Отец подруги и я (СИ) - Страница 14

Так вот почему от Влада все время пахло въевшимся пОтом, потому что его тело выделяло токсины.

— Ты одеваться будешь или в секси-сорочке поедешь домой? — подхожу к Маше и растрепываю ее темные волосы.

— Моего папу хватит удар, если я выйду на улицу в таком виде, — хихикает Маша.

Она одевалась и переписывалась с Тимуром одновременно. Вздыхаю и заправляю за ней койку, как заботливая мама. Выходим на улицу и идем к машине, где сидит напряженный Ростислав Андреевич. Представляю, какого ему сейчас! Что он пережил этой ночью, одному богу известно.

— Маш, откуда ты узнала, что Влада есть запрещенка? — спрашиваю.

— Он сам хвастался, давно уже.

— Почему ты не сказала об этом отцу?

— Я же не стукачка, — нервно передергивает плечами.

— Он его уволит теперь, — останавливаюсь и кошусь на БМВ, ожидающий нас. Жаль не видно лица Ростислава Андреевича. Но знаю точно, что он пристально наблюдает за нами.

— Да. Тебе его жалко, что ли?

— Он мне по-настоящему понравился, — пожимаю плечами. — Но твой отец сказал, чтобы больше не видел его рядом с нами.

— Ну понятно! — закатывает глаза Маша. — Всегда он так: лишает меня друзей. Решает, с кем мне общаться, а с кем нет.

— Он же волнуется, — глажу подругу по спине. — Потому что любит тебя.

— Если любит, пусть даст больше свободы.

Садимся в машину — я на заднее сидение, Маша, как обычно, наперед. Почти сразу ловлю в зеркале заднего вида пытливый взгляд Машиного отца и понимаю, что мне, похоже, предстоит метаться меж двух огней. Эти двое не прочь выяснять отношения друг с другом через меня. Закатываю глаза, но понимаю, что это некрасиво. Посылаю Ростиславу Андреевичу извиняющую улыбку и слышу:

— Маша, я попросил Ксюшу поухаживать за тобой неделю.

Когда он меня об этом просил?! Вот враль! Что еще за хитрые игры?

— Угу, хорошо. Спасибо, Ксю, — Машу оборачивается ко мне и грустно улыбается.

Наверняка, Тимур испортил ей настроение, написал что-нибудь гадкое. Кому понравится, что отец твоей девушки допрашивает тебя с пристрастием по ночам? Точно не Тиму. Маша удаляет переписку и возвращает мне телефон.

Так значит, мне придется жить в доме Тепляковых целую неделю? Под боком у Машиного отца? Мама дорогая!

Я позвонила Карине и сообщила, что не появлюсь в квартире семь дней. Она обрадовалась, сучка, что не придется ни с кем делить ванную по утрам и можно будет слушать музыку до поздней ночи через колонку.

Ростислав Андреевич решил проблему с посещением института. Не знаю, что он наплёл декану, но нас официально отпустили на неделю.

Первое время Маша просто лежала в кровати — по настоянию отца. Я приносила гору еды с кухни, и мы смотрели «Дом дракона». Вот это жизнь — беззаботная! Ростислав Андреевич ходил на работу, но возвращался к шести часам вечера, как прилежный семьянин. Маша говорила, что раньше он мог задержаться и до десяти, и даже до двенадцати ночи.

Вчера утром он поймал на кухне, прижал к мраморному столу и прохрипел мне на ухо:

— Если бы ты знала, как сильно я хочу тебя раздеть.

Мои пальцы стали слабыми, и я роняю на пол ложку, которой перемешивала чай. Он стоит позади меня вплотную, и я чувствую его напряженное вибрирующее тело.

— Ростислав Андреевич? — обращаюсь к нему по имени, боясь повернуться. Казалось, что если я развернусь, он вопьется в мои губы, как вампир, жаждущий крови.

Он убирает мои волосы на одну сторону. Кончик его носа касается моей шеи, и он с наслаждением вдыхает мой запах. Его черная густая борода щекочет кожу. Нужно поднять ложку с пола, но если нагнусь, то упрусь задом прямо в отца моей подруги.

— Какая же ты сладкая, Ксения, — слегка касается кожи горячими губами, и меня бросает в дрожь.

Мой пульс участился и бешено стучит. Наверняка он слышит эту сумасшедшую барабанную дробь. И вместо того, чтобы сделать шаг в сторону, Ростислав Андреевич прижимается ко мне. Еле сбежала от него, думала, что помчится следом, как охотник за лисой.

