Отработка в Брошенном лесу, или Как случайно выйти замуж - Страница 3

Чем только Сечорис ни прикрывал путешествия ребенка, а позже и подростка, в Межмирье сначала на учебу в магической школе, а затем и в академии.

Каким образом он заметил редкую искорку в не магическом мире, он так и не рассказал. Но заметив, принял живейшее участие в судьбе обычной девочки Ярославы Дмитриевны Земляничной, сделав ее необычной волшебницей.

Магия.

Яра не уставала поражаться тому, что все сказки, все волшебство, о котором ей когда-то читали родители, а потом показывали в фильмах, она встречала в книгах уже совершенно другого плана, что все это могло быть не только выдумками, но иметь под собой весомые аргументы в виде тысячи миров. И тысячи тысяч отражений этих миров. И уж тем более в детстве она не могла и представить, что ей предстоит стать той, кто сможет путешествовать по этим мирам. Владеть магией. Учиться ее развивать и познавать нечто большее, чем школьная программа, лекции в вузе и долгие годы работы. Даже если бы это был самый престижный вуз всей Земли и самая высокооплачиваемая работа из доступных Яре.

Но именно потому, что в судьбу необычной девочки вмешался ректор Межмировой Академии, она все еще не покинула стены учебного заведения. Пришло время платить по счетам.

Так как академия вкладывалась в ее обучение, а попросту говоря, училась Яра всю свою жизнь именно за счет академии, теперь ей предстояло не просто выбрать мир, в котором девушка хочет жить и работать, а отработать вложенные в нее средства. Полное обеспечение это не шуточки. Так что Яра была готова к тому, что ее отработка в указанном месте может продлиться как год, так и все десять лет. Все будет зависеть от сложности поставленной перед ней задачи.

Памятуя о последнем разговоре с ректором, вчерашняя студентка надеялась, что он подберет такое место для отработки, в котором ей придется провести не так уж и много времени. Она допускала, что ей будет сложно. Но грязной работы девушка не боялась, сложности никогда не пугали ее, а необычные задачи только заставляли с азартом браться за их решение. Так что идя сейчас на встречу с мастером, Ярослава Дмитриевна на всякий случай скрестила пальчики на удачу. Слишком уж задержалась в академии. Пора бы и честь знать.

Тем более, у нее слишком много планов на жизнь, чтобы бесконечно долго сидеть на одном месте, ухаживая за растениями в оранжерее академии. И Яре оставалось только надеяться, что отработкой не станет пятнадцать лет службы именно здесь, в академии. Или педагогом по природе создания – не путать с природоведением из школьной программы Земли, или же старшим садоводом академии с парочкой десятков помощников и с огромной территорией под присмотром.

– Только бы это была дурацкая шутка Каси! Упаси Боже меня от такой судьбы. Боюсь, стены академии не устоят. Что может быть хуже необученных, заносчивых студентов? Только я!

Яра прекрасно знала свой характер и как мало у нее терпения для общения с теми самыми студентами. Даже ее соседка по комнате, милая дриада Гера, предпочла уйти на перерождение раньше времени, чем жить в одной комнате с Ярой еще два года.

Обычно именно так Яра, которую многие называли Ягодкой, шутила в ответ на вопросы о Гере. Но, конечно, это была неправда. Но за несколько прошедших лет Ярослава научилась вспоминать те времена с юмором, а не злиться на выходку одного придурка. Которого ей пришлось проучить, за что Ягодка получила свой третий выговор в личное дело. Третий. Тот, после которого ее должны были отчислить. Вот только… Обучение оплачивала академия и Яра дружила с Касаей. В общем, обошлось. Но права на ошибку она более не имела. Так что за последние два года поднаторела как в изворотливости, так и в находчивости, и креативности, особенно когда ей необходимо было скрыть свои маленькие делишки, которые ну никак, вот совсем не могли соответствовать уставу академии. Что поделать. Она всегда тяготела к экспериментам.

– Ректор Сечорис, вызывали? – приоткрыв дверь в кабинет, девушка легко постучалась в косяк. – Касаи нет на месте…

– Яра, – густой бас, как всегда, заставил ее улыбнуться, – входи, моя хорошая.

Эти двое были знакомы уже добрых двадцать лет. И Яра отлично знала – вот таким радушным и ласковым Хаспер Госпириан Сечорис бывает только в одном случае. Когда готовит редкостную подставу для своей любимицы!

