Отчаянный шантаж - Страница 56

Признание давалось ей нелегко, Сибил сделала глубокий вдох, собралась с силами.

– Ты любил меня. Ты первый человек в моей жизни, который полюбил меня. Я не хотела тебя терять, а когда потеряла, то не решалась бороться за тебя, а отступила, вернулась к своей прежней жизни. Я больше думала о себе, чем о тебе. Я хотела бы хоть немного искупить свой эгоизм.

Сет отвернулся от нее, уставился на свои ноги, болтающиеся над водой.

– Фил сказал, что она звонила и вы велели ей поцеловать задницу.

– Ну, не совсем такими словами, – уточнила Сибил.

– Но вы это имели в виду, да?

– Думаю, да. – Сибил чуть не улыбнулась, хотя ей было не до улыбок. – Да.

– У вас одна мать, но вроде как разные отцы?

– Да, правильно.

– А вы знали моего отца?

– Я никогда с ним не встречалась.

– Нет, я не об этом. Кто он был? Она всегда называла разных парней, разные имена, болтала всякое дерьмо… глупости, – поправил себя мальчик. – Просто интересно, вот и все.

– Я только знаю, что его имя Джереми Делотер.

Он сбежал очень скоро после того, как они поженились, и…

– Поженились? – Сет быстро повернулся к Си-бил. – Она никогда не была замужем. Она просто дурила вас.

– Нет. Я видела свидетельство о браке тогда, в Нью-Йорке. Глория думала, что я смогу помочь выследить твоего отца. Она хотела подать иск на алименты.

– Может быть. Но это неважно. Я просто думал, что она взяла имя какого-нибудь парня, который жил с ней немного. Если он связался с ней, то наверняка был полным неудачником.

– Я могу нанять частного детектива, – предложила Сибил. – Уверена, что мы найдем его, но на это потребуется время.

– Я не хочу. – Голос Сета звучал равнодушно. – Я просто спросил, знали ли вы его, вот и все. У меня теперь есть семья.

Он поднял руку и обнял тыкающегося в его подмышку Глупыша.

– Да, есть. – Сибил уже хотела подняться, но тут ее внимание привлекло что-то белое. Из-за деревьев вылетела огромная цапля, заскользила почти над самой водой и исчезла за выступающими в залив деревьями, оставив лишь легкую дрожь в воздухе.

Как красиво, думала Сибил, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в сердце. Прекрасное место, прекрасный дом. Убежище для страдающих душ, для мальчишек, которым необходим хотя бы один шанс, чтобы стать настоящими мужчинами. Она не сможет поблагодарить Рэя и Стеллу Куин за все, что они сделали, но она может выразить свою благодарность, отступив и позволив их сыновьям вырастить Сета.

– Ну, мне пора.

– Этот набор, что вы мне подарили, просто класс.

– Я рада, что тебе нравится. У тебя настоящий талант.

– Я пробовал немного порисовать углем вчера вечером.

Сибил замерла.

– Да? И как успехи?

– Ничего у меня не вышло. – Сет повернулся к ней. – Может, вы могли бы показать мне?

Сибил несколько секунд смотрела на воду, понимая, что он не спрашивает. Он предлагает. Кажется, и ей предоставляют шанс.

– Да, я могла бы показать тебе.

– Сейчас?

– Почему бы и нет? – Сибил изо всех сил старалась, чтобы голос – не дай бог – не задрожал. – Я могла бы показать тебе сейчас.

– Здорово.

Филип и сам бы понял, что виноват. Зря он так набросился на Сибил, даже если и считал, что она должна была немедленно сообщить ему о звонке Глории. Праздник, не праздник, но она могла бы отвести его в сторонку и все ему рассказать… И все равно он не должен был нападать на нее и тут же бежать со всех ног.

Однако его тоже надо понять. Он не выспался, был раздражен, взвинчен. Первую часть ночи мучился из-за нее, а вторую – из-за себя. Неужели он должен был плясать от счастья, когда понял, что безнадежно влюблен? Влюблен впервые в жизни.

Но Филип готов был признать, что вел себя не лучшим образом. Он даже готов был сделать первый шаг: предложить ей в знак примирения шампанское и розы.

Филип сам собрал корзину. Две бутылки хорошо охлажденного «Дом Периньон», два хрустальных бокала (гостиничные стаканы – оскорбление для такого шампанского), крекеры и черная белужья икра, которую он прятал в пустой картонке из-под низкокалорийного йогурта, так как точно знал: никто из его семьи до йогурта не дотронется.

