От мрака к солнцу (СИ) - Страница 5

Видел на закате, как в песок закапывается гигантское членистоногое, отдаленно напоминающее бронированную саранчу. Размером чуть ниже коня. У меня волосы на загривке встали дыбом. Потом уже, задолго до рассвета, искал безопасное, относительно твердое место в тени скал или деревьев. Иногда видел стервятников, кружащих в вышине. Редких змей и уж тем более грызунов не наблюдалось, а вот насекомые в изобилии присутствовали. Однажды пронеслось километрах в пяти к северу от нашей компании нечто, похожее на песчаную бурю, только опять разыгралось мое воображение, и песок принимал очертания звериных тел, и горели угольки желтых глаз. Но это было далеко, и утверждать я, опять же, не берусь.

Днем особо-то никаких происшествий и не было. Все по четкому графику: вставать на закате, идти всю ночь, к предрассветным сумеркам искать место ночлега, накормить своих подопечных, проверить эльфа и спать. За эти ночи многое узнал о дроу. Еще чисто случайно узнал, когда все же снял перчатку, что моя кожа черная-пречёрная, чернее самого черного негра. М-да. Длинные пальцы, вместо ногтей имелись спрятанные в подушечках черные когти. Помахал когтистой пятерней у себя перед носом и спрятал когти. Осторожно продолжил ощупывание. Все доспехи я снимать не стал: кто знает, что произойдет в следующее мгновение. На ноге обнаружились все те же когти. Хмыкнув, пошевелил пальчиками. Про клыки уже говорил? Нет? Тогда вы уже догадались, что без клыков дело не обошлось. Подергал себя за уши и ужаснулся. Нет, конечно, уже видел, что у чистокровных дроу и эльфов длинные и острые уши. Но нащупать их у себя, эти длинные острые лопухи, которые, как локаторы поворачивались в стороны, было… необычно. Поднял на руки свое ЭТО и померил, у кого ухо длиннее. И взвыл мысленно: у эльфика были аккуратные ушки, чуточку вытянутые, с заостренными кончиками. Эх, что поделать, весьма печально.

На этом рассказ о некоторых своих особенностях можно считать закрытым. Зеркала с собой у меня не было. Зато была и другая ужасно хорошая, прекрасная новость, которую мне захотелось проорать, сорвав глотку. Постепенно вязкий песок стал сменяться твердой землёй. То тут, то там появлялись не чахлые кустики и деревья, а вполне полноценные и здоровые зеленые растения. Бес обрадованно всхрапнул и потянулся к кустику, чтобы поживиться зелёными листочками. Но, к его неудовольствию, не вытерпел я: рядом нормальная земля, а не осточертевшая пустыня. Ну я и кинулся бежать вперед, жадно вглядываясь в горизонт, на котором уже маячили деревца. Спустя часа два-три мы полностью покинули пределы пустыни. Уже здесь все же рискнул остановиться. Правда, до рассвета было далековато. Отпустил свою кошку-лошадь, наконец, поесть что-то исконно-лошадиное, а не сухие сухари и вяленое мясо (сам в шоке). Ну и довольный Бес теперь ходит и щиплет, не поверите, что-то отдалено напоминающее большой лиловый папоротник. Значит, эта штука съедобна. Под корнями раскидистого, шелестевшего листвой дерева я устроил лежанку. Срезал кинжалом этого «папоротника» и сверху одеяло, под голову седло коня и седельные сумки. Свою кладь устроил рядом. Мальчишка оказался лежащим на всем этом великолепии (по сравнению с жесткими камнями под боком и песком — царское ложе, мягонькое, вкусно пахнущее). Сам я ушел ненадолго обследовать местность. Бес, конечно, не собака, но просек, что эльф — свое, и трогать его никому не даст. Да и степь тут кругом, деревьев мало. Если что, я увижу и услышу тут же.

Прошелся километра два и поймал кролика. Зверек, не ожидая на меня натолкнуться, не услышав осторожных шагов, выскочил прямо на меня. А на моем бедре висят метательные ножи, и рука всегда готова к броску. Тихий свист разрезающей воздух стали, приглушенный писк – и ужин перекочевал в мои руки. Я предвкушающе улыбнулся: наконец еда. Мяяяссскооо! Шикуем, однако! Побегал немного, поискал еще кроликов, поймал про запас. На этом мои приключения среди лиловых папоротников не закончились. Обнаружил камень. Что такого в камне спросите вы? А он полупрозрачный, как кусок чистого хрусталя или алмаза. Я залез на него, задумчиво постучал костяшками пальцев по камню. Осмотрел со всех сторон, чуть ли на зуб не попробовал. М-да, большой кусок хрусталя, на ощупь гладкий, на зуб… твердый. Решив повременить с камнем, пошел дальше.

