Открой свое сердце - Страница 5

– Лесли считала эти планы достаточно хорошими, – сказал он твердо и холодно.

Джиллиан начала считать до десяти. Они с Лесли добивались успеха именно потому, что дополняли друг друга. И лучше всего удавались им те кампании, которые они планировали вместе, потому что вносили в них каждая своё; Лесли свою логику, высокую организованность и дисциплину, а Джиллиан – богатое воображение и смелую фантазию. Но над этим проектом работала только Лесли, Джиллиан была занята другим клиентом, и рекламная кампания нового строительства на Индейских Холмах ее не интересовала.

Однако теперь из-за отсутствия Лесли все свалилось на нее.

Джиллиан верила, что ее идея сработает. Чувствовала это нутром, а оно никогда ее не обманывало.

Прежде чем она успела изложить свой замысел, Стивен подъехал к небольшому торговому центру и остановился перед тускло освещенным входом в итальянский ресторанчик.

– Надеюсь, вы любите итальянскую кухню?

Это было скорее утверждение, чем вопрос, и Джиллиан почувствовала, что ее подвергают какой-то проверке. Хотя такое ощущение ей совсем не понравилось, она молча кивнула, так же холодно, и не стала объяснять, что итальянскую кухню обожает.

Не дожидаясь, пока он обойдет машину и откроет ей дверцу, Джиллиан спрыгнула с высокой подножки. В конце концов это ведь была деловая встреча, а не любовное свидание. Тем не менее Стивен подождал ее перед пикапом, и рука его так естественно протянулась к ней, что стало понятно: он привык все держать под контролем. Неожиданное и незваное тепло стало расходиться по ее коже от того места, которого он коснулся.

– Синьор Морроу, – с широкой улыбкой приветствовал его человек в черном костюме. – Добрый вечер, синьорина.

– Мой обычный столик, – небрежно сказал Стивен, после чего их проводили к маленькому столику у стены с окнами, выходившими на стоянку машин. В полутемном ресторанчике это было самое светлое место, и Джиллиан подумалось, что, наверное, он приносит сюда деловые бумаги и работает даже во время еды. Непонятно почему, глаза ее поискали обручальное кольцо на безымянном пальце, но не обнаружили его. Она подивилась сама себе: зачем ей понадобилось это знать.

Пока они усаживались, она попыталась вспомнить все, что Лесли рассказывала о Стивене Морроу. Она хвалила качество его работы – и планировку, и само строительство, говорила о том, как он болеет душой за свое дело и что ждет очень многого от праздничного открытия. И хотя у Джиллиан по их немногочисленным встречам сложилось мнение о нем как о холодном, черством человеке, она знала, что Лесли восхищается им. Но ведь Лесли нравились многие из их клиентов-мужчин.

Подняв глаза, Джиллиан обнаружила, что предмет ее мыслей рассматривает ее как биологический препарат под микроскопом. Она подумала, что не встречала людей с таким загадочным взглядом. Глаза у него были красивые, серебристо-серые, и она представила себе, как темнеют они от волнения. Если только его что-то способно волновать.

– Хотите вина?

Да. Немного вина было ей просто необходимо. Она понять не могла, что с ней происходит: у нее было ощущение, что ее пропустили через миксер, как фруктовое пюре, которое она любила.

– Спасибо, нет, – проговорила она. Ей потребуется сейчас вся ее сообразительность.

– Мне бокал бургундского, – сказал Стивен официанту, – а для леди… – он обернулся к ней.

– Чай со льдом, – скучным голосом откликнулась она, отчаянно желая бургундского.

Уголок его рта дернулся, словно он прочитал ее мысли. «А, черт», – подумала Джиллиан и чуть было не изменила заказ, но потом все же решила, что не доставит ему этого удовольствия.

После того как они сделали заказ: лазанью для нее и спагетти для него, Джиллиан открыла свой кейс и достала оттуда эскиз объявления, которое закончила незадолго до их встречи.

