Острова междумирья - Страница 74

Вольд не признавался в этом самому себе, но ему не хотелось задерживаться на Сандане и из-за ощущения преследования, усиливавшегося с каждым часом. Это было глупо, но Вольд просто ничего не мог с собой поделать. Он готов был поступиться всем, кроме собственной магии и гаргойла, только бы оказаться как можно подальше отсюда – и поскорее.

Но он не мог покинуть Сандану, не подготовившись к дальнейшему путешествию. Нужно было возобновить запас провизии и купить новый амулет взамен потраченного на лечение гаргойла. Подавив позыв к бегству, Вольд потратил полдня, чтобы сделать необходимые покупки, а затем сверился с картой магов и продолжил путь.

До канала на Геджию было не слишком далеко – пять дней полета гаргойла. Вольд долетел бы и быстрее, но он щадил скакуна, хотя его не покидало ощущение идущей по пятам погони. Но время шло, а погоня не появлялась. Вольд почти уверил себя, что это всего-навсего вредная иллюзия, но едва он прошел канал, это чувство пропало. Нельзя сказать, чтобы совсем пропало, но по сравнению с прежним навязчивым ощущением оно выглядело сущим пустяком. Видимо, кто-то действительно гнался за ним и потерял его след на Сандане.

Канал вывел его в безлюдную, поросшую лесом местность. На Геджии было теплое желтое солнце, бледно-голубое небо и зеленая растительность – типичное сочетание для населенного гуманоидными расами мира. Здесь было немало свободной магической энергии, даже больше, чем на Асфри – неудивительно, что этот мир когда-то порождал архимагов. Удивительнее было, что он перестал порождать их, что здесь давным-давно не появлялось даже слабых магов. Геджия давно была выключена из межмирового общения, алайни, язык магов, исчез здесь вместе с ними и все справочники единогласно утверждали, что в этом мире не осталось ничего заслуживающего внимания.

В справочнике было мало сведений о Геджии, но Вольд внимательно перечитал их еще раз. Там говорилось, что упадок магии на Геджии начался с возникновения религиозного культа, объявившего ее богопротивным занятием. Немалую долю в истребление магии внесли и местные ученые-схоласты, не обладавшие магическими способностями и написавшие множество трудов на тему, что никакой магии не может быть, потому что ее существование противоречит законам природы. И те, и другие так усердно потрудились, что в магию просто не верили – а как можно достичь хоть каких-то успехов в том, во что не веришь? Способных к магии людей, пытавшихся развить и применить свои способности, объявляли сумасшедшими, шарлатанами, фантазерами, еретиками и обходились с ними соответственно. Над ними смеялись, их преследовали, изгоняли, казнили самыми изощренными видами казни, и постепенно магические школы и традиции полностью исчезли с Геджии. А, как известно, без опыта предыдущих поколений, без своевременно начатого обучения невозможно полностью развить свои способности, родись ты хоть трижды архимагом.

Но кое-кто из местных жителей по-прежнему рождался с магическими способностями. Не имея возможности правильно развить их, эти люди впадали в увлечение культами великих магов древности, о которых сохранились легенды пополам с домыслами. Немногочисленные культовые сооружения, полузаконные, постоянно преследуемые религиозными фанатиками, сохранялись здесь с завидной устойчивостью. Исчезнув в каком-либо месте после очередного погрома, они с упрямством сорной травы возникали в другом.

К описанию Геджии в справочнике были приложены сохранившиеся обрывки биографий Древних Архимагов. Среди них упоминался и Эшнарон, хотя там его не называли Мыслителем. Зато там было упомянуто, что Эшнарон – не настоящее имя, которое забылось, а производное от названия города, в котором родился и жил архимаг. Говорилось также, что он написал ряд трудов по теории магии и, действительно, много работал над различными преобразованиями вещества.