Ушел я еще на полтора километра на север, и там меня ожидал приятный сюрприз. Ноздри жадно раздулись, вдыхая заполненный влажностью воздух. Где-то недалеко была вода. И правда: за высокой травой притаилось небольшое озерцо с чистой-чистой водой. Набрал бурдюк и одну фляжку, вторая была заполнена оставшимся вином. Жадно пил сам, затем замер, наконец увидев в зеркальной глади воды, на которой отражалось звёздное небо, себя.

Запыленное, чумазое существо с некогда черной кожей, покрытой грязными разводами. Прямой нос с хищно раздувающимися ноздрями, высокий лоб, четко очерченные губы, которые я изогнул в приветственной улыбке самому себе. У радостно скалящегося дроу в отражении немного выпирали клыки из-под верхней губы. Скулы резкие, но гармоничные, немного осунувшиеся щеки, массивный подбородок. Решительно вынимаю из нетронутой шевелюры шпильки, удерживающие толстую косу, сложенную шишкой на голове, чтобы в бою не мешала. Чуть раскосые, как у всякого обычного эльфа глаза. Синего цвета с серыми искрами у самой радужки, они светятся или же бликуют, словно вспыхивают в ночи колдовским огнем, как у кошек. Волосы запылены так, что не понять, какого они цвета. Что-то отдалено напоминающее пепел.

Снимаю надоевшие до чертиков доспехи и броню. Не особо интересуясь кожаной безрукавкой, рубашкой, такими же штанами и всевозможными ремнями, гибкими змеями оплетающими бедра и икры, хранящими в себе метательное орудие и что-то еще. Небрежно скинув одежду на камень рядом с аккуратно разложенными частями доспехов и мечами, я вошел в прохладное озеро. Холод не был проблемой. Выбрал по памяти темноэльфийской особенный камень, ударил по нему другим камнем. Он раскололся, и по воде пошли мыльные пузыри. Из этой штуки делают мыло. У меня только необработанный мыльный камень, но и это сейчас сойдет. Остервенело намыливая себя, с интересом рассматривал физиологию дроу. Высокий, подтянутый, со средним размахом плеч, вовсе не качок, но рельефный пресс и тугие жгуты мышц имеются. Забавно смотрится белый порошок на черной, как тьма, коже. Отошел в озеро поглубже и стал намыливать голову, вода вокруг меня была мутно-серой… А вот мои потемневшие от воды волосы, длинные до невозможности, оказались белыми.

Тут встал вопрос: чем же вытираться? Полотенце или какую-нибудь ткань я с собой не взял, как и запасную одежду. Не надевать же испачканную, пропахшую потом и грязью?! Со вздохом решил обсохнуть так, но промыв ремешки, надел их обратно на бедра с ножами и двумя кинжалам, а за спиной — мечи. Видок у меня, хм… любители БДСМ, спокойно, спокойно, ребята, кровь из носа аккуратно останавливаем платочками! Тщательно промыв заляпанные кровью и глиной доспехи и кольчугу, обтер их своей рубашкой, положил в рядочек рядом с собой. Повернув чуткое ухо в сторону лагеря, нахмурился. Кажется, слышал чей-то далекий голос, или это шепчет ветер, играя со мной. Но все спокойно, вон фигурка Беса, щиплющего все то же самое дерево… Это паранойя, Игорь, это паранойя, но, как оказалось, не пустая.

Уже закончив с постирушками и развесив бельишко на ближайшем кусте, я услышал тревожный всхрап своей кошачьей коняшки, и теперь точно чей-то голос. Ругнулся, натянул штаны на голое тело и рванул к лагерю, оставив вещи на месте. Дополоскался, бля!

====== Лю. ======

Только песня совсем не о том, как не лааадили дрооуууу с эльфооом…

Песня о злом-злом темном эльфе. Людской фольклор (на самом деле детская светлоэльфийская песенка).

Светлые длинные ресницы дрогнули, сонно затрепетали, и он раскрыл свои зеленые, со стальным ободком у радужки глаза. Все тело было таким тяжелым, непослушным и словно чужим. Но, собрав силу воли в кулак, Лютариэ заставил себя сесть. «Где же я?» — пронеслась у светлого эльфа лихорадочная мысль, и он оглянулся. Быть не может! В ярком свете Аро, не спрятавшегося за темные ночные облака, Лю разглядел лиловое море сладкой мяты, которой славились Лиловые степи, в честь нее, собственно, и получившие название. Оперевшись спиной о ствол дерева, в чьих корнях он спал, юноша с недоумением смотрел на заботливо сделанную лежанку и на незнакомую большую одежду, в которую чья-то добрая рука его одела. Эти жалкие людские кочевники, хотевшие продать его, сына самого Анураима, главы клана Виноградной Лозы, в рабство! Не кому-нибудь, а темным отродьям Паучьего духа! При воспоминании о долгом четырехмесячном болезненном и голодном пребывании у кочевников, торгующих с темными эльфами, Лютариэ скривился. Последнее, что он помнил — эльф был при голодном обмороке, в измождении от многочисленных побоев — наказание за непослушание и строптивость, за попытки сбежать…