Отношение (СИ) - Страница 6

— Ладно, теперь я хоть знаю, где искать и кого бить, — махнув рукой, старший отправился доедать.

— Ой, Стешенька, там же дождь! — засуетилась мама. — И ты не обедала еще, и…

— Мам, я ненадолго, если что — позвоню, — чмокнув мачеху в щеку, я выскочила за дверь.

Это мой супер-пупер-мегадейственный прием против обеих мам — делаю я так редко, и они обе от этого просто тают, что дает мне преимущество в полминуты или около того.

— Извините, что так внезапно, — мы ждали лифт, и Стас явно был напряжен. Очень, — но и так уже много времени прошло…

— Я все же не понимаю, как я могу быть связана с вашей работой, — поторопила я, входя в подъехавшую кабину.

Стоп, а куда это я собралась? Поговорить и на лестничной клетке можно было… Но двери уже съехались, отрезая пути к поспешному необдуманному отступлению.

— Самым прямым образом, — мужчина поправил узел галстука, — после вашего ухода она просто встала. Первые два дня шеф еще держался, но…

— Я не буду утешать этого старого извращенца только потому, что я — не меркантильная шлюха, — холодно перебила я, потянувшись к кнопке “стоп”.

— Нет-нет, послушайте, — он ухватил меня за запястье, — пожалуйста, просто поговорите с ним, прошу.

— О чем это? — я не хочу его видеть, не хочу, не хочу, не хочу!..

— О чем угодно, да хоть о погоде, — ну что за умоляющий взгляд, я же сейчас сдамся! — шеф очень много сделал для меня, и, если он сейчас загнется, я потеряю не только работу и часть своей семьи, но и друга, понимаете?

Боже, он выглядит так, будто сейчас расплачется…

— Часть вашей семьи? — этот старик что, держит в заложниках его родного человека?

— М-м-м… — мы покинули лифт, и побелевший Стас нервно сплел пальцы, бросая недоверчивые взгляды на все, кроме меня, — мы с женой попали в аварию, она в коме, а шеф… Он оплатил и продолжает оплачивать ее лечение просто потому, что я этого сделать не могу при всем желании.

— Простите, я не должа была спрашивать. Поехали.

Только ради Стаса и его семьи. Я просто заставлю этого урода вернуться к работе, вот и все. Только это. Только ради Стаса. Да.

— Мне пойти с вами? — на выходе из лифта в доме Степы предложил секретарь дьявола.

— Нет, я сама справлюсь, — вздохнув, я повернула дверную ручку и вошла в квартиру, с которой были связаны не самые приятные воспоминания.

На первом этаже Степана не наблюдалось. Зато на втором в одной из ванных комнат шумела вода. Утопиться решил мне на радость? Приоткрыв совсем немного дверь, я заглянула в щелочку — в почти полной ванне возлежал брюнет с ополовиненной бутылкой вискаря в руке. В джинсах. Совсем тронулся, пьянчуга старый…

— Ну, и что ты устроил, алконафт несчастный? — пнув дверь, я по-хозяйски вошла в ванную.

— Пью и не пьянею, — ответил мужчина, не открывая глаз.

— Так, а ну вали проспись, и чтобы завтра уже работал в поте лица, ясно? — я все сильнее злилась.

— Не хочу, — шепнул он, глотнув еще виски.

— Хочешь! — я закрыла воду, отобрала у него бутылку и вылила содержимое в раковину.

Ну почему я с ним тут вожусь? Ненавижу пьяных!

— Не хочу я, — вяло буркнул любитель наручников, — отстань.

— Не, ну ты, Степашка, — его глаза резко распахнулись, пальцы до белизны в костяшках вцепились в бортики, — совсем обнаглел.

— Стеша… — он резко сел, протянул ко мне руку.

— А не пошел бы ты? — рявкнула я, отскакивая.

— Давай, — он сглотнул, буквально пожирая меня взглядом, — поговорим?

— Не буду я с забулдыгой разговаривать! — фыркнув, я развернулась к двери. — У тебя есть полчаса, чтобы привести себя в божеский вид, ясно?

Я не стала смотреть, ясно ему или нет, просто хлопнула дверью посильнее и спустилась на первый этаж.

— Ну как? — нервно поинтересовался Стас, спешно что-то записывая в толстенный ежедневник в прихожей.