Рассудив, что поиск храма Эшнарона лучше всего начинать с родного города архимага, Вольд вызвал карту Геджии и стал искать на ней сходное название. Оно нашлось довольно быстро – Эшна, один из древнейших местных городов. В справочнике утверждалось, что этот город не из торговых, но претендует на звание культурного и религиозного центра своей страны. Вольд сел на гаргойла и полетел по направлению к Эшне.

Геджия была малолюдным миром – Вольд убедился в этом за время полета до Эшны. Сначала он держался скрытно, летел по ночам и невысоко над землей, останавливаясь на дневки в укромных местах, но затем перестал осторожничать, так как на его пути почти не встречалось населенных пунктов. Изредка мелькали небольшие поселения в несколько домов, чаще попадались отдельно стоящие дома с прилегающими к ним сараями, полями и огородами, городов не было совсем. Вольд облетал поселения стороной, чтобы не смущать местных жителей колоритным видом своего скакуна – несмотря на всю любовь к внешним эффектам, он понимал, что красоваться на гаргойле хорошо только там, где это могут правильно оценить.

Три недели спустя Вольд прилетел к Эшне и подыскал удобное место для стоянки в гуще ближайшего леса. С наступлением темноты он наложил на гаргойла заклинание отвода глаз и послал его на разведку. За ночь тот облетел окрестности, а к утру вернулся с полным отчетом, где и как располагаются пригородные поселения, есть ли на подходе городские заставы, а главное – нет ли поблизости строений, которые выглядят как культовые.

По словам гаргойла, в городе и окрестностях было несколько культовых строений, но скакун не мог разобраться, к каким культам они относятся. Единственно, он сказал, что все они однотипны и только два из них выглядят несколько иначе. Вольду нетрудно было догадаться, что однотипные строения принадлежат доминирующей религии, той самой, которая так расстаралась в деле истребления магов. Он выспросил гаргойла о двух непохожих сооружениях, и тот сообщил, что одно из них располагается за крепостной стеной в центре Эшны, а другое на северной окраине города.

Вольд понял, что второе строение представляет наибольший интерес, но не исключил из внимания и первое, поскольку храм Эшнарона мог находиться в центре города просто в силу своей древности. Приказав гаргойлу оставаться в лесу и держаться скрытно, он направился в Эшну.

Он не стал маскироваться, так как местная раса была похожа на асфрийскую. Заклинание иллюзии, пропадающее от малейшего прикосновения, было трудно применять на многолюдных городских улицах и в тавернах, поэтому он старался не прибегать к иллюзиям, если его внешность могла сойти за внешность чужеземца. То же касалось и его дорожной одежды, покрой которой не отличался оригинальностью. Это дома Вольд одевался ярко, а в дороге он предпочитал неброскую одежду.

Войдя в город, он заметил, что привлекает внимание горожан – пожалуй, даже большее, чем следовало бы самому иноземному из иноземцев. Возможно, причиной этому была его породистая внешность, но возможно также, что иноземцы редко бывали здесь. Он еще не сказал ни слова, а на него уже оглядывались и таращились, безошибочно выделяя в нем чужого.

Вольд решил пока не предпринимать попыток общения, а просто походить по городу, почувствовать его атмосферу и настроение горожан, их отношение к посторонним людям, а также определить, куда лучше обратиться не знающему языка иноземцу – в таверны, лавки или к городским властям. И, конечно, увидеть поближе местные культовые сооружения и прикинуть, какое из них может оказаться храмом Эшнарона.

Вскоре он набрел на одно из них, стоявшее в тупиковом конце широкой улицы. Улица заканчивалась небольшой площадью, с которой начинались несколько низких ступеней, охватывавших полукругом всю переднюю часть здания. Входная арка вела к двустворчатой двери, также закругленной сверху. Над серединой полукруглости было прикреплено рельефное изображение.

Вольд, остановившийся напротив, чтобы рассмотреть архитектуру фасада, сначала не понял, что там изображено. Вернее, понял, но не поверил своим глазам. Но и при самом тщательном взгляде другого толкования быть не могло – парадные двери храма украшала фигурка человека, вздернутого на дыбу.