На нем был изображен въезд на Индейские Холмы и заголовок: «Приходите узнать, что за чудо Индейские Холмы». Рекламное объявление состояло как бы из четырех театральных действий. На каждом распорядитель отдергивал занавес. На центральном рисунке прицеливался по мячу игрок в гольф; на другом – мужчина вскинул вверх теннисную ракетку, торжествуя победу; на третьем – семья устроила пикник под огромным раскидистым дубом, и наконец, на четвертом – изящные наездницы балансировали на спинах двух белых коней с плюмажами под взором веселого клоуна, на плече которого сидела обезьянка.

Подпись внизу гласила; «День удовольствий для всей семьи!»

Джиллиан наблюдала, как глаза его обегали рисунок. Совершенно невозмутимо Стивен положил его рядом с тарелкой.

– Я уже одобрил все объявления.

– И вы никогда не меняете своих решений? – это был вызов, откровенный и недвусмысленный.

– Нечасто.

– В это я верю, – кивнула она.

– И не одобряете? – это был провокационный вопрос, и Джиллиан попалась на удочку.

– Такую негибкость?! Нечасто, – отозвалась она, гнев пересилил ее выстраданную дипломатию. В глубине души она знала, что их фирма не может позволить себе потерять такого клиента, но смолчать не могла.

Глаза его ярко сверкнули, а губы снова слегка изогнулись. Возможно, это была легкая улыбка?

– Как вы с Лесли вообще сошлись?

Перемена темы разговора была такой неожиданной, что Джиллиан почти растерялась. Почти. Он удивил ее. Она настороженно склонила голову набок.

– А что?

– Вы так не похожи друг на друга.

– Все люди не похожи друг на друга, – возразила Джиллиан.

– Но некоторые больше разнятся, чем другие.

– Вы отклонились от темы нашего разговора.

– Нет, не отклонился. Почему вы хотите все изменить?

– Потому что уверена, что это улучшит праздничное открытие.

– Объясните!

– По-моему, я это уже сделала. Следует расширить количество развлечений… и соответственно привлечь больший интерес.

– Я считал, что рекламное агентство определяет цель и стреляет точно по ней, а не сыплет шрапнелью куда попало.

– Это и есть стрельба по цели: цель – вся семья целиком.

– Деньги платят мужчины.

– Но выбирают женщины.

Уголок рта снова приподнялся, и Джиллиан поняла, что ее снова поддели на крючок. Он спорил ради спора, и ее интерес к нему все возрастал. Стивен ее испытывал, взвешивал ее слова, оценивал, действительно ли она знает, что делает.

– В наши дни, – сказала она, открыто бросая ему вызов, – большинство серьезных крупных решений принимаются совместно мужьями и женами.

Стивен не оспорил это ее утверждение, Но и не согласился, а лишь поднял бровь.

– Кроме того, – продолжала она, – на решения отцов и матерей очень влияют желания их детей: выполняя их прихоти, родители хотят доставить им радость и видеть своих чад счастливыми.

– Индейские Холмы обеспечивают детям интересный досуг. Различные спортивные секции, художественная студия…

– Все это слишком похоже на школу, – мягко произнесла Джиллиан. – Все упорядоченно, организованно и навевает скуку…

– Разве плохо организовывать свободное время детей?

Джиллиан пожала плечами.

– Нет. Но им надо еще кое-что. Магия. Волшебство. Чудо. Надо, чтобы была выдумка. Шоу на Индейских Холмах должно дать им это.

– Каким образом?

– Цирк.

– Во время праздничного открытия? – в его голосе не слышалось энтузиазма.

– Разумеется.

– И где же мы найдем цирк, который пойдет нам навстречу? Так внезапно?

– Русский цирк, который застрял в нашем городе, – объявила Джиллиан с тихим удовлетворением.

Стивен Морроу уставился на нее своими непроницаемыми серыми глазами, и она поспешила объяснить.

– Вам должно быть известно, сколько о нем сейчас говорят в средствах информации. Это поможет обеим сторонам. Цирк получит возможность устроить представление и показать, на что способны русские артисты, и несомненно, их выступление привлечет толпы народа на Индейские Холмы.

И снова Джиллиан почувствовала себя лабораторным образцом под микроскопом.

– Обанкротившийся цирк поможет Индейским Холмам? – голос Стивена прозвучал недоверчиво. У него не укладывалось в голове, как вообще она может предлагать подобную чушь.