Он выбрал бледно-розовые розы и положил их сверху.

Может, Сибил и поупрямится немного, но он извинится, признает свои ошибки, и какая женщина устоит перед шампанским и цветами? Он смягчит ее, наговорит хороших слов, а самое главное – даст выговориться ей. Он не успокоится, пока не поймет как следует, что же из себя представляет доктор Сибил Гриффин…

Филип бодро постучал в ее дверь и нацепил на лицо добродушную улыбку. Да, приветливость и обаяние непременно сделают свое дело.

За дверью послышались шаги, в глазке мелькнула тень… шаги стали удаляться.

Она решила показать характер? Ради бога!

Филип постучал снова.

– Сибил, открой. Я же знаю, что ты дома. Я хочу поговорить с тобой.

Как он обнаружил в следующий момент, тишина бывает разной: просто тишина и ледяная тишина.

"Ладно. Прекрасно, – подумал Фил, хмуро глядя на запертую дверь. – Я тоже упрям».

Он поставил корзину у двери и отправился к черному ходу. Для того, что он задумал, мудрее было не выходить из отеля через вестибюль.

– Здорово же ты ее разозлил, сынок? – заметил Рэй, шагая вниз по лестнице рядом с Филом. Филип ошалело уставился на него.

– Боже милостивый. В следующий раз просто пристрели меня на месте. Смерть от пули не так позорна, как смерть от разрыва сердца в моем возрасте.

– У тебя сильное сердце, – усмехнулся Рэй. – итак, она не желает с тобой разговаривать?

– Она со мной поговорит, – мрачно заявил Филип.

– Решил подкупить ее шипучкой? – Рэй ткнул большим пальцем туда, где осталась корзина с шампанским.

– Всегда срабатывает.

– Цветы – это правильно. Мне обычно удавалось задобрить твою мать цветами. Еще быстрее получалось, когда я признавал свои ошибки, ползал на коленях.

– Я не собираюсь ползать перед ней на коленях, – упрямо сказал Филип. – Она виновата не меньше меня.

– Дело вовсе не в том, виновата она или нет. – Рэй подмигнул сыну. – И чем скорее ты это поймешь, тем скорее окажешься с ней в постели в знак примирения.

– Господи, папа! – Фил провел ладонью по лицу. – Я не собираюсь разговаривать с тобой о сексе.

– А почему бы и нет? Не в первый раз. – Рэй вздохнул. – Насколько я помню, мы много и откровенно разговаривали с тобой о сексе. Я сам купил тебе первые презервативы.

– Это было давно, – сказал Филип. – Теперь я все знаю.

Рэй шагнул с последней ступеньки и расхохотался.

– Не сомневаюсь. Но в данном случае секс – не главный мотив. Конечно, для нас, мужчин, секс – движущая сила, так уж мы устроены, однако ты дергаешься потому, что с той девушкой у тебя не только секс, а любовь.

– Я не люблю ее, – заупрямился Филип. – Точно не люблю. Это просто… влюбленность.

– Тебе всегда было трудно любить. Я имею в виду твоих женщин. – Рэй вышел в ветреную ночь, застегнул до подбородка «молнию» спортивной куртки, усмехнулся. – Как только начиналось что-то серьезное, ты начинал трусить и давал отбой. Похоже, на этот раз все обстоит иначе.

– Сибил – тетя Сета, – раздраженно пояснил Филип, обходя здание гостиницы. – Если она собирается стать частью его жизни, частью нашей жизни, я должен в ней разобраться.

– Сет – только одна из причин. Ты орал на нее утром, потому что испугался до смерти.

Филип остановился, расставив ноги, словно врос в землю, и внимательно посмотрел на отца.

– Во-первых: я не верю, что стою здесь сейчас и спорю с тобой. Во-вторых: мне кажется, что, когда ты был жив, то гораздо меньше лез в мою личную жизнь, чем теперь, когда ты умер.

Рэй снисходительно улыбнулся.

– Ну, считай, что я стал шире смотреть на вещи. Я желаю тебе счастья, Фил. Я не могу уйти, пока не удостоверюсь, что люди, которых я люблю, счастливы. Теперь я готов двигаться дальше, – тихо добавил Рэй. – К твоей матери.