Отчет 8 Кто бы с дитем - Страница 1

Сестра Катрин, послушница ордена Святой Евгении-Воительницы, стояла, прислонившись к одной из Шести колонн, ограждавших главный храм ордена от остальной Вась-Васи. Она ждала своих подруг по ячейке, которым было дано наказание собраться за сутки и явиться к Настоятельнице ордена. В письме, которое она написала сама, и прислала с гонцом темной ночью 38-го дня третьего спутника, было приказано захватить любое оружие по выбору, но без излишеств. Все три послушницы, получив известие от самой настоятельницы, поняли, что их усылают в поход. Все три так же поняли, что сбылись их, да и любой послушницы, мечты – орден обучал всех своих служительниц владеть всеми видами оружия, лучше, чем где бы то ни было. Как следствие, в орден шло много девочек от 3 до 6 [1] лет, которых к 20 годам или превращали в монахинь постами, молитвами и прочим. Или отсылались служить в пограничный легион, где выживали только лучшие. Поэтому каждая послушница мечтала о деле, где можно чем-нибудь помахать, желательно тяжелым и острым, но не вылететь за это из ордена.

Так что два меча, колчан с арбалетом, восемь метательных ножей и копье, помимо стандартного ножа у правого бедра не являлись чем-то из ряда вон выходящим.

Катрин выпрямилась во все свои почти шесть локтей роста и отошла от колонны, так как через ворота внешней ограды храма пробежали две фигуры, обвешанные оружием, и понеслись со скоростью кошки прямо ко входу в храм, игнорируя два рва, через которые они просто перепрыгнули, и частокол, через который они перелетели двойным сальто. Обе девушки затормозили только перед колоннами и медленно, согласно правилам, подошли к дверям, где уже стояла Катрин.

– Чего так рано? – спросила она, имея в виду, что до полудня оставалось всего полторы минуты, а встретиться договорились без десяти.

– Нирра лук искала. – пояснила Танита, поправляя двуручную секиру, свое любимое оружие, которым и среди мужских орденов пользовались редко.

– Пошли скорее – отдуваясь после бега, замяла пререкания Нирра

Они вошли в двери и прошли по галерее часовых, которые не замечали их, поскольку были предупреждены. Дойдя до статуи Евгении-Воительницы, они взметнули вверх скрещенные руки. Потом ладони перекручивались, не отрываясь друг от друга, одновременно отодвигаясь к правой стороне живота. Затем обе руки сжимались в кулаки и левая двигалась налево, а правая вылетала вперед с самым громким криком. Проделав все это и поклонившись под эхо от каменных стен зала 100 на 200 на 40 шагов, они зажгли пару потушенных криком факелов и пошли направо от статуи. Вскоре они оказались в рабочей комнате Настоятельницы. Троица поприветствовала Настоятельницу поклоном и замерла.

– Точность – вежливость королей – пробормотала Настоятельница, бросив взгляд на левое запястье, которое всегда было чем-нибудь закрыто. Сейчас оно было закрыто низким столиком. В храме сидели только на полу.

– Садитесь. – Катрин, Нирра и Танита сели. – Вы знаете, зачем вы здесь?

– Нет – ответила за всех старшая в ячейке Катрин.

– Но догадываетесь?

Это прозвучало как полувопрос-полуответ и Катрин промолчала.

– Все вы трое вступили в орден в 6 лет. Кроме того, Танита до сих пор не избавилась от агрессивности, а Нирра до 3 лет жила на территории, не контролируемой легионерами. Кроме того, вы входите в лучшие десятки владения оружием. И наконец, совершеннолетием на нашей территории считается достижение половой зрелости. – «Господи Творец, только не пограничный легион.» – мысленно простонала Катрин. «Откуда она все это знает?» – подумала Нирра. «А секирщиков у нас десяти не наберется.» – подумала Танита.

– У меня есть для вас поручение. – продолжила Настоятельница. Послушницы молча ожидали. – Но вы можете отказаться.

– Почему? – спросила Катрин, глядя на мигающий факел.

– Вам придется проехать через Лес.

– Я согласна – ответила Катрин после минуты символических раздумий. – Нирра?

– Да

– Танита?

– Да.

