Отпуск во времени (СИ) - Страница 43

Женщина вновь пошла к столу, и я только что заметил, что она делала, готовила кушать. Толкла что-то в глиняной чаше. Она взяла эту чашу со стола, затем сделала вид, что что-то берет из чаши и подносит к рту, типо ест, после чего протянула мне чашу. Я принял ее, кивнув ей в ответ, в чаше били какие-то овощи толченые с рисом, и я начал есть. Не ресторанная еда, но сейчас она показалась мне пищей богов, настолько она была совершенна. Я ел с жадностью, которую раньше не замечал за собой.

«Надо же как проголодался, что неудивительно, десять дней без еды как никак.» — подумала женщина, а я от этих мыслей чуть чашу не выронил.

Десять дней??? Что значит, я не ел десять дней? Я что пролежал здесь десять дней? Этого просто не может быть, я всего несколько часов назад разговаривал с царицей, потом сидел на берегу Нила, где от жары свалился в обморок.

Женщина заметив мой окаменелый вид, снова жестами показала есть. Но как тут можно есть, у меня теперь кусок в глотку не полезет. Тут явно какая-то ошибка, ну не могу я быть тут десять дней. Я случайно провел свободной от чаши рукой по щеке, и был просто разбит. Щетина явно была не пары дней, ей уже недели две. Это невозможно, но кажется, я действительно пробыл десять дней здесь.

Я провел их здесь, а Авдотья в гареме фараона. Эта мысль обожгла меня как раскаленный свинец. Моя бедная девочка, я должен был спасти тебя давным давно, что же теперь там с тобой? Мою голову заполонили картинки, одна другой страшнее. Я незамедлительно принял попытку подняться на ноги, и тут же чуть не упал, если бы Вавая меня не подхватила и не усадила обратно на кровать.

«Иж какой прыткий, куда тебе после такого вставать, еще ни один день в постели проведешь» — пронеслось в голове у мой спасительницы.

Еще несколько дней в постели, да как ей такое в голову-то пришло. Как я могу лежать, когда там Авдотьюшка в беде, и по моей вине между прочим.

— Как же мне теперь все исправить? — умоляющим голосом и видом побитой собаки спросил я у Ваваи.

«Как мне жаль, что я тебя не понимаю. Вижу ведь, что тебе плохо, и не физическая слабость тела тому виной, тревожит тебя что-то сильно, а что не знаю. А потому и помочь не могу.» — сокрушалась про себя добрейшая женщина, встретившаяся на моем пути.

Ну вот, теперь и она загрустила из за меня. И почему я приношу всем только несчастья, не зря я все же жил заперевшись в своем особняке, там я никому не мог причинить вреда. Мой дар, мое проклятье. Из за него я слишком высокомерен, всегда считаю себя лучшим и почему-то решил, что могу распоряжаться чужими судьбами. Вот заморочил Аве голову, и что теперь? Я даже не знаю, жива ли она.

Быстро сообразив, что чтобы побыстрее встать с постели, мне нужно набраться сил, я через не хочу доел принесенное мне еду. А через какое-то время еще и поел фруктов, так же любезно принесенных мне моей Ваваей.

В комнате пять кроватей, точнее я вижу пять кроватей, и плюс та, на которой сплю я, то есть всего их тут шесть. Где же остальные члены семьи? Судя про пробивающиеся лучи солнца через закрытые окна, сейчас день, скорее всего все на работе, а женщина осталась, что бы ухаживать за мной. Но долго мыслить над этим у меня не получилось, меня начало сильно клонить в сон, и я решил ему не сопротивляться.

Когда я проснулся в очередной раз, вся семья уже была в сборе. Они сидели за столом и ужинали. Вавая и мужчина лет пятидесяти сидели рядом, это видимо был ее муж. Он был одет с темную тунику, что не очень свойственно этому времени, но да ладно, у него была сильно загорелая кожа и налысо обритая голова. Еще тут была девушка, лет шестнадцати в более богатой тунике, и где-то я такую тунику уже видел, но не помню где пока. И еще пять мальчиков разного возраста, начиная лет от семи и заканчивая двадцатью наверное.

Женщина заметила, что я проснулся и разглядываю их, и она тут же поставила свою миску на стол и взяла мужа за руку и повела ко мне.

— Минор. — сказала женщина и дотронулась до груди мужа, затем произнесла еще раз. — Минор.

