Отныне моя (СИ) - Страница 8

— Да уж, если Сергей Андреевич решил тебя припахать, то не отступит. Своего добьется! — тяжело вздохнула Светлана Ивановна. — Ну что ж, — она задумалась, — две недели по закону придется тебе отработать.

Катя почувствовала, как жаром опалило лицо, резко поднялась — такого коварства от руководителя хозяйства она не ожидала. Надеялась, что если не сразу, то в пятницу ее точно рассчитают. Ведь есть Вероника!

— А можно меня рассчитать в эту пятницу? В стаде все спокойно! Прививок, плановых обследований — никаких. Если только что-то экстренное! Вместо меня несложно нового человека найти! На такую хорошую зарплату, как в нашем хозяйстве, кто хочешь пойдет! — У Кати от обиды дрожали губы.

— Веронику подучить нужно! И не отчетность писать, а в стаде работать! — Светлана Ивановна упрямо сжала губы. — Думаешь, я не знаю, что ты в стаде одна пашешь?!

— Неправда, она тоже в стаде бывает!

— Вот именно, что бывает, — усмехнулась руководитель хозяйства и уткнулась в экран ноутбука, давая понять, что разговор закончен. — Иди в бухгалтерию, пиши заявление сегодняшним числом.

— Ну что ж, хорошо, — согласилась Катя, — отработаю. Но с понедельника, третьего августа, что бы мне не выходить, отпустите на два дня раньше! У меня переработка!

— Вот как? — Светлана Ивановна кинула на нее острый взгляд. — Ладно, пиши заявление!

Катя развернулась и в молчании пошла к выходу. Возле двери не выдержала, оглянулась:

— Мне действительно очень нужно уволиться, извините меня!

Она вышла из кабинета и тихо притворила за собой дверь.

Вечером Катя со слезами на глазах поведала о разговоре свекру. На удивление, Сергей Андреевич воспринял новость спокойно:

— Ничего страшного, подумаешь! Пока после работы учить тебя буду, в курс дела введу. С бумагами разберемся! А как рассчитаешься, так и на пилораму ездить будешь. Понаблюдаешь за процессом, так сказать. С бригадой познакомишься — всего-то шесть человек мужиков! Про бригадира разговор особый будет, но это позднее. Сдается мне, это он у меня кассу оттягивает. Ничего, мы его выведем с тобой на чистую воду! — Свекор выглядел оживленным, даже привычная землистость исчезла с лица. — А ветлечебницей позднее займешься!

Катя обреченно кивнула. В душе тонкой струной звенело отчаяние:

«Не справлюсь, не справлюсь, — била тревожным набатом в сознании паника. — А куда ты денешься?» — холодно отвечал рассудок.

— Ладно, хватит на сегодня! Иди к Соне, — сжалился Сергей Андреевич, заметив осоловелый Катин взгляд. — Заждалась она тебя!

Катя

3 августа 2020 года, понедельник

Катя заехала на территорию хозяйства. Задержала взгляд на поблескивающих свежей краской воротах с подновленной вывеской: «Крестьянско-фермерское хозяйство Малышевой С.И.». Привычно поставила «Семерку» на крытую стоянку возле конторы.

В душе разливалась едкая тоска. В пятницу Катя отработала последний день, а сегодня, в понедельник, приехала за трудовой книжкой и попрощаться. Оставляла любимую работу, коллектив, с которым сроднилась. А что ждет ее впереди? Она гнала от себя невеселые мысли, приправленные страхом перед неизвестностью.

Все дни отработки Катя гнобила Веронику в стаде, в летнем лагере. Муштровала молодого специалиста почище чем ее саму когда-то Иван Петрович, бывший ветврач хозяйства. А уж ругала Катя Веронику — Иван Петрович отдыхает! Разве что от нецензурных слов воздерживалась, а остальное — в полном комплекте. Вероника сначала дулась и украдкой смахивала слезы. А потом втянулась и заинтересовалась.

Ничего, Веронике на пользу! В стаде работать — это тебе не с бумагами ковыряться. Потом будет с благодарностью вспоминать за науку!

«Сиди — не сиди, а из машины выходить придется», — вздохнула она, взяла в руку сумку и пакет со сладостями к чаю. Еще две банки земляничного варенья прихватить не забыла. Одну — для Вероники, другую — в бухгалтерию.

