Открой своё сердце (СИ) - Страница 28

Как вообще можно думать о чем-то, кроме этой выворачивающей наизнанку близости?

Мадара целовал кусаче, заглянул в глаза, безмолвно спрашивая, не сильно ли его оттесняют. Они с братом как-то естественно действовали вместе, в основном на новенького и недолюбленного. Всё в порядке, безмолвно откликнулся Хаширама. Всё же он таким действом успел насладиться ещё позавчера, еле утром ноги унёс…

Мадара прижался к спине брата и толкнулся, направляя себя туда, где уже было не пусто. Изуна выгнулся, зарычал восторженно, закатывая глаза. Зрение расфокусировалось, и шаринган отключился. Тобирама сжал зубы, пытаясь сдержать клацанье — потому что справиться с прокатившейся по телу дрожью возбуждения было решительно невозможно.

— Ш-што вы творите-е-е-е…

Мадара коснулся шеи брата губами, посылая в сторону Сенджу обжигающий взгляд.

— Мы делаем хорошо, ах! — прошептал Изуна, опуская голову и глядя точно таким же демоническим, обжигающим взглядом.

Не за то Мадару демоном прозвали, ой не за то…

*

Утром Тобирама самокритично признал, что без помощи брата не справился бы. И потому, что Хаширама был первоклассным медиком, и потому, что вчера он всё же оттянул на себя хоть какую-то долю внимания Учих. Выносливость выносливостью, но если бы не милосердный шосен от ани-чана, Тобирама просто не встал. Так и лежал бы высококачественным затраханным желе на противне имени Учих. А так — тело было легким-легким, голова — пустой-пустой, и даже мысли будто бы отрастили небольшие чакрогенераторы и стремились улететь. Торью казалось, что его буквально распирает изнутри энергией.

И дразнить красноглазый клан уже оказалось не так интересно. Хотелось разве что погладить котиков по голове и выдать им красивые, чёткие инструкции. И как-то оказалось, что несмотря на отсутствие суровой концентрации, дела в таком состоянии решаются гораздо быстрее. Сенджу даже удивился, когда внезапно оказалось, что всё, запланированное на сегодня, уже выполнено.

А он-то удивлялся, как семейные куноичи находят время на всё…

Можно было бы потренироваться или найти ани-чана, а то и вовсе выцепить кого-нибудь из братьев-Учих… но Тобираму отчего-то потянуло на скалу над новым поселением. Сесть на высоте, окинуть взглядом уже начинающие обретать очертания улицы между деревьями. Немного помечтать о том, каким будет это новое селение. Прикинуть, где может быть их дом. Общий, на четверых — почему бы и нет? Даже придумывать ничего не надо, всё равно во главе союза станет либо Хаширама, либо Мадара — другие просто не потянут. Или оба вместе…

Ощущение чужой чакры, толкнувшееся в упертую в землю ладонь, заставило нахмуриться и накинуть технику хамелеона. Чакра была знакомая, но Тобираме просто не хотелось ни с кем сейчас говорить, чтобы не растерять это смутное ощущение, что вот-вот оторвешься от земли.

— Предатели… все предатели…

Голос тоже был знакомым, но по чакре Тобирама всё же опознал невольного нарушителя своего спокойствия быстрее. Шинджи, не самый лучший боец клана, но и не из последних. Холост, сирота, командовать группой не потянет, но хороший исполнитель. Что могло привести его сюда, да ещё и зацепить настолько, чтобы он начал разговаривать сам с собой? Нужно разобраться, такие гнойники имеют обыкновение отравлять всё окружение.

— Все предатели… — Шинджи наклонился, складывая печати.

Тяжеловесная чакра Дотона мазнула по восприятию, а мужчина наклонился, закладывая в свежесформированный шуфт… Тобирама прищурился… взрывпечать. Но какой смысл? Эта скала крепка на удивление, её и мощными техниками вдруг не обрушишь. Пожалуй, стоит подождать.

Пять взрывных свитков, двадцать, пятьдесят… Торью хмурился всё сильнее. Полностью схему минирования он не восстановил пока, но, судя по всему, ставка была не просто на «взять количеством», а ещё и на природную структуру самой скалы, чтобы усилить внутренние трещины и слабые места. Как пользователь Дотона, Шинджи вполне мог их найти.