— Лед тронулся, вроде, — я пожала плечами, — сейчас он приведет себя в порядок, и мы будем разговаривать. Думаю, — я закрыла глаза, решаясь загнать себя еще глубже в беспросветную ж… Неудачную ситуацию, — вы можете возвращаться к работе.

— Вы уверены? — я твердо кивнула, внутренне рыдая от собственной мягкотелости. — Будьте осторожны.

Я сняла куртку, разулась, написала маме, что задержусь на часик по неотложному делу, заодно и время засекла. Уселась на диван в гостиной и стала сверлить взглядом лестницу на второй этаж. Видимо, дизайнер хотел сделать ее как можно легче на вид — ступени были прозрачными и словно висели в воздухе у стены, на самом деле прочно вмурованные в нее одним краем. Красиво. Я только сейчас заметила — тут все светлое. Светлого дерева паркет, светло-бежевые стены, белая или кремовая мебель. И так во всех комнатах. Ну зачем я снова сюда пришла? Ну почему я не учусь на своих ошибках?

С радостным мяуканьем-рычанием ко мне на колени запрыгнул Лекс. Сладко зевнул, потерся макушкой о мою ладонь.

— Привет, красавчик, — вот уж кого точно рада видеть! — да ты подрос! Или мне кажется?

Я чесала малышу пузико, когда спустился более-менее бодро выглядящий Степан — круги под глазами никуда за полчаса не денешь. Я посмотрела на время — пятнадцать минут. Когда он присел рядом на диван, от него пахло мужским, свежим таким гелем для душа, но не сивухой. Шел он уверенно и твердо, видимо, и правда, пьет и не пьянеет.

— Оклемался? — брюнет кивнул. — И о чем ты хотел поговорить?

— О многом, — как-то невесело усмехнулся он, — думал об этом много, а сейчас не знаю, с чего начать. Наверное, хочу, в первую очередь, узнать, как ты это сделала?

— Что “это”? — я нахмурилась. — Я не хочу здесь находиться, так что не выбешивай еще больше своими намеками, говори прямо уже.

— Еще ни одна женщина не смогла довести меня до такого состояния, — закрыв лицо руками, глухо просветил меня Степашка, — я всегда с легкостью их забывал. А тебя не смог, — ну да, давай, выставь меня злобной сердцеедкой, воспользовавшейся твоими чувствами, — и хочу узнать, как ты смогла привязать меня к себе.

— Ты как-то сам, не надо обвинять меня в своих косяках! — пересадив Лекса на диван, я встала.

Сейчас начнутся извинения и просьбы не бросать, а этого я слышать не хочу.

— Погоди, — он мягко и осторожно обхватил пальцами мое запястье, ненавязчиво удерживая, — пожалуйста, мы не договорили.

— Ну? — буркнула я.

Хотелось убежать поскорее, но и узнать хотелось, что же он выдаст.

— Как ты уже, наверное, догадалась, я хочу попросить тебя не оставлять меня, — темноволосая голова была опущена.

— Ты жалок, — презрительно выплюнула я.

— Да, — я хотела отнять руку, но он вцепился крепче.

— Меня от тебя тошнит! — я рванулась сильнее, понимая, что снова попаду в сети того типа мужчин, которые просят прощения, а потом снова обижают, унижают, втаптывают в грязь…

— Знаю, — он не шевелился, но и не отпускал.

— Ненавижу тебя! — почти всхлипнула я, пытаясь разжать его пальцы.

— А вот это неправда, — резкий рывок — и я нависаю над ним, ради сохранения равновесия упираясь в спинку дивана, а его теплые ладони на моих бедрах чуть выше колен.

Перехватило дыхание, сладко заныло в груди — тело помнит того, кто дарил удовольствие. Но я-то помню еще кое-что…

— Пусти! — все мое отчаянное сопротивление и отбрыкивание привело лишь к тому, что он затащил меня к себе на колени. Верхом, скотина!

Силен, стервец, это опасно… Могу перестать бороться. Со временем. Но только не сегодня!

— Если бы ты хотела уйти, — тихо сказал Степа, — тебя бы уже минуты две как не было здесь.

И я сдалась. Покорилась спокойным и ясным глазам укротителя льва, обняла его за шею, уткнувшись носом в плечо.

— Ненавижу тебя! — все же разревелась, чувствуя, как ласково гладит по волосам большая ладонь. — Не хочу тебя прощать, не хочу!

Ну почему я не могу не простить, когда, пусть фальшиво, показывают, что я нужна? Что за дурацкая мягкость? Сама же потом пожалею!

— Понимаю, — прошептал он.