От Киева до Москвы: история княжеской Руси - Страница 28

Впрочем, они в подобных случаях нередко хитрили — союз заключал один хан, а прочие были свободны от обязательств. Причем воины «дружественного» хана могли запросто участвовать в набегах «недружественных». Половцы тоже понесли ущерб в войне, в дальних перекочевках, его требовалось восполнить. В 1061 г. зимой, когда никто не ожидал, лавина всадников хана Искала прорвала оборону. Всеволод снова вывел навстречу переяславское войско, но его разгромили. С трудом отбиваясь, князь сумел отступить в город, укрыться за дубовыми стенами, а степняки растеклись по окрестностям, разграбили села.

Ну а вчерашние враги, наоборот, вскоре превратились в друзей. Орда торков вступила в пределы Византии. Армия, высланная императором, не произвела на них никакого впечатления, ее втоптали в грязь и снег. Торки ворвались во Фракию. Но в Византии уже жили их кровные враги, печенеги. Обрушились атаками, громили и захватывали кочевья. А вдобавок, торков стала косить какая-то страшная эпидемия. Они очутились в совершенно бедственном положении и разделились. Часть передалась императору, их зачислили на службу — оборонять греков от тех же печенегов. Другие вернулись на север и попросили убежища у великого князя. Изяслав поселил их на правом берегу Днепра, здесь была построена крепость Торческ (ныне Тараща).

Русь в походе на торков продемонстрировала впечатляющую мощь, казалось бы, чего ей бояться? Лествица Ярослава Мудрого обеспечивала братские узы княжеского дома, ограждала от взаимных претензий. Но… только теоретически. В том случае, если бы правила лествицы действительно соблюдались. А частные интересы иногда шли в разрез с общими. Старший из братьев Ярославичей, Владимир, умер раньше отца. После него в Новгороде остался княжить его юный сын Ростислав. А Новгород был очень уж заманчивым местом. Несмотря на полученные льготы, он платил значительную дань. Да и вообще центр торговли, золотое дно. Великий князь Изяслав с женой и киевскими боярами забеспокоились, почему выгоды достаются племяннику Ростиславу, а не им? В данном случае закон был на их стороне, Новгород принадлежит тому же, кому Киев.

Правда, племянник слушался государя, готов был верно служить ему, но Изяслава это не устраивало. Новгородцы любили покойного Владимира, привыкнут к его сыну. А у великого князя тоже были сыновья. Когда подрастут, им понадобятся достойные уделы. А пока не подросли, править Новгородом рвались киевские бояре. Изяслав отправил туда наместника, приказал Ростиславу выехать. Собственных владений для него пожалел, спихнул к брату Всеволоду. Объяснил — твой-то сын Владимир Мономах еще маленький, в Ростове у тебя князя нет, пусть там пока посидит Ростислав.

После кончины Ярослава Мудрого миновало два года, и умер еще один из его детей — Вячеслав Смоленский. С переходами по лествице все было понятно, и братья Ярославичи сделали все по отцовским заветам. Из Владимира-Волынского, пятого по рангу города, перевели в Смоленск младшего брата Игоря. Но и он княжил два года, заболел и преставился. Теперь на Смоленск предъявил права племянник Ростислав. В полном соответствии с лествицей: когда братья умрут, по лествице начинают продвигаться их сыновья. Сперва — старшего, потом второго по возрасту, третьего. А отец Ростислава, Владимир, был старше Изяслава…

Великого князя запросы племянника очень встревожили. При таком раскладе Ростислав признавался четвертым в очереди на киевский престол! Он шел впереди родных сыновей Изяслава! Но в любых законах можно найти закорючки, чтобы трактовать их по-разному. Киевские бояре хорошо умели это делать. Государя поддержала и греческая митрополия — ведь Изяслав уже показал свою лояльность к Византии, а отец Ростислава возглавлял поход на Константинополь, и его сын вряд ли испытывал любовь к грекам.

Подумали, посоображали и нашли выход. Повернули вопрос не по духу ярославова закона о наследовании, а по формальным признакам. Кому Ярослав Мудрый читал свой «ряд», распределял уделы, кто клялся соблюдать его порядок? Только пятеро братьев: Изяслав, Святослав, Всеволод, Вячеслав и Игорь. А Владимир в этом не участвовал, его уже не было в живых. И киевского престола он не занимал, не дотянул. Стало быть, Ростислав вообще выпадает из системы лествицы.

