От СМЕРШа не уйти. Розыск агентуры противника в советском тылу - Страница 1

С началом военных действий спецслужбы фашистской Германии, а затем и Финляндии, Румынии, Венгрии начали массированную заброску своей агентуры в прифронтовую полосу и тыловые районы СССР. Помимо сбора разведывательной информации в интересах своего командования они стремились путем проведения диверсий, террористических актов, организации повстанческих выступлений дезорганизовать управление частями и соединениями Красной армии, сорвать воинские перевозки, дестабилизировать положение как в прифронтовой полосе, так и в глубоком тылу.

О масштабах этой деятельности свидетельствует то, что в разгар Великой Отечественной войны на восточном фронте противник развернул около 200 разведывательных органов и школ. Забрасываемые через линию фронта агенты и диверсанты были экипированы большей частью в форму красноармейцев, имели при себе соответствующие документы прикрытия, оружие, взрывчатые вещества, коротковолновые радиостанции.

Основной удар в борьбе с разведывательно-диверсионной деятельностью спецслужб противника приняли на себя органы военной контрразведки действующей армии. Однако как руководство, так и оперативный состав в первые недели и месяцы войны не имели еще реального представления об организации спецслужб противника, стратегии и тактике их деятельности. Многие не только рядовые сотрудники, но даже руководители органов не знали, к примеру, о существовании абвера. Однако уже через месяц руководству военной контрразведки стало ясно, что противник практикует массовую заброску агентуры, приобретенной из числа советских военнопленных, в прифронтовую полосу и глубокий тыл.

Как показала практика, для заброски агентов в зону боевых действий немецкая разведка широко применяла сухопутный способ проникновения через передний край линии фронта. Переброску агентов спецслужбы противника чаще всего осуществляли на непродолжительный срок, после чего они должны были возвращаться в разведывательный орган. Легенды, которые вражеская разведка разрабатывала для агентов, были в основном несложными и вытекали из общей обстановки, сложившейся на фронтах. Как правило, они выдавали себя за военнослужащих, вышедших из окружения или отставших от подразделений, а также за гражданских лиц, бежавших с территории, временно оккупированной врагом. Экипировка вражеских агентов производилась в соответствии с легендами.

В этот период немецкая разведка ориентировалась на массовое использование слабо подготовленных агентов, рассчитывая, что если даже небольшая часть из них выполнит задание, будет достигнут определенный оперативный результат. «В распоряжение штабов немецких армий, – заявлял позднее руководитель абвера В. Канарис, – направлялись многочисленные группы агентов… Группы использовали трофейное русское обмундирование, военные грузовики и мотоциклы. Они должны были проникать в советский тыл на глубину 50—300 км перед фронтом наступающих немецких армий, с тем чтобы сообщать по радио результаты своих наблюдений, обращая особое внимание на сбор сведений о русских резервах, о состоянии железных и прочих дорог, а также о всех мероприятиях, проводимых противником».

Делая ставку на молниеносную войну, в первые месяцы боевых действий основное внимание немецкая разведка обращала на фронт и прифронтовую полосу, где осуществлялся сбор разведывательной информации, исходя из текущих потребностей военного командования. Продолжающееся отступление советских войск, отсутствие зачастую сплошной линии фронта, значительная протяженность фронтовых коммуникаций – всё это создавало условия для безнаказанного проникновения агентуры противника в советский тыл. При переброске агентов немецкая разведка ставила перед ними задачу вести сбор разведывательных данных путем личного наблюдения в пути следования по заданному маршруту, подслушивать и выведывать у военнослужащих сведения, представлявшие военную тайну. Диверсионно-разведывательные группы противника пытались дезорганизовать управление советскими войсками и работу органов тыла.

Быстрое продвижение вражеских войск позволило спецслужбам врага в ряде случаев собрать ценную разведывательную информацию об основных группировках советских войск и без использования агентуры. Немецкими войсками в первые месяцы войны было захвачено большое количество различных документов и материалов войсковых штабов, партийных и советских органов, шифров. Другим важным источником служили показания советских военнопленных.

Тем не менее масштабы заброски вражеской агентуры, завербованной в основном из числа советских военнопленных, в прифронтовую полосу были значительными. Помимо военнопленных спецслужбы противника использовали и другие возможности. К примеру, подразделения абвера в ряде случаев практиковали вербовку и засылку в советский тыл агентуры из числа подростков, женщин. Такого рода агенты заводили знакомства среди военных, стремились устроиться на работу в воинские части в качестве медсестер, официанток, прачек и т. п. В этой связи НКВД СССР было дано указание особым отделам работавших в частях Красной армии и до этого бывших в плену женщин задерживать, допрашивать об обстоятельствах пленения и выхода с территории противника, а уличенных в шпионаже арестовывать.

Столкнувшись с масштабной заброской вражеской агентуры через линию фронта, особые отделы НКВД в первые месяцы войны сделали упор на режимно-заградительные меры. Они осуществлялись, как правило, с участием войск НКВД по охране тыла действующей армии. С июля 1941 г. заградительные отряды начали также укомплектовываться военнослужащими рот и батальонов особых отделов армий и фронтов. В задачи этих отрядов входили задержание дезертиров, агентов спецслужб противника, всех подозрительных лиц, проникающих на линию фронта, и проведение предварительного расследования с последующей передачей материалов вместе с задержанными по подсудности[1].

К организации заградительной службы были привлечены и силы воинских гарнизонов в прифронтовой полосе. Они организовывали засады, посты, заслоны на перекрестках, путях движения беженцев, подходах к крупным населенным пунктам. Кроме того, по поручению контрразведчиков для поддержания порядка и проверки документов стали высылаться воинские патрули на железнодорожные станции, практиковалась сплошная одновременная проверка документов у пассажиров в поездах. К 20 июля 1941 г. заградотряды и оперативные заслоны уже существовали на всех фронтах.

В директиве Управления особых отделов НКВД СССР от 28 июля 1941 г.[2] об усилении работы заградительных отрядов подчеркивалась важность их использования в интересах контрразведки и приводились конкретные примеры задержания немецких агентов, экипированных в форму красноармейцев и имевших задания шпионского либо пропагандистского характера. Примечательно, что в документе ставилась задача сбора сведений о сотрудниках вражеских разведорганов, обстоятельствах вербовки, способах переброски разоблаченных агентов противника и т. п. Полученные в процессе следствия материалы предписывалось использовать в оперативной работе и, кроме того, направлять в Управление особых отделов НКВД СССР.

Изложенные в директиве требования по выявлению вражеской агентуры сопровождались и некоторыми спорными положениями. Так, директива предписывала «всех лиц, возвратившихся из германского плена, как задержанных заградительными отрядами, так и выявленных агентурным и другим путем, арестовывать и тщательно допрашивать об обстоятельствах пленения и побега или освобождения из плена. Если следствием не будут добыты данные о причастности их к органам германской разведки, таких лиц из-под стражи освобождать и направлять на фронт в другие части, установив за ними постоянное наблюдение как со стороны органов особого отдела, так и со стороны комиссара части».