Направилась сразу в «перемычку». Скоро должна закончиться планерка, и они с Вероникой попьют чаю на прощанье.

Катя открыла дверь веткомнаты, повесила сумку и пакет с угощением на спинку стула. Втянула в себя до боли знакомый, пропахший лекарствами и лежалой бумагой застоявшийся воздух. В глазах защипало от подступивших слез.

Она схватила чайник и сбегала в коридор к раковине. Вскоре кабинет наполнился уютным шумом нагревающейся воды.

«Пока Вероника с планерки не вернулась, закончу я, пожалуй, в столе прибираться», — озабоченно нахмурила лоб Катя.

Верхние ящики она опустошила в пятницу, а вот с боковым отсеком разобраться не успела. Она вытряхнула содержимое боковых ящиков на стол.

Давно в них не прибиралась! Да и не хранила в них почти ничего! Ей вполне хватало двух верхних.

В небольшой куче на столе оказались десятка три пожелтевших бланка старой отчетности, веером рассыпавшихся по поверхности, с десяток старых шариковых ручек без стержней, пара рулончиков пропыленных бинтов и маленький плоский сверток из коричневатой почтовой бумаги с размашистой надписью «Сапфир».

Катя недоуменно захлопала ресницами. Она точно знала, что не клала этот сверток в стол. Катя быстро сгребла весь мусор в урну и протерла ящики.

Села за стол, положила перед собой сверточек:

«Сделали явно из конверта, раньше на почте имелись! Возможно, и сейчас есть», — начала расследование Катя. Она прощупала содержимое, но так ничего и не поняла. Лишь в одном месте обнаружила овальное уплотнение.

Катя задумалась и решительно взяла в руки ножницы.

Через секунду она тряхнула разрезанным свертком.

Катя почувствовала, как полыхнули жаром щеки и повлажнели ладони. Перед ней лежала витая цепочка с подвеской из темно-синего сапфира. Под цвет ее глаз. Украшение она узнала бы из тысячи. Именно его преподнес ей Максим пять лет назад, когда приглашал ее провести вечер в кафе Артемьевска. А накануне поездки, утром, все закончилось. Никуда они не поехали. Подарок остался в доме Максима в райцентре.

Откуда подарок взялся в ее столе и когда?!

С планерки вернулась расстроенная, печальная Вероника. Поздоровалась и выдернула из розетки шнур от вскипевшего чайника.

— Доброе утро, Вероника! Я конфет с пряниками принесла и варенья земляничного. Давай чай пить! — пригласила Катя.

— Ой, давай! А то что-то утомилась я на планерке, в голове гудит! — обрадовалась Вероника и попросила: — Можно мне взглянуть?

— Пожалуйста, — Катя протянула украшение.

— Ничего себе, красота! — Вероника зачем-то потерла пальцами цепочку, внимательно изучила застежку, долго разглядывала камень и наконец со знанием дела изрекла: — Цепочка из белого золота, 585 пробы, на застежке клеймо! Белое золото сейчас в тренде. Да и сапфир, я думаю, не из дешевых — они разные бывают, сапфиры! — Она благоговейно протянула украшение назад.

Кате от потрясения стало трудно дышать. Она была уверена, что цепочка с подвеской — бижутерия: «Максим сошел с ума! Что мне теперь делать с таким дорогим украшением? Как быть?!»

— Екатерина Юрьевна, вы не подумайте чего! — приняла на свой счет замешательство Кати Вероника. — У меня крестная в ювелирном магазине всю жизнь работает! Ну и научила меня немного понимать. Красивое у вас украшение, ничего не скажешь, — она завистливо вздохнула.

«Ладно, потом разберусь!» — решила Катя и нервно убрала цепочку с подвеской в потайной кармашек сумки.

— Екатерина Юрьевна, как же я без вас, не справлюсь одна. Лучше уволюсь! — с отчаянием произнесла Вероника.

— Не говори глупостей, — строго поджала губы Катя. — Ты умница! С работой в поле обязательно справишься, все получится. А документация у тебя всегда на высоте!

Катя успокаивающе погладила ее по руке:

— Просто ты боишься коров, но это пройдет, вот увидишь! А к осени Светлана Ивановна возьмет тебе ветфельдшера, она мне говорила!

— Я кошек и собак мечтала лечить, а еще хомяков люблю! — печально ответила Вероника.