Эдаким боком для Изяслава оборачивалось совсем хорошо. То он должен был продвигать по лествице мешающего ему Ростислава, как-то пристраивать детишек умерших братьев, Вячеслава и Игоря. А сейчас получалось, что и они вычеркиваются из лествицы, Смоленск и Владимир-Волынский превращаются в выморочные уделы и переходят под непосредственное управление великого князя! Достаются ему, Изяславу! Ну а дети покойных братьев становятся изгоями. На Руси это слово не было ругательным. Так называли людей, выбывших из своей общины. Изгоем считался разорившийся купец или сын священника, не выучившийся грамоте и не способный занять место отца. Но изгоем был и крестьянин, отколовшийся от верви (сельской общины), ушедший в город, был и раб, выкупившийся или отпущенный на свободу. Теперь появились князья-изгои.

Изяслав и его советники с помощью греческого духовенства убедили других князей, Святослава и Всеволода, что именно такой порядок будет правильным, именно так задумывал отец Ярослав. Оба согласились. Хотя, может, и задняя мысль мелькнула, что так будет лучше — ведь Ростислав опережал и их сыновей, сдвигал на ступенечку вниз. А государь заверил, что своими обязанностями заботиться о младших он не пренебрежет, Ростислава не обделит. Дал ему Владимир-Волынский. Но дал не по праву лествичного наследования, а в «частный» удел, от себя. Выделил из владений, которые отныне принадлежали Изяславу.

Конечно, Ростиславу было обидно. Он — сын прославленного Владимира Ярославича, новгородского героя, стал попросту вассалом своего дяди, целиком зависел от его милости. Захотел — дал Волынь, а захочет — отберет так же, как отнял Новгород. И будущие дети, внуки Ростислава не смогут претендовать на Киев, Чернигов, Переяславль. Они тоже должны будут, как простые бояре, служить кому-нибудь из дядей, из двоюродных братьев…

Но по соседству с Волынью лежала Венгрия, а там в 1060 г. случился переворот. Корону захватил Бела I. Королева Анастасия Ярославна, сестра Изяслава, Святослава и Всеволода, бежала с сынишкой Шаламоном в Германию. Немецкий король Генрих IV направил посольство в Киев, звал великого князя заключить союз, заступиться за честь родственницы. Точнее, Генрих IV был еще ребенком, послов прислала его мать-регентша. Великая княгиня Гертруда настояла, чтобы муж уклонился от союза — с немцами враждовала ее польская родня.

Зато венгерский узурпатор Бела I проявил себя куда более умелым дипломатом, чем немецкая и русская государыни. Он прекрасно знал о политических хитросплетениях на Руси, обратился к оскорбленному изгою Ростиславу, предложил ему дружбу и выдал за него дочь, красавицу Ланку. Вот тут-то Изяславу пришлось крупно понервничать и попереживать, клясть и племянника, и собственную неосмотрительность. Ростислав от Руси не отделялся, но реально перестал подчиняться Киеву. С таким тестем он чувствовал себя неуязвимым. Волынский князь был уверен, что его положение наконец-то стало прочным и надежным. У него было свое княжество, семья, за три года родились трое детей — Рюрик, Володарь, Василько. А могущественный тесть поможет отстоять законные права, вернуть подобающее место в ряду русских князей…

Но пока Бела I ничем не мог ему подсобить, он был занят войной с немцами. А в 1063 г. он погиб, королем Венгрии снова стал Шаламон. Все рухнуло! Ростислав не был наивным простачком, он полностью отдавал себе отчет, что теперь-то великий князь отыграется, со дня на день можно было ждать, что его сгонят с Волынского княжества. И куда податься? Но князь был решительным, предприимчивым, и в его голове вызрела лихая авантюра. Помощниками стали старый воевода Порей — его еще в детстве приставил к княжичу отец. В скитаниях Ростислава сопровождал и друг детства, сын новгородского посадника Вышата.

Один из дядей изгоя, черниговский богатырь Святослав, получив в придачу к уделу Тмутаракань, послал туда править малолетнего сына Глеба. Святослав не нанес Ростиславу таких обид, как великий князь, но ведь и он согласился на его исключение из общего наследства. А в конце концов, чем Глеб лучше Ростислава и его детей? Тмутараканское княжество лежало на отшибе от Руси, в богатых портовых городах, Тмутаракани и Корчеве, собиралась всякая вольница: русские удальцы, варяги, беглые греческие рабы, грузины, абхазы. Рядом жили бесшабашные наездники-касоги. Тут легко можно было сформировать отличную дружину — как у Мстислава, отвоевавшего Чернигов. Попасть туда с Волыни было не трудно, спустился на лодках по Южному Бугу, вышел в море и плыви себе к таманским берегам.