От ведьмы слышу! - Страница 18

В гробу, на замурзанном розовом матрасике в белый горошек, подложив обе ладошки под щеку и свернувшись калачиком, сладко спала Машка. От ее ровного дыхания колыхалось вылезшее из матрасика белое пушистое перышко. Перышками же был усыпан и дочкин стильный сарафан, привезенный дедом Баронетом из командировки в Непал… Перышки меня добили окончательно.

– Этого не может быть! – возопила я. – Машенька, девочка моя!

От моего вопля содрогнулись стены склепа и где-то вдалеке подняли истерический шум грачи. Маша села в гробу, как гоголевская панночка, протерла глаза и, увидев нас, сказала:

– Вот блин!

Потом осмотрелась получше и явно удивилась и гробу, и склепу.

– Куда это меня занесло? – присвистнула дочурка.

– Спокойно, Маша, – тоном психиатра сказала я (пришлось срочно принять деловой вид). – Это мы. Ты в фамильном склепе вампиров Кадушкиных. Вон, кстати, твой приятель стоит, клыки скалит. Аккуратно вылезай из гроба (Авдей, помоги) и покажи мне свою шею.

Машка вылезла и с явной неохотой продемонстрировала мне шею.

– Я уже не маленькая, – буркнула она. – Умываюсь по утрам.

Я пристально обследовала шею. Никаких намеков на укус.

– Марья, посмотри мне в глаза.

Дочь подчинилась.

И глаза как глаза – обычные, человеческие.

– Машка! – Я обняла ее и слегка шлепнула пониже спины. – Как ты нас всех напугала! За каким псом тебя сюда понесло, а?!

– Откуда я знаю! Понесло, и все! – воскликнула Марья и, высвободившись из моих объятий, кинулась к вампиру:

– Ромка, это правда ваш склеп? Здорово! Я так классно отоспалась, никто не мешал! Ты не сердишься, что я не пришла на свиданку?

Вампир смотрел на Машу в явном замешательстве. Кажется, он тоже не ожидал от нее подобного поведения.

– Со мной она даже не поздоровалась! – горестно констатировал Авдей. – Вампир ей дороже родного отца!

– Да уж, выросла дочка, – в тон ему подпела я. – Заженихалась. Приданое собирать пора.

– А на фига ей приданое! – подключилась Дашка. – Склеп есть, гроб есть. Что еще для счастья надо… С милым рай и в гробу.

Вампир залился краской и отскочил от Маши. Засмущался бедный мальчик. Ничего. Я еще этого мальчика порасспрошу. И как моя дочь в гробу оказалась – тоже.

– Марья, домой! – сурово приказал Авдей. – А то и в самом деле раньше времени замуж выскочишь.

– И чтоб больше на это кладбище ни ногой! – погрозила я пальцем. – Ну, господин Кадушкин, извольте вывести нас обратно.

Хорошо, что такси, привезшее нас в это жуткое место, дожидалось у обочины.

– С вас еще сто баксов за сложность маршрута и ожидание, – мрачно сообщил шофер. – Иначе обратно пешком пойдете.

– Будет тебе сто баксов, командир, – чересчур ласково улыбнулась я. – Ты только вези.

Авдей усадил девчонок в машину (Машу – почти силой), а я задержалась на минутку – приватно сказать несколько слов вампиру.

– Роман… Если бы не ты, мы бы не нашли Марью. За это я тебе благодарна. И если бы ты не очаровал (а ты ведь очаровал?) мою дочь, она бы не попала на это кладбище. Я пока не знаю, друг ты нашей семье или наоборот. Но я хочу, чтобы ты запомнил: ведьмы не дают в обиду своих близких. И да будет тебе известно, что ведьмы, как, впрочем, и вампиры, очень корпоративные существа. И у каждого своя корпоративная вечеринка. Надеюсь, ты все понял.

Я села в машину. Роман, за все время моей отповеди не произнесший ни слова, стоял на пыльной дороге, опустив голову.

– Пацан, садись, долго мне тебя ждать?! – высунулся из окошка шофер.

– Езжайте, – махнул рукой вампир. – Я своим ходом.

– Рома! – обиженно пискнула Машка.

– Все замечательно, – сказала я. – Поезжайте, пожалуйста.

…Я иногда жалею, что у моего супруга в брюки продет ремень из слишком мягкой кожи.

Потому что кое-кому не помешала бы приличная порка!

Устраивать родителям истерику! В пятнадцать-то лет! Из-за мальчишки!

