Отражение: Миссия (СИ) - Страница 95

— Хорошо, — улыбнулся он, забираясь пальцами в волосы мужа. — Значит, будем праздновать.

========== 43 ==========

Чтобы окончательно оправиться от смерти матери, Себастьяну понадобилось больше двух лет.

Мика и Лекс закончили школу и поступили в университеты: Мика в Нью-Йоркский, Лекс в Университет Бруклина. Они продолжали жить с родителями, но, закончив второй курс, Лекс собрал все свои накопления, занял денег у родителей и купил лофт-студию в Винегар-Хилл.

Лекс еще в школе изрядно зарабатывал на рисовке к играм для смартфонов. Учебу он ухитрялся совмещать с работой гейм-дизайнером. Да и надо же было ему куда-то водить своих “муз” — девушки вешались на высокого спортивного красавца-художника, как когда-то вешались на Баки Барнса, и таскать их в квартиру родителей Лексу было попросту неудобно.

Мика переезжать не спешила. Она вгрызалась в учебу, точно зная, чем хочет заниматься: проектированием ручного стрелкового оружия. Парней в родительский дом она не водила: Мика училась настолько яро, что ей было просто не до личной жизни. Оружейные компании до сих пор не особо привечали женщин, и чтобы получить там работу, Мике надо было доказать, что она на порядок круче любого инженера-мужчины.

Себастьян с Барнсом купили дом на Гавайях, подальше от Гонолулу, на уединенном пляже. Правда, дом пришлось перестраивать, но это было не страшно. Барнс увлекал этим домом Себастьяна, когда тому становилось совсем печально, предлагая выбирать всякую отделку, до которой ему не было никакого дела, но он обсуждал с мужем каждую мелочь, чтобы хоть чем-то отвлекать.

За эти два года, пока Себастьяна приходил в себя, Барнс думал, что сам рехнется, но уже раз искалеченная и закаленная Гидрой психика сбоев не давала, что не мешало Барнсу чувствовать себя ужасающе беспомощным, от чего хотелось выть, но об этом так никто и не узнал.

— Держи, — в очередной перерыв между съемками, когда у Себастьяна было свободных почти две недели, Барнс сунул ему в руки белый конверт, как когда-то очень давно. В нем были два билета на Гавайи на сегодняшний рейс. — На кой хер нам там дом, если мы там не бываем?

— И то верно, — улыбнулся Себастьян. Он отрастил волосы и собирал их в хвост. — Хочу к океану.

На Гавайях Себастьян всегда оживал, словно подпитывался энергией от солнца и соленой воды.

— Тогда иди, собирайся, — но вместо того, чтобы мягко подтолкнуть Себастьяна собирать вещи, Барнс обнял его, прижимая к себе, забрался пальцами в волосы, растрепав хвост, и накрыл его губы своими.

Он был счастлив, что Себастьян снова улыбался, снова выглядел живым.

Барнс помнил, как однажды Мика сказала ему, что не уехала от них не только потому, что не хотела, а потому что боялась оставить их одних. Боялась, что и у Барнса поедет крыша, что она получит двух депрессивных родителей вместо одного. И Барнс был за это ей очень благодарен.

Себастьян целовал Баки, наслаждаясь сладостью его губ и теплом объятий. Он был так благодарен за то, что Баки остался с ним, не бросил его в эти ужасные месяцы, когда Себастьян только и мог, что забиться в угол и серфить в интернете. Он собирал себя в кучу только для съемок, и никто из коллег даже не подозревал, насколько ему плохо.

Черт, он даже Оскара за главную роль в “Моментах” получил в прошлом году.

Если б не Баки и дети, ничего бы не получилось.

Обнимая льнущего к нему Себастьяна, Барнс был счастлив, что закончился кошмар, когда он приходил к нему, не интересующемуся ничем вокруг, молча обнимал и просто пытался согреть, рассказывая о всякой неважной ерунде, или просто молчал и ждал, что, может быть, Себастьян с ним заговорит.

— Все, — Барнс еле оторвался от мужа, разворачивая его и шлепая по заднице, задавая нужное ускорение. — А то мы на самолет опоздаем.

— Жаль, Мика с нами не полетит, — Себастьян быстро закидывал вещи в чемодан и сумку. — В следующий раз.

В их доме на Гавайях было все необходимое, так что особо много вещей Себастьян не брал.

