Отбор попаданок для короля-дракона - Страница 11

– Наташа участвует. Все претензии в письменной форме королю.

– Я направляюсь сегодня во дворец, – он повернулся ко мне, а я почувствовала обжигающий взгляд сквозь темные стекла. – Отдыхайте. С результатами ваших анализов я приеду лично.

– Всего хорошего, – я мягко улыбнулась. Ничего он Натану не расскажет. Я и так заслужила наказаний за один набор больше, чем жить буду: работу проспала, толпу распугала, личный приближенный в отборе участвует. Просто мастер по поиску неприятностей.

Хоть от толпы избавились.

Наташу я похвалила, а она мне книгу вернула.

Я отправилась в кабинет, пытаясь представить весь трагизм ситуации. И да, все, что я убирала перемешалось вновь в полнейшем хаосе. Но, с другой стороны, я бы месяц отбирала людей, а Наташка молодец – все за полдня.

Положила книгу на стол. Заметила торчащий небольшой клочок волос, в аккурат на второй странице. Первые две страницы были введением, рассказывающим про Яухтурей. Такое ощущение, что тот, кто их писал, был сильно пьян. Теперь понятно, почему Наташа не выдержала, а вот дальше шли испытания.

Весело же драконам жилось, что для того, чтоб замуж выйти, испытания проходить.

Ладно, потом почитаю.

Рука потянулась к письму. Что он написал? Волнительно немного.

«Герцогиня Алла Петровна, уверен, вы выспались. Набирайтесь сил, через неделю начнется отбор. Дворец готов к приему иномирянок. Укажите пять испытаний для них.

Главный храмовник храма Яухтурей готов вас принять завтра утром. Не проспите».

А я читать не хотела…

Храм находился в центре города. Он был большим, круглым и разноцветным. Другие дома – темные, серые, коричневые. А это место сияет, словно радуга в небе. Камешки переливаются на солнце причудливым цветом. Я здесь уже пять лет и ни разу не видела, чтоб храм красили или еще какие работы проводили.

Кстати, попаданцы всегда появляются в храмовой беседке, расположенной позади здания. Мужчины никогда не попадают, одни женщины. Будто драконам своих не хватает.

Но, как говорит Наташа – наши красивее. У Яухтурей определенно есть чувство юмора – вся святыня украшена мозаикой с изображением глаза, обрамленного пушистыми ресницами. Большая сестра следит за тобой.

Странное воодушевление окутало меня, и я шагнула вперед. Хоть и не была ни разу в Китае, но ощущение создалось, что попала в Шаолинский монастырь – лысые храмовники в робах сидели на полу и молились статуе… Статуе золотого дракона с оскаленной пастью и глазами, обрамленными пушистыми ресницами. Даже несмотря на эту красоту, она казалась безумно устрашающей. И вроде хочется улыбнуться, но ощущаешь поток энергии, сковывающей тело. Богиня в Ветлунге считалась живым существом. Древние драконы даже видели ее. Но древних драконов уже давно нет.

А еще, если верить автору фолианта, то приложения к книге испытаний записывала лично Яухтурей. Просто после фразы «И взлетела я над лужей, и упал котел, разбив два крыла», я поняла: либо она так диктовала, либо действительно так и думает. Просто при попадании в мир местный язык начинают понимать все. Да, когда я училась писать, именно такие фразы и выходили, но потом научилась. А может, Яухтурей записывали иномирянки?

– Добрый день, – позади раздался мягкий ласковый голос. Именно с таким обволакивающим тембром пристают на улице, предлагая книги.

Помню, было такое…

Подошел мужик на улице и протянул книгу:

– Это вам подарок!

Я ее и взяла.

– А вы знаете, что наша религия предусматривает взаимное одаривание? Всего лишь н-нная сумма способна подарить мне радость.

Я посмотрела на него и на книгу.

– Вот возьмите, подарок от чистого сердца, – передарила ему его же подарок.

– Добрый. Что ж вы так пугаете, – улыбнулась легонько.

– Прошу простить меня. А вы кто будете?

– Герцогиня Загорулько Алла Петровна, – протянула ему бумагу с разрешением короля.