– Дядюшка Хаспер? – ей пришлось прибегать к запрещенным приемам с самого начала встречи.

“Черт, черт, черт! Ну можно я окажусь не права в этот раз и у старика просто хорошее настроение?” – мысленно простонала и незаметно скрестила пальцы на удачу.

– Входи, Ярочка, я тебя уже заждался.

Стоило ей шагнуть в хорошо знакомый кабинет и увидеть ректора, стоящего у окна, как сразу стало ясно – сегодня крайне неудачный день.

Низенький, тонкий, кто-то мог бы назвать его тщедушным, старичок с густыми бровями и длинными седыми волосами, достигающими его поясницы, “дядюшка” стоял, заложив руки за спину, и так ласково улыбался, что Яра, увидев эту улыбку, нервно икнула.

Его белоснежная ректорская мантия с серебряным шитьем оставляла открытыми только носки ботинок. Таких же белых, как и мантия.

“Гендальф Белый, черт подери. Только росточком раза в два меньше”, – растягивая губы в улыбке, Ягодка прикрыла за собой дверь.

Обычно Хаспер предпочитал одеваться во что-то менее официальное и более темное. Соответствующее его постоянно мрачному виду, чуть поджатым губам, вечно нахмуренным бровям и цепкому взгляду. А вот такой, весь приторно радушный, он мог пугать как никто другой. Ничего хорошего от этой встречи Яра уже не ждала. Поэтому плюнув на полагающее поведение при встрече ректора со студентами, криво усмехнувшись, она пересекла кабинет и налила себе воды из высокого графина. Графин тот был непростой. Подарок русалок на какой-то юбилей Хаспера. Вода в нем пополнялась сама, была всегда свежей, чуть прохладной и немного сладковатой на вкус. Хорошая вода. Моментально восстанавливает магический резерв. Многие волшебники охотились за координатами расположения того источника, к которому и был привязан этот хрустальный графинчик. Многие охотились. Мало кто узнавал настоящее местоположение небольшого ручейка с исключительной водой и еще меньше тех, кто выживал в попытках до него добраться. Хаспер, к слову, не добрался. Он просто спас русалок, а те его отблагодарили. Щедро.

– Ярочка, устала, девочка?

Улыбнувшись еще лучезарнее, ректор пересек кабинет и занял свое любимое кресло. Высокое, с обивкой из кожи пепельного дракона, невероятно удобное и крепкое. Когда Ягодка была еще маленькой, ей пару раз удалось в нем посидеть. Ни разу больше она не встречала настолько удобной мебели.

– Уже нет, – отсалютовав стаканом с водой, девушка заняла место напротив Хаспера, – подпитка клубники отняла больше сил, чем я рассчитывала, молодые побеги вытягивают слишком много сил из общей корневой системы. Если вы не найдете, кто будет делиться магией жизни с растением, ягоды быстро измельчают. На вкус это никак не должно будет повлиять, но внешний вид изменится.

– Клубника, – забарабанил пальцами по столу ректор, – жаль будет потерять такую редкость. Ты же знаешь, в Межмирье редко приживаются растения из немагических миров. Твой эксперимент был дерзким. Рад, что тебе все удалось.

– Я тоже рада. Но вряд ли вы меня позвали поговорить о клубнике?

– Да-да, девочка, вопрос, конечно же, гораздо важнее ягод… – Хаспер снова просиял улыбкой, но тут же нахмурился и покачал головой, тихо добавив, – но клубника же! Жаль, жаль. Нужно как можно скорее решить вопрос с магами жизни. Да.

– Дядюшка Хаспер?

– Ах да, Яра. Я наконец-то нашел тебе место для отработки. Даже два. И я сначала хотел дать тебе выбор, ну, знаешь, в конце концов, ты моя любимая ученица, столько лет знакомы. Почему бы и не сделать некоторые поблажки. Но вот эта ситуация с клубникой… Ты же очень сильная волшебница с редким даром. Мало кто рождается носителем дара жизни.

– Да бросьте, мы с вами прекрасно знаем, что мой дар распространяется только на растения. Вдохнуть жизнь я могу в землю, заставить ее плодоносить и вот это все. А нормальные маги жизни умеют влиять на все живое. В том числе и людей.