Отец подруги. Я его подарок - Страница 9

***

Ужинали мы вместе. Я снова ждала, что еда окажется для Карима слишком простой, но он ничего не сказал. Только когда с тарелки исчез последний кусочек, поднялся и, проигнорировав бумажные салфетки, помыл руки. Я смотрела на него украдкой, не хотела, чтобы он заметил, но он застиг меня врасплох.

– Спасибо за ужин.

– Не за что. Я не приготовила ничего особенного. Простая курица.

– Еда была горячая и вкусная, Яна. А главное – вовремя. Для хорошего ужина это самое важное.

Хмыкнув, я соскребла со своей тарелки остатки. Понять его было сложно, но я пыталась.

– Мне было не трудно.

Воцарившееся между нами неловкое молчание продлилось долго, но в конце концов закончилась шипением чайника.

Карим опять ушёл. Я слышала, как зазвонил его мобильный, как он разговаривает. Среди других слов мелькнуло имя подруги, и я поняла: говорит он с Алиёй.

Реальность оглушила. Я держала большую, ещё пустую чашку и, сама того не желая, вслушивалась в разговор. Только голос Карима стих, пикнул мой мобильник.

«Может, приедешь? – спросила подруга. – Папы сегодня всю ночь не будет. Если что, я тебе такси вызову».

Карим вернулся раньше, чем я успела ответить. Увидел телефон у меня в руках.

– Твоя дочь приглашает меня в гости. Говорит, что ты не придёшь сегодня, – пристально посмотрела ему в глаза. – Я не знаю, что ей ответить. Она – моя самая близкая подруга, Карим. Ты понимаешь, что я чувствую?

Он забрал у меня телефон. Провёл по дисплею раз, другой. На меня накатило смирение. Когда он протянул телефон обратно, я просто прочитала отправленное сообщение.

«Я уже ложусь, Алия. Завтра увидимся в институте».

Я тихо засмеялась, только смех получился едкий, совсем невесёлый. Телефон полетел на подоконник, захотелось закричать, расплакаться, только глаза оставались сухими. Карим взял меня за плечи и развернул.

– В чём дело?

– Да ни в чём, – огрызнулась я и повела плечами в попытке сбросить его руки. Разумеется, он не отпустил. – Ты совсем не знаешь свою дочь. И меня ты тоже не знаешь. Всё это… Мерзко, понимаешь, Карим? Почему ты здесь, со мной? Почему не поехал к ней?

Он сжал губы. Мои плечи тоже сжал – крепко, но не причиняя боли.

– Потому что я хочу быть здесь, – сказал как отрезал и, ничего не объяснив, ушёл в комнату.

***

Следующую ночь Карим тоже провел в квартире. И три после неё. Каждый день, готовя ужин, я неосознанно ждала, что откроется дверь, и вместе с холодным ноябрьским воздухом в квартире появится он: мужчина, мысли о котором с каждым днём становились всё более навязчивыми.

– М-м… – Погладила живот.

Пора было выходить из дома, но самочувствие оставляло желать лучшего. В последние два дня меня смущали кровавые мазки на белье, но свалиться на приём в районную женскую консультацию без записи было себе дороже. Я надеялась, что за четыре дня ничего не случится. И всё же рисковать не стала – вместо того, чтобы привычно дожидаться автобуса, вызвала такси. Пока шла к корпусу, стало лучше. Боль пропала, проснулся аппетит. До пар оставалось немного времени, в кармашке сумки лежал шоколадный батончик.

Заметила Алию. Она сидела на подоконнике и выглядела грустной.

– Привет! – Я подошла, но на подоконник забираться не стала.

Подруга улыбнулась, но улыбка была блёклой. Я разломила батончик на две части и дала ей половинку.

– Тебе нужнее, – попыталась отказаться она.

– Сладкое вырабатывает этот… гормон счастья. Так что кому из нас нужнее, можно поспорить. – Я всё-таки отдала ей шоколадку и спросила серьёзно: – Ты что такая? Что-то случилось?

Она покачала головой, отмахнулась и вздохнула.

– Да всё как всегда. Отец в последнее время вообще дома не появляется. А тут маме сказали, что он в городе. Она места себе не находит, а я не знаю, что делать. Когда звоню ему, он занят. Утром, днём, вечером… Всё время занят, Ян.

Она сползла на пол. Посмотрела в окно и откусила шоколадку.