— Габриель. — сказал я глядя на мужчину, дотронувшись до своей груди.

Затем женщина повторила эту процедуру со всеми своими детьми, имен сыновей я не запомнил, а вот девушку зовут Нурен. Закончив знакомиться, Вавая принесла мне тоже чашу с едой, а затем и вся семья вернулась к трапезе.

Подслушивать чужие разговоры это мерзко и низко, а уж читать мысли и того хуже. Но у меня не было выбора, я должен узнать, хоть что-то, тем более, что я все равно плохо контролирую этот процесс.

«Он чужак, нехорошо его в доме держать. Как окрепнет, пусть уходит, а то беду накличет» — думал муж.

«Ты сам его принес, по-твоему что нам его бросить умирать нужно было?» — вторила ему жена.

Так значит нашел меня Минор, он получается меня сюда и принес. Вот только узнать бы, сюда, это куда.

«Дочка, как хорошо, что ты заглянула навестить родителей. Я так по тебе скучаю.» — пронеслось в голове у матери.

Значит дочь тут не живет, получается я на ее кровати сплю. Видимо удачно вышла за муж, она явно выглядит богаче своих родителей. У нее золотые сереги, жемчужный браслет на руке. Она определенно устроилась в жизни.

Полазив еще какое-то время по их головам, я пришел к выводу, что ничего полезного для себя не узнаю, обычные семейные разговоры. Но тут, пронеслось это.

«Мама, вы же знаете, что из-за работы я не могу часто покидать дворец. Как только появляется свободная минутка, я обязательно приезжаю к вам.» — это была дочь, юная Нурен.

И тут я понял, где я видел такие туники. Ни за каким она не за мужем. Это униформа служанок дворца. Девушка работает прислугой, а украшения, это подачки богатых хозяев. Получается, у девушки есть доступ во дворец, она может знать, что с Авдотьей. Но как ей это сообщить. Как донести до ее голову, то что я хочу.

Посох! У меня же есть посох, с помощью которого я могу донести свои мысли до нее, я еще очень слаб, но попробовать-то можно. Как я мог про него забыть? Интересно где он.

В поисках посоха, я еще раз внимательно осмотрел жилище, и не обнаружил его. Даже намека на его существования. Хотя чего я ожидал, это посох Джаралла, он принадлежит жрецу Ламана, его наверняка вернули законному владельцу. Вот тот небось в непонятках, был один, стало два.

Ладно, смех смехом, а как-то все же спросить нужно где он. Я задумался, ничего в голову не приходило, но как-то нужно объяснить.

— Вавая. — позвал я, и женщина тут же подошла ко мне.

Я стал хлопать по себе, как бы в поисках вещей, женщина непонимающе смотрела на меня. Тогда я взял подушку и протянул ее ей, а затем дотронулся до женщины, до подушки, потом до себя, и показал пустые руки. И так несколько раз подряд, пока в голове у женщины не начали появляться нужные мне мыли, она поняла, что я спрашиваю про свои вещи. И я ту же закивал ей. Она положила подушку на кровать обратно и поспешила к одному из сундуков, откуда достала мой мешок и протянула его мне. Я снова кивнул, только теперь медленно, в знак благодарности. Я открыл мешок, и нашел там свои вещи, их было немного, но все были на месте, даже мешочек с монетками, они не взяли ни единой. Надо же какие честные люди, хотя кто бы сомневался, помогли, выходили совсем чужого им человека.

Закончив проверять содержимое мешка, я снова воззрился на женщину, нужно было как-то объяснить ей про посох теперь, но как.

«Неужели чего-то не хватает? Мы же ничего не брали. Это все, что было с вами на песке, муж забрал все ваши вещи и принес их сюда, никто ничего не трогал» — пронеслось у женщины в голове.

И я ей поверил. Поверил так, что и спрашивать, про посох не было уже никакого смысла, она бы врала мне, но сама себе в своих собственных мыслях. Как я только мог подумать, что они моги его отдать ради денег, они даже монетку не взяли. Мне снова стало стыдно, я понял, что снова поставил деньги выше человечности.

Но тем не менее посох пропал, а значит его забрал кто-то другой, тот кто взял его и оставил меня умирать на песке. Кому он мог понадобиться? Что за ересь я несу, что значит кому? Да кому угодно, любой мимо проходящий мог взять его и пойти дальше.