– Вы едите. – Настоятельница достала из-за спины груду бумаг и три свертка. – Это второй сенешаль Верхней Мокы – она протянула портрет, который пошел по рукам. – Доедите до него и покажите ему медальоны – она протянула свертки. – Повиноваться ему как мне. И повиноваться как ему не более чем двум людям, которых он укажет. Далее по такой цепочке через двух, максимум трех, человек вас предадут. А теперь основное задание. Дайте клятву молчания.

– Клянусь своими слезами, потом и кровью, что буду молчать, что бы я ни услышала сейчас. – отозвались все трое.

– Это Катрин, это Нирре, это Таните. Прочитайте и запомните. – Настоятельница протянула три листка бумаги послушницы углубились в запоминание. Через полминуты они вернули листки и переглянулись. Это были три части одного текста, и каждая по отдельности мало чего значила.

– Это вы должны донести до маршала Фрутино, командующего войсками по ту сторону леса. Ему и только ему. Вы слышали о проводниках?

– Читали сказки. – Сказки было двадцатилетней давности и как сказки и воспринимались.

– Если вас поведет через лес проводник и если иначе будет нельзя – скажете ему. Все. Вы едите?

– Да.

Настоятельница встала и вместе с ней встали остальные. Она подошла к стене и ударила по одному из кирпичей. Часть стены отъехала и из дыры дохнуло холодом и сыростью.

– Этот ход заканчивается по ту сторону внешней стены лагеря. Там стоит монахиня с лошадьми. На лошадях припасы на неделю – этого должно хватить до верхней Мокы. А теперь идите, дочери мои, и поторопитесь – вы должны быть у Фрутино к концу шестого спутника.

Послушницы молча поклонились и скрылись в темноте хода.

Ближе к вечеру того же дня. Двадцатью километрами южнее.

Темнело, они ехали по дороге, вытоптанной в лесостепи сотнями копыт. От темноты становилось жутковато, так как троица еще ни разу во взрослом возрасте не ночевала за оградой монастыря. И чтобы не было так жутко, Нирра заговорила:

– Как-то быстро все это произошло.

– Наверно, и доставить надо быстро. – отозвалась Катрин. – Вот интересно, почему монахинь не послали?

– Тебе жалко? – надулась Танита.

– Нет Но монахини-то лучше нашего оружием владеют.

– Ну знаешь – это еще спорный вопрос…

– Не везде мечем пробьешься – перебила Таниту Нирра, процитировав 16-ый завет Евгении-воительницы.

– В смысле?

– В смысле стала совершеннолетней, а что это такое – никакого представления.

– Да если… – начала Танита, но ее прервала Катрин:

– Тихо. Впереди что-то треснуло.

– В галоп? – спросила Нирра, проверив, легко ли выходят из ножен клинки.

– Нет, шагом. И оружие не вынимать, но готовность первого уровня.

Потрогав оружие, троица двинулась дальше – Катрин впереди, Танита слева, Нирра справа. Они проехали шагов 50, когда придорожные кусты затрещали и из них вылез огромный дикий бык. Выйдя из зарослей, он оглянулся на оставленную им просеку и вышел на дорогу. Ударив пару раз копытом, он застыл, повернув рога на путниц. Путницы остановились, задумавшись, что делать.

– Из лука? – предложила Нирра.

– В глаз попадешь? – отвергла предложение Катрин. Черепа у быков были четырехдюймовые, а стрельба по конечностям только приводила быков в ярость.

Катрин и Нирра задумались дальше, но это их полезное занятие прервала Танита, выхватившая секиру и с гиканьями и воплями понесшаяся на быка. Бык, побежал ей на встречу. Когда они сблизились до двадцати шагов, Танита подала коня влево и раскрутила секиру сверху вниз. Бык тоже повернул, но опоздал и его рог лишь слегка поцарапал бедро Таниты, в то время как ее секира разрубила его череп. Бык перекувыркнулся через голову и замер. Танита выронила секиру и вскрикнула. Нирра и Катрин, наблюдавшие за всем этим разинув рты и развесив уши, захлопнули первое, свернули второе и направились к Таните, которая, морщась и стеная, ощупывала ногу, из которой в сапог потек ручеек.