Четырнадцать часов полета пролетели незаметно в предвкушении, потому что после перестройки и ремонта они были там только мельком, когда принимали работы, но еще ни разу не приехали отдыхать надолго. Сначала Себастьян ничего не хотел вообще, потом у него были съемки, потом не мог вырваться Барнс, и в итоге за год после покупки дома они туда летели, можно сказать, первый раз.

Их смотритель, гаваец средних лет, встречал их в аэропорту, чтобы передать ключи от дома и ярко-синего внедорожника, который ждал их на стоянке. Барнс специально выбрал цвет повеселее из-за Себастьяна, почему-то уверенный, что темные цвета подспудно печалят его мужа.

Еще через час с небольшим Барнс уже парковался у их дома, оглядывая широкие террасы и балконы, окна в пол и зеленую лужайку с пальмами.

— Ну вот я и получил свой домик в глуши, правда, озеро великовато и соленое, — усмехнулся он, доставая вещи из багажника. — Ну что, сразу купаться?

— Да, — Себастьян осматривался так внимательно, словно оказался здесь в первый раз. — Купаться, а потом в город, ужинать.

Они занесли вещи в дом и переоделись. Спустились на пляж. Себастьян обнял Баки и сказал:

— Я так люблю тебя, котик.

— Я тоже тебя люблю, — Барнс провел ладонью по щеке Себастьяна, забрался пальцами в волосы, теперь уже привычно белые. — Я очень боялся тебя потерять.

— Пойдем в воду, — Себастьян потянул его за руку. — Давай переберемся сюда насовсем, когда я закончу карьеру? Продадим квартиру в Нью-Йорке и будем жить здесь.

— Ты так говоришь, как будто собираешься закончить карьеру завтра, — Барнс шел за Себастьяном, не выпуская его пальцы, облизывал взглядом его фигуру, все такую же идеальную, как и больше тридцати лет назад.

Никогда Барнс не представлял себе, что будет с кем-то так долго, что будет любить кого-то так страстно и беззаветно, и что это будет взаимно.

Себастьян зашел по колено в теплую воду.

— Не завтра, — согласился он. — Но не думаю, что мне осталось так много. Хотя кто знает…

— Не так много ему осталось, — проворчал Барнс, который, как ни странно, был до сих пор востребован, как модель. — Что ты будешь делать, если перестанешь играть?

Зайдя в воду Барнс не бросился сразу нырять, а просто уселся на дно на мелководье, наслаждаясь тем, как его гладят волны.

— Первые полгода я буду сидеть в кресле-качалке, — сказал Себастьян.

— А потом начнешь раскачиваться? — рассмеялся Барнс, роняя Себастьяна в воду рядом. — А вообще я серьезно. А еще я хочу рассказать мелким правду. И рассказать так, чтобы они поверили.

Барнс давно думал над этим, над тем, чтобы донести до детей, что он действительно Баки Барнс из другой вселенной, потому что не хотел рвать с ними контакты, когда он будет просто неприлично стар и при этом никак не выглядеть на свой возраст.

Себастьян устроился на песке так, чтобы мелкие волны накатывали на грудь, не захлестывая лицо.

— Ты уже придумал, как? — спросил он. — У меня где-то сохранились старые фото, где мы вместе и ты с протезом. Только давай не сейчас? Вывезем их хоть сюда в честь защиты дипломов и расскажем.

— Хорошо, не сейчас, — согласился Барнс, ему это не надо было делать срочно, просто это было то, что он в принципе хотел сделать. — Давай, когда мы сюда переедем, купим яхту?

— Давай, — согласился Себастьян. — Такую небольшую. И будем ловить рыбу с яхты.

— Я буду ловить, или ты будешь ловить? — хитро прищурился Барнс, потому что удочками он пользоваться так и не научился.

Он поглаживал бедро Себастьяна под водой, сидя рядом с ним близко-близко.

— Я точно буду, — пообещал Себастьян. — Пойдем поплаваем — и ужинать.

Они почти час провели в воде, плавая, ныряя, обнимаясь и целуясь. Барнс даже задумался, а не поймать ли ему рыбу на ужин, чтобы никуда не ездить, но решил, что это может подождать до завтра.

Подхватив Себастьяна еще в воде, Барнс вышел с ним на берег и, не выпуская, донес до самого дома.