– Я в твои годы еще в бумажные куколки играла! – гремела я на лиловую от злости и слез Машку. – А ты с вампирами романы крутишь! Романы… тьфу!

Дарье тоже досталось.

– Вместо того чтобы делами заниматься, читаешь всякую чепуху целыми днями!

– А что же мне, папины романы читать, что ли! – неосмотрительно вякнула Дарья, и тут взорвался папа-писатель, оскорбленный в лучших чувствах:

– Вы эгоистки! Лентяйки! Привыкли жить без проблем, все мы за вас делаем! Хоть бы картошку чистить научились!

– У нас на кухне комбайн стоит.

– Ах, какие у нас умные дети, Авдей! Они умеют нажимать на кнопки и дерзить родителям! Я таки прихожу в восторг от таких детей, как сказал бы боцман Бецман!

Дочери выпучили на меня глаза:

– Кто?!

И тут я разревелась:

– Вы негодные девчонки! Сколько времени прошло, как мы приехали, а вы еще ни разу не спросили у нас, где же ваш младший брат!

Дочери помолчали, а потом Марья выдала:

– А разве он не приехал? То-то я чувствую, воздух в квартире стал посвежее…

– Как ты смеешь говорить такие гадости!

…В отличие от Машки Дарья была сообразительней. И она сообразила, что совершила тактическую ошибку, разгневав папу. И это чревато последствиями вроде запрета на пользование нашей библиотекой и персональным сайтом. Поэтому Дарья принялась подлизываться.

– А правда, – сказала она. – Где вы Яську оставили?

Этот вопрос несколько разрядил атмосферу. Даже пара шаровых молний, спорадически возникших как зримое свидетельство моего гнева, растворилась в воздухе без вреда для окружающих.

– Пойду приготовлю чай, – заявила я. – Авдей, расскажи все сам. А то у меня нервы уже не выдерживают. Пора валерьянку пить. Причем литрами.

На кухне я запустила тостер, достала из холодильника джем (это же надо, сожрать за время нашего отсутствия восемь банок из десяти! А потом на прыщи жалуются). Под тихое сопение чайника я прислушивалась к голосу Авдея, повествующего о приключениях нашего капитана Славки. Девочки реплик не подавали. Или не верили (что вряд ли), или им это было до фонаря (что похоже на правду).

Нет, в самом деле, кого мы вырастили?!

С этим мысленным риторическим вопросом я насыпала в плетеную корзинку арахис в шоколаде, поставила тосты и крикнула:

– Чай готов!

Муж отконвоировал дочек в кухню. Они расселись за столом и принялись разглядывать узоры на чашках, то есть молчаливо игнорировать мои гневные взгляды.

– Вика, сделай мне кофе, – попросил Авдей. – Пойду принесу коньяк.

Маша при этих словах подняла голову и проводила отца взглядом карманного воришки, схваченного на месте преступления. Я перехватила этот взгляд и очень выразительно посмотрела на дочь.

Авдей вернулся, продемонстрировав мне бутылку с жалкими остатками «Арарата» на донышке. Когда мы уезжали в Одессу, бутылка была едва початой…

– Так, – тяжело сказал муж, ставя бутылку на стол, – вы у нас еще и пьете. Доченьки.

– Пап, тебе жалко, что ли?! У тебя этих бутылок целый шкаф! – слезливо воскликнула Марья. – У меня было шоковое состояние после того нападения на танцах, вот я и выпила… немножко.

– Немножко?! – Авдей гневно измерил взглядом примерное количество выпитого. – Такая доза коня свалит!

Я успокаивающе погладила мужа по плечу:

– Пей кофе, я разберусь.

– Ты, Марья, глупости говоришь, – обратилась я к дочери. – Во-первых, ничего нам для вас не жалко. Ни коньяку, ни алмазов в каменных пещерах. Ты, между прочим, на Новый год сломала замочек на моем новом рубиновом колье, но я молчу. Просто нам, как родителям, обидно такое отношение. Мы для вас не авторитет. Слушать наши воспитательные речи вам скучно и грустно. Вы считаете себя крутыми, самостоятельными и более продвинутыми, чем мы, негодные шнурки. Вы уже начали пить коньяк, целоваться с мальчиками и гулять в подозрительных местах…

– Ко мне это не относится! – гордо высказалась Дарья и закашлялась, подавившись тостом.

Я похлопала ее по спине, чтоб перестала кашлять, и продолжила: