Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том I - Страница 48

Прусский король не соглашался на ратификацию договора в том виде, в каком он был заключен в Шенбруне. Король был против оборонительного союза с Францией, да и отдача родовых владений Пруссии взамен Ганновера, принадлежащего Англии, казалась сделкой мало выгодной. Гаугвицу пришлось снова поехать в Париж, где он убедился в полной готовности Франции к войне. По приезде в Берлин, ему пришлось долго убеждать короля дать согласие на ратификацию договора, столь невыгодного для Пруссии. Смерть давнишнего врага Франции — Питта и переход власти к мирно-настроенному Фоксу говорили за необходимость ратификации договора. Последний был ратифицирован, и Пруссии пришлось занять своими войсками Ганновер и удалить в отставку постоянного антагониста Наполеона — Гарденберга, заменив его Гаугвицом.

Союз Пруссии с Францией, конечно, был нарушением Потсдамского трактата и поражением партии патриотов во главе с воинственно-настроенной королевой Луизой. Прусский король первоначально предполагал, что союз с Францией никоим образом не может отразиться на ее отношениях к России, но, конечно, Наполеон был иного мнения и стремился к изоляции России. Вскоре после ратификации договора, по требованию короля, был отозван Алопеус — виновник Потсдамского договора.

Занятие Ганновера прусскими войсками вызвало объявление войны Пруссии со стороны Англии: около 100 прусских кораблей были в блокаде: «Пруссия становится соучастницей бонапартовских притеснений. Нельзя смотреть на такие обмены иначе, как на воровство. Другое дело завоевать, и другое дело овладеть без сопротивления».

Встреча на Немане Наполеона и Александра 23 июня 1807 г. (гравюра Ламо и Мюльбаха)

Аустерлицкое поражение произвело ошеломляющее впечатление на общественное мнение России, в особенности в высшем кругу общества, где без всякого стеснения, открыто порицали поведение государя во время Аустерлицкого сражения, тем более, что создавшиеся политические отношения грозили серьезными последствиями для государства и угрожали его экономическим и политическим интересам. Разгром Австрии и наладившиеся отношения Пруссии и Франции совершенно нарушили систему политического равновесия, которое русское правительство пыталось установить в Европе. Выдвигалась нежелательная возможность для России восстановления Польши и всякого рода осложнений на Ближнем Востоке, так как Наполеон не скрывал своего намерения овладеть восточными берегами Адриатики, стать соседом Турции, чтобы перехватить у англичан их восточные торговые пути.

Луиза, королева прусская

И польский, и восточный вопросы, выдвинутые Наполеоном, конечно, должны были озабочивать в той или другой степени русское правительство. Восстановление Польши — при удачном стечении обстоятельств — могло повлечь за собой потерю Россией всех земель, присоединенных к ней после трех польских разделов. Сближение с Турцией и усиление французского влияния на Балканском полуострове подорвало бы авторитет правительства и его влияние среди славянства. Положение дел было слишком серьезно и щекотливо, и требовало осторожного, но внимательного анализа сложившейся политической конъюнктуры.

В конце января 1806 года Александр предложил Государственному Совету «обсудить положение дел в Европе». По существу — это обсуждение на внешнюю политику России не имело никакого влияния, так как продолжение войны с Наполеоном в принципе было предрешено Александром. Обмен мнений в Государственном Совете по вопросу о ближайшем направлении внешней политики России министр иностранных дел Чарторижский резюмировал следующим образом: 1) Россия не должна опасаться последствий от возмущения Польши, особенно по уходе французов из австрийских владений; 2) Франция приобретением Далмации получила полную возможность изменить отношения между Россией и Турцией и привести в исполнение свои виды на Турцию; 3) для противодействия этому надо быть в союзе с Англией, сохранять доверенность Турции и войти в сношение с славянскими народностями и греками, подвластными Турции; 4) воспрепятствовать Пруссии вступить в тесную связь с Францией и, в случае надобности, предложить ей помощь; 5) принять меры к разузнанию намерений Наполеона относительно России; 6) держать наготове сухопутные и морские силы, чтобы их можно было бы немедленно употребить, особенно в Молдавии и Валахии, в случае движения туда Австрии и в случае войны Франции с Портой. Теоретически Александр согласился с мнением Государственного Совета, и от 12 февраля 1806 года в рескрипте Разумовскому, послу при венском дворе, говорил: «Моя система будет состоять преимущественно в защите моих владений и государств, которые потребуют моей помощи или которых существование будет необходимо для моей безопасности». Последние слова допускали, конечно, самое широкое толкование, и, конечно, имелась здесь в виду соседняя Пруссия, хотя заключение ею союза с Францией стало в это время фактом.

Победитель. Resultat de la journee dite Trois Emprereurs, gagnee par Sa Majeste Napoleon le jour du premier anniversaire de sou couraunement.

Новый руководитель иностранной политики в Пруссии — Гаугвиц, занявший место Гарденберга, противника франко-прусского союза, дал совет своему монарху, Фридриху-Вильгельму, выступить с предложением русскому правительству заключить секретный мир с Францией, так как при этом условии Пруссия развязывала себе руки по отношению к России и ликвидировала установившиеся ненормальные политические отношения между Россией и Пруссией. Прусский король согласился с предложением своего министра и послал в Петербург герцога Брауншвейгского, приехавшего тогда, когда в столице уже знали о ратификации Парижского договора. Герцога встретили очень любезно, но холодно. Ему не давали никаких определенных обещаний, но для русского правительства стала очевидной необходимость заключения мира с Францией, тем более, что и Наполеон тоже был не прочь заключить мир с Россией и Англией. К тому же в том же направлении раздался и авторитетный голос Государственного Совета.

П. Я. Убри (Пис. Крюгер)

Новый руководитель русской иностранной политики, барон А. Л. Будберг, сменивший Чарторижского, был также сторонником возобновления переговоров с Францией, куда еще при его предшественнике был послан Убри с полномочиями, под предлогом облегчения участи русских военнопленных. Одновременно также при помощи Алопеуса и Гарденберга заключили с Пруссией секретный договор, который должен был успокоить Россию и укрепить трактат 1800 года. Гаугвицу не было сообщено об этом секретном договоре. Прусский король в силу нового трактата обязался: 1) что союз Пруссии с Францией не вредит прусско-русскому трактату 1800 года; 2) Пруссия ни в каком случае не соединится с Францией против России; 3) Пруссия совместно с Россией гарантирует независимость и целость Турции, владений Австрийского дома, как они определены Пресбургским договором, северной Германии и Дании. В других статьях Пруссия гарантировала неприкосновенность владений шведского короля и обязывалась употребить все усилия, чтобы французские войска как можно скорее вышли из Пруссии. Обязательства со стороны России были далеко не платонического свойства: 1) правительство обязывалось употреблять постоянно большую часть своих сил на защиту Европы и все свои силы на поддержание независимости и целости государства прусского; 2) продолжать систему бескорыстия относительно всех государств Европы; 3) сохранять в глубокой тайне обязательства, принятые прусским королем. Обязательство русского правительства совпадало с словами рескрипта Разумовскому. Уже в них была предрешена возможность новой войны, так как никто не сомневался, что Франция не замедлит нарушить в той или другой степени парижскую конвенцию.