Тобирама прищурился, превращая глаза в узкие щелочки. Медленно, чтобы не сбить технику хамелеона, сложил печать концентрации. Растянул сенсорику по максимуму.

Печати. Очень много взрывпечатей — не только на скале. Внизу, под улицами будущего поселения — тоже. И на окраинах. И в лесу рядом, словно в расчете на будущее. Просто удивительно, как на них никто не наткнулся… и как кому-то удалось протащить такое количество взрывных свитков, не наследив ни среди поставщиков, ни в бухгалтерии. Очень подозрительно, и с этим тоже нужно будет разобраться… а пока замена с камнем за спиной закладывающего очередную печать Шинджи, и короткий безжалостный удар по затылку. Допросить его можно и чуть позже — а вот ани-чана известить нужно как можно скорее.

Рядом с Хаширамой оказался Учиха-старший, который разобрал всю бухгалтерию за двоих, чтобы с полным правом ворчать на скуку и уламывать Хашираму идти уже ловить биджу. На возникновение в кабинете Тобирамы с грузом оба отреагировали тишиной.

— Ани-чан, прошу, колодки для него, — Торью сбросил свой груз на пол.

Хаширама вздёрнул бровь, но сложил печать и на всякий случай проверил состояние. Шинджи он тоже узнал, но отото просто так хватать на улице людей не будет. Тобирама вкратце прояснил ситуацию. Мадара присвистнул:

— Всё-всё заминировал?.. И не лень ему было?..

— Меня больше беспокоит, откуда у него столько свитков, — ещё сильнее нахмурился Хаширама. Свитки — это сообщники.

— Мгм. Только хотел сказать, что у вас как минимум двое часть трофеев не регистрируют…

Тобирама коротко кивнул:

— Я выясню, насколько большую часть, и насколько они были осведомлены об этой акции.

— Предатели, — прохрипел очнувшийся Шинджи, сверля Учиху ненавидящим взглядом.

— Согласно предпосылкам объективной реальности, предатель здесь пока только один, — безмятежно сообщил Тобирама. — Мадара, кто именно?

Учиха зарылся в документы.

— Этот. И этот, — Мадара выложил два отчёта. — Тут подозреваю в основном безалаберность, стащил бусы и не записал. А вот тут явное сокрытие оружия, в экипировке того клана гораздо больше ценного, и регистрируется как раз мелочёвка и расходники, — таскать друг у друга те же кунаи было распространённой практикой, — и особо ценные вещи вроде мечей. Но нет упоминаний ни о каких ядах, взрывпечатях и дротиках, а ведь этот клан их вовсю использует. Но я в ваши документы всего два раза зарылся, могут быть ещё кандидаты.

Сенджу коротко кивнул и исчез с таким же легким хлопком, как и появился.

— И чего предатели? — риторически спросил Мадара.

— Ты брата моего убил! Думаешь, я забыл, Учиха?!

— Хм… Нет, не забыл. И не надо забывать, ничего не надо забывать… — задумчиво проговорил Мадара, разглядывая возникшую в голове идею. — Слушай, Хаширама. Пустишь в ваших архивах событий порыться?

— Конечно, — Сенджу свёл бровки домиком. — Но что ты хочешь там найти?..

— В основном тех, кто хронически утаивает трофеи. Но вообще хочу проследить историю мести.

Хаширама нахмурился и кивнул:

— Я дам тебе доступ.

*

Идея Мадары состояла в том, чтобы напомнить. Напомнить о павших, напомнить о жертвах войны, о которых и так не забудут. Показать, что кровавое прошлое не стёрто разом из истории, как нелепая ошибка. Но при этом надо было показать всё это так, чтобы ни у кого больше не возникало желания мстить. Показать, что идея о мире возникла не просто так, а как жизненная необходимость.

Сначала Мадара хотел сделать просто два обелиска, на которых выгравированы имена, но это просто имена. Имена, за которых захотят мстить. Два дерущихся шиноби в камне, в узнаваемых клановых одеждах и с завязанным глазами, типа ослеплённые местью? Нет, тоже недостаточно наглядно.

А зачем всё усложнять? Образы какие-то, статуи?.. Жизнь и так достаточно наглядна. Стоит только нарисовать схему, чтобы самые горячие сообразили, наконец, что не только они должны отомстить за убийство родича, но ещё и этого родича убили именно потому, что мстили уже ему.