А сегодня, на третьи сутки моего пребывания в доме подруги, Ростислав Андреевич снова зажал меня на кухне. Похоже, он вознамерился исполнить свое жгучее желание оставить меня без одежды. На мне короткое кимоно с драконом (Машкино), и он сладострастно смотрит на мои голые ноги.

— Почему от меня убегаешь? — спрашивает, припечатывая меня к стене.

— Ростислав Андреевич, что Вы делаете? Маша может спуститься вниз.

— Разве я тебя об этом спросил?

Лопатками упираюсь в твердую прохладную стену и судорожно дышу. Его руки на стене по обе стороны от меня, поймал меня в капкан. Бедрами прижимает мое тело, чтобы не сбежала.

— Отпустите… пожалуйста.

— Только один поцелуй. Хочу попробовать твои губы на вкус.

— Что?!

Ростислав Андреевич скользнул рукой к моему затылку, слегка на него нажал, и я подалась вперед. Он всасывает верхнюю губу и щекочет языком нёбо. Потом переключается на нижнюю губу и проделывает с ней тоже самое. У меня внутри все горит и клокочет. Сердце колотится так, что, кажется, ребра вот-вот треснут. Не дай бог, Маша выйдет и увидит нас.

— Это безумие, — шепчу ему в губы.

— Да, — соглашается он.

Ростислав Андреевич терзает мои губы, его рука сдавливает мою шею. Тяжело дышит и развязывает халатик. Под ним только трусики — уже собралась спать, поэтому лифчик сняла. Мороз по коже, сердце замирает от сладкого ужаса и любопытства, что же будет дальше.

Он разглядывает мою грудь несколько секунд, потом опускает голову и втягивает в рот сосок. Вторую грудь сжимает ладонью, и у меня подкашиваются ноги.

Он никак не может насытиться моей грудью: сдавливает, целует, сосет и ласкает. Я на грани безумия — что он со мной делает? Почему его ласки так мне приятны? Ооох.

— Какая у тебя красивая грудь, Ксения.

От необычного комплимента мой живот скрутило. Слышу какой-то шорох наверху и мгновенно вырываюсь из объятий Ростислава Андреевича. Запахиваю халат и опрометью несусь по лестнице. Я снова от него сбежала, однако предварительно позволив ему очень многое.

Еще ни разу не видела его таким возбужденным, думала, что приставит к стенке и трахнет прямо в коридоре. Это ни на шутку напугало меня. Ведь я не собиралась спать с Машкиным отцом.

***

Девочка снова дала от меня дёру. Однако в этот раз позволила мне поласкать свою развитую грудь. Мои ладони до сих пор ощущают эти великолепные упругие формы. Просто отвал башки, как говорит сегодняшняя молодежь. Чем больше я от нее получаю, тем больше хочу получить. Хочу ее всю! В своей постели — голую и покорную.

Хочу, чтобы она раздвинула передо мной свои великолепные длинные ножки и впустила меня внутрь себя. О, я не подведу мою девочку! Покажу, на что способен. А способен я на многое, без прикрас. Когда мне отдаются со всей страстью и желанием, не могу поступить иначе, как вернуть эту страсть и желание партнерше сладким бумерангом.

Ксения меня хочет. Я вижу это по ее глазам. Но боится. Чего? Это еще предстоит выяснить. Из-за Маши? Скорее да, чем нет. Но мы же можем хранить наш маленький секрет в тайне. Дочка не поймет этих отношений.

Черт. Угораздило же меня захотеть именно подругу дочери, как будто других девушек не существует в природе. Инга звонила раз пятьдесят, но я не отвечаю. НЕ хочу я ее. Хочу Ксюшу, хочу помять ее хорошенько в своей постельке. Между нами искрит, и только слепой этого не заметит.

— Чего ты боишься? — спрашиваю у нее на следующий день, поймав с утра на кухне.

— Вас, себя… Не хочу ссориться с Машей. Это не нормально.

— Что конкретно ты считаешь не нормальным?

— Что Вы ко мне пристаете! — отходит от меня на пару шагов и упирается своей бразильской попкой в духовой шкаф.

— Разве я к тебе пристаю? — наигранно удивляюсь. — Девочка моя, я еще не приставал по-настоящему. Так, пару пробных камешков бросил.

— Маша может нас застукать, — делает страшные глаза. — Представляете, что тогда будет?