– Ты знаешь, я думаю, у него любовница есть, – сказала задумчиво и повернулась ко мне.

На миг у меня возникло ощущение, что она всё знает – таким проницательным, взрослым был её взгляд. Но только на миг.

Сегодня на ней было простое чёрное платье, волосы распущены.

– Ты подстриглась? – неожиданно поняла я.

Это было совсем невпопад, но Алия не подала вида.

– Почти неделю назад, – ответила она спокойно и опять отвернулась к окну.

– Прости. – Я дотронулась до её узкой бледной ладони. – Эта беременность… Мне было ни до чего. С чего ты взяла, что у твоего отца любовница? Он же часто был занят и раньше.

– Да так… Неважно. Лучше скажи, ты что, решила оставить ребёнка? – Опять внимательный взгляд. Слишком внимательный, чтобы я смогла соврать, глядя ей в глаза.

– Да, – сказала тихо. – Я уже дошла до клиники, а потом… Потом не смогла, Аль. Просто не смогла.

Яна

Убрав остывший ужин, я в последний раз посмотрела на часы. Давным-давно стемнело, ночь укутала тёмным покрывалом город, было понятно, что Карим не приедет. А я всё равно ждала. Вчера он не приехал, сегодня тоже. Наше «он молча приходит, а я молча готовлю ужин» за считаные дни стало для меня важным.

И окончательно поняла я это сегодня.

– Ты опять… – Успокаивающе погладила живот.

Но тянуть не перестало. Похоже, малыш ждал вместе со мной и очень расстроился.

– Алло, – ответила, только телефон зазвонил.

Один взгляд на дисплей, и сердце пропустило удар.

– Ты ещё не легла?

– Нет.

– Тогда одевайся. Я подъеду через пять минут. Прогуляемся. – Карим ненадолго замолчал, а потом добавил: – Если ты нормально себя чувствуешь.

– Нормально, – ответила я, уже заходя в комнату.

Перебирала вещи, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Только для чего? Для прогулки под низкими ночными тучами или первого свидания? Вытащила джинсы и сразу положила обратно. Взгляд упал на тёплое шерстяное платье под горло, и я достала его раньше, чем успела отдать себе отчёт, зачем это делаю.

***

Выйдя из подъезда, увидела Карима. Он стоял возле внедорожника, кажущегося угрожающим зверем в блёклом свете фонаря.

– Привет.

Вместо слов Карим накинул мне на шею мой же шарф и потянул на себя за кончики. Я сделала шаг, между нами осталось сантиметров десять, не больше. Карим мрачно смотрел на меня и молчал, потом потянул снова, и я подошла вплотную.

– Я думала ты не приедешь, – призналась тихо, но в абсолютной тишине каждое слово было как крик.

– Я тоже.

Карим дотронулся до моего лица. Обвёл овал, потом нижнюю губу. Он хмурился, и я не могла понять его – опять не могла. Пальцами он погладил меня по бровям, по виску.

– Почему без шапки?

– У меня капюшон есть.

– В следующий раз надень шапку. Уже холодно.

Я не смогла скрыть разочарованный выдох, когда он убрал руку. Губы опять требовали прикосновения, я была уверена, что Карим поцелует меня. Боялась и не чувствовала холода, пока Карим стоял рядом – так сильно хотела этого.

– Пойдём, – сказал он.

Секунду помедлил и взял меня за руку. Его ладонь была горячей, хотя он ждал меня на улице, моя – холодной, несмотря на то, что я только вышла из дома.

Рядом раскинулся маленький сквер. Карим повёл меня туда. Днём здесь было полно народа, сейчас – только мы. В тишине мы шли вперёд, жили только наши руки. Карим перебирал мои пальцы, я время от времени задевала его перстень и повторяла себе, что он – отец Алии, что он взял меня чуть ли не силой. Только это уже не работало.

От громкого крика вороны я вздрогнула. Карим остановился и посмотрел на меня.

– Замёрзла? – спросил как будто обычно. Как будто…

– Замёрзла, – отозвалась я, хоть мне и не было холодно.

Ожидание можно было потрогать. Капюшон всё ещё болтался у меня за спиной, Карим коснулся его, облезшего меха, моего шарфа. Потом неожиданно сильно обхватил голову и впился взглядом в глаза, потом в мой рот и опять в глаза.