Отныне я горничная (СИ) - Страница 12

- Спасибо вам, - закричал я и бросился к Александру. Хотелось обнять этого доброго человека, выразить всю свою благодарность. Я знаю, что думаю как ребенок, но всё-таки мне кажется, что этот человек воплощение щедрости и добродетели.

Я никогда не отличался умением твердо стоять на ногах. Я могу спокойно споткнуться на ровном месте, а гололед для меня просто катастрофа. Перелом как минимум обеспечен. И сейчас, когда я безумно счастлив, я, запутавшись в ногах, упал прямо на Александра.

- О господи, простите меня! - взмолился я и попытался встать.

Но Александр обнял меня и прижал к своей широкой груди.

- Вы чего?

Его теплые руки блуждали по спине, исследуя каждый её изгиб. Они двигались нежно и ласково, забрались под юбки, крепко схватили за бедра и стали подниматься выше.

- Вы чего?! Отпустите меня! Что Вы себе позволяете? - закричал я и начал бить кулаками ему в грудь. Но Александр всё равно не отпускал меня и, прижавшись губами к шее, начал её целовать, слегка покусывая.

Не хочу сказать, что это было противно, наоборот, очень даже приятно. Его губы двигались медленно, словно лаская чувствительную кожу шеи. Внизу живота сладостно заныло, глаза сами собой закрывались - всё тело ждало продолжения, и только разум велел бежать. Он все кричал: «Так не должно быть, ты не должен был надевать это чертово платье. Теперь тебя приняли за девчонку, и если ты что-нибудь не придумаешь, тебя... Да не важно, что тебя!!! Сам знаешь!»

- Отпустите меня! ПОЖАЛУЙСТА!!! - взмолился я, пытаясь оттолкнуть Александра.

Но мужчина не поддавался и, приняв мои попытки защитить свою честь за ускорение событий, он оторвался от моей шеи и впился в губы неистовым поцелуем. Это было не так, как с Лёшей. Я бы даже сказал, совершенно не так. От друга мне хотелось бежать, послать куда подальше, ведь я ужасно боялся. А сейчас я, наверное, просто сошёл с ума от незнания, что делать, и считаю все правильным. А Александр целуется, если говорить честно, намного лучше. Его нежные и такие сладкие движения заставляют приоткрыть плотно зажатые губы. И я, неожиданно для себя, стал отвечать на поцелуй, позволяя его языку проникнуть глубже во влажный рот и поддаться его ласкам.

И тут меня осенило. Это было как гром средь ясного неба, как будто на тебя вылили эликсир разума, заставив поумнеть.

Я, размахнувшись, ударил Александра в челюсть так, что послышался хруст, и кулак заболел. Никогда, ни при каких обстоятельствах меня больше не поцелует мужчина! Всё, поиграли и хватит. Я нормальный! Я докажу, что не девушка, которую можно схватить и легко и просто поцеловать.

Мой работодатель сплюнул на пол кровь и вытер разбитые губы о рукав, испачкав белоснежную рубашку. Воспользовавшись моментом, я слез с кровати и отошел подальше к окну.

- Вот же черт, шлюха, - прошептал Александр и громче добавил, - Переодевайся, я жду тебя в машине.

Александр вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

И всё?! Просто ушёл? Даже не извинившись? Да что за ерунда? Да меня чуть не изнасиловали, и, кстати, виноват во всем Александр. А он снова надел на себя маску ледяного спокойствия и ушёл, не сказав ни слова. Конечно можно уволиться и забыть этот инцидент, но я не могу. Мне необходима эта работа. Мне необходимо помочь отцу.

***

Я переоделся довольно быстро, спрятав костюм куда подальше (уж слишком он много проблем принёс), и вышел во двор. Там меня ждал Александр собственной персоной. Он стоял рядом с Фордом Мустангом, блестящим на солнце и отбрасывающим красные блики на асфальтированную дорогу.

- Садись. Только скажи, куда тебя везти, - вновь вернулся его ледяной голос. Ну, так даже и к лучшему. Я сел на заднее сидение, Александр рядом со мной. На месте водителя сидел взрослый, лет сорока, мужчина. Я не видел его лица, но почему-то один вид сзади навевал страх.

Всё никак не могу выбросить из головы то происшествие в комнате. Почему я не сопротивлялся так же сильно, как тогда в машине с Лёшей? Почему не ударил Александра раньше, чем он многое себе позволил? И что самое интересное, мне понравилось! Да, именно понравилось! Готов даже, положив руку на сердце, признаться, что, возможно, я бы и повторил все это. НО! Чувство собственного достоинства и гордость не позволят этого сделать.

Мы ехали по пустынным ночным дорогам. Холодный воздух, ворвавшийся в салон автомобиля, растрепал волосы. Челка лезла в глаза, мешая наблюдать за движущейся в окне автомобиля Москвой, освещенной неоновыми огнями. Я посмотрел на Александра. Он на всем пути молчал, своим леденящим душу взглядом смотря в окно. Хоть бы извинился, мне бы стало намного легче.

- Здесь поверните направо, - сказал я, указав на поворот, и Александр передал мою просьбу водителю.

- А дальше как?

- Просто прямо. Я скажу, когда вновь поворачивать.

И после этих слов мы не сказали друг другу ни слова. Ну и ладно. Я тоже не горю желанием сейчас с кем-то разговаривать.

- Мы приехали, - сказал я, когда мы заехали во двор моего дома. Я чуть не проспал, но резкий поворот разбудил меня, и я вовремя предупредил Александра.

- Спасибо, что подвезли, - поблагодарил я мужчину. А тот даже не повернулся, чтоб в лицо сказать свое, не блещущее жизнерадостностью "угу".

Я вышел из машины и, чтобы хоть как-то наладить отношения, улыбнулся Александру и помахал ему вслед.

Не знаю, подействовало это или нет, но у меня складывается впечатление, будто это я виноват, это я хотел изнасиловать Александра, а не он меня. Я могу вообще в полицию заявление написать! Но это в крайнем случае. Так, если ещё раз повторится. Я человечек добрый, не злопамятный. Прощаю всем и всё.

Я нажал на кнопку вызова лифта и стал ждать, когда же этот гроб с моторчиками соизволит спуститься ко мне на первый этаж. Уже скоро двенадцать ночи, я спать хочу, уроки вообще даже не открывались, а старая техника доисторического дома просто издевается. Наконец лифт раскрыл свои дверцы, и я понял, почему он играл в черепашку. Передо мной стоял дядя Боря. Высокий, широкий в плечах мужчина, с легкой сединой в черных волосах, с внимательными всегда серьезными зелеными глазами. Ох, чую, не к добру я его увидел.