– Перед ликом богини мы все равны, – сказал он, принимая бумагу. Пробежался взглядом, шевеля кустистыми бровями. – Озаренный ждет вас. Только несколько правил: никакого шума, не препираться, не перебивать. И главное!

Он посмотрел на меня так, что круглые зрачки превратились в вертикальные.

– Если он откажется отвечать – вы уходите немедленно.

– Хорошо.

Мы прошли огромный зал и вошли в небольшую дверь слева от статуи дракона. Казалось, что меня посвящают в какой-то тайный орден. Наши шаги эхом отдавались в проходах с высокими потолками. Вскоре мы дошли до ярко освещенной комнаты.

На полу, перебирая какие-то костяшки, сидел старик с длинными седыми волосами, затянутыми в конский хвост.

– Это великий озаренный, послушник самой Яухтурей.

– Пустик… – прошептал старик. – Мямлит крохи.

– Что это с ним? – тихо спросила на ухо храмовника.

– Он озаренный, – также тихо ответил тот. – Немного не в себе. С тех пор, как Яухтурей наказала ему жить в человеческом облике, все ее слова передавались через Ярмира, но с каждым предсказанием, посланием, насланием его мозг ухудшается.

– Книгу испытаний он писал? – я наблюдала за стариком, не обращающим на нас никакого внимания.

– Когда только-только сменил облик – да. Но, видимо, только в драконьем облике воля Яухтурей может быть полностью услышана, – печально ответил храмовник.

– Агу-гу. Она придет, обязательно придет. Нельзя обманывать богиню. Они все заплатят. Дорого заплатят.

Стало немного скучно слушать бессвязный бред, но храмовник дал понять, что старик вот-вот либо начнет, либо его опять шарахнет молнией.

– Яухтурей все передает через молнию. И, как понимаете, дракону легче ее принять, чем человеку.

Оу, мне даже жалко стало старика. Всю жизнь шарахан… озаренным жить.

Морщинистая рука зависла над костяшкой, а Ярмир поднял голову и глянул на меня серыми, бездонными глазами с отсутствующим взглядом.

– Пришла. Она пришла, – подвывающий голос сковал меня словно цепями – не пошевелиться. – Нет, она же человек. Они столько не живут.

– Скажите ему, что вам надо, – вновь шепот храмовника на ухо.

– Ярмир, – я подошла поближе, присаживаясь на корточки. – Расскажите предсказание отбора.

И вновь пронзающий насквозь взгляд, и мне показалось на секунду, что в нем промелькнула осмысленность.

– Дитя, дитя другого мира, – он схватил меня старческой рукой с далеко не старческой силой. – Боль утраты рано так познала. Соленая лужа кругом. Слишком далеко залетел воин бравый. Вы оба связались, боль разделив. Но ваши пути не рядом шли, и вовсе не должны были идти.

Он замолк, закрыв глаза. Закачался взад-вперед. Значит мы с драконом не должны были вообще быть вместе?

Алла, соберись. Потом проанализируешь все.

– Благословлены дети мира сего, но все обернется вспять. И нужно лишь брать только ту, что отмечена невинностью. И невеста будет не одна у алтаря стоять, глядя в глаза благословенные.

Он замолк, склонив голову на бок. Не одна – их много будет? Не одна жена? Я пролетаю, как фанера над Парижем с такими предсказаниями.

– С другого мира будет та, что будет здесь. И содрогнутся небеса, и горы взвоют над простором, лужи высушатся вмиг. Но Яухтурей ужасно зла, и зверь по воле ее забудет все. Дается шанс один, второй. Но выбор сделать должен он. Их будет всего десять.

Печеный лосось.

Невинность света падает на пол, когда узрит дракон в немом молчании свою судьбу, свое призванье. И упадет отчаяньем душа, что мучили при жизни. Магма, жареный петух.

Сильный телом воспрянет духом, возразивши мудрейшему раз.

Волна и земля схлестнутся вновь.

Сквозь похоть и обман меняется судьба. Мокрые штаны.

А умный обретет отраву.

И мать утерянную найдет душа со светлыми мозгами.

Целебные травы.