Остров Врангеля - Страница 6

Но и далее лед был столь же ненадежен. К довершению трудностей, корм для собак оказался совсем на исходе. Врангель, спасая положение, отправляет на ближайшую базу еще две нарты и только с двумя последними решает продолжать путь на север. «Мы видели совершенную невозможность проникнуть далеко на север, — признается Врангель, — но, несмотря на то, продолжали путь».

Но вот опять трещина, огромная, непреодолимая, в самых узких местах шириною до 300 метров. Простираясь на восток и на запад до самых краев видимого горизонта, полынья совершенно преграждала дорогу путешественникам. «Усилившийся западный ветер более и более расширял сей канал, а быстрота течения в нем на восток равнялась полутора узлам. Мы взлезли на самый высокий из окрестных торосов, в надежде найти средство проникнуть далее, но, достигнув вершины его, увидели только необозримое открытое море… На пенящихся волнах моря носились огромные льдины и, несомые ветром, набегали на рыхлую ледяную поверхность, по ту сторону канала лежавшую. Можно было предвидеть, что сила волнения и удары ледяных глыб сокрушат сию преграду, и море разольется до того места, где мы находились. Может быть, нам удалось бы по плавающим льдинам переправиться на другую сторону канала, но то была бы только бесполезная смелость, потому что там мы не нашли бы уже твердого льда. Даже на нашей стороне, от ветра и силы течения в канале, лед начал трескаться, и вода, с шумом врываясь в щели, разрывала льдины и раздробляла ледяную равнину. Мы не могли ехать далее! Мы сделали все, чего требовали от нас долг и честь. Бороться с силою стихий и явною невозможностью было безрассудно и еще более — бесполезно. Я решился возвратиться».

Несмотря на всю настойчивость Врангеля, презрение к опасностям и лишениям, ему так и не удалось открыть землю, в существовании которой он был уверен. Мало этого, он вполне точно наметил местоположение острова на карте и указал путь к его достижению.

По возвращении на берег исследования Врангеля не закончились. Он прошел от устья реки Веркона, все время описывая берег, на восток до губы Колючинской. Обогащенный многими и разнообразными познаниями, Врангель со всеми своими спутниками 10 мая благополучно возвращается в Нижнеколымск. Он просит продлить экспедицию до следующего года, но ему отказывают, отзывая в Иркутск.

Хотя Врангель и не открыл земли ни против устья Колымы, ни против мыса Шелагского, однако уверенность в ее существовании в определенном месте не подлежала сомнению. «Горы видятся с мыса Якона в летнее время», — эта надпись, сделанная на составленной им карте (с точным нанесением гор в месте, где оказалось впоследствии местоположение острова), стала отныне притягательным магнитом для многих отважных мореплавателей.

Результатом четырехлетнего путешествия Врангеля явилась также вполне доказанная истина, что американский берег не расположен вблизи сибирских берегов и не связан с последними никаким перешейком.

Большой заслугой Врангеля является постановка им во время его пребывания в далекой Сибири первой метеорологической службы в северной Якутии. Под его руководством, в период с декабря 1820 года по март 1823 года с перерывами на время навигации, в Нижнеколымске велись ежедневные метеорологические наблюдения в четыре срока. Эти наблюдения были впоследствии использованы в труде К. Веселовского — «О климате России» и в книге «О температуре воздуха в России».

Начиная с конца первой половины XIX столетия, сибирский водный сектор усиленно посещают иностранные экспедиции. Привлекает их сюда напряженное желание отыскать хоть какие-нибудь следы бесследно исчезнувшего знаменитого английского мореплавателя Джона Франклина (1786–1848 гг.), отправившегося в 1845 году через Баффинов залив для открытия северозападного прохода и исчезнувшего бесследно со всеми своими спутниками. История экспедиции Франклина и поисков ее представляет одну из самых драматических и вместе интереснейших страниц исследования арктики.

В числе моряков, искавших Франклина, участвовал английский капитан Келлет — командир экспедиционного судна «Геральд». В августе 1849 года он отправился (в сопровождении корабля «Плоуер» под командой Мура) с американского берега в западном направлении. Льды ему благоприятствовали, и он вскоре же открыл расположенный в соседстве с островом Врангеля небольшой скалистый островок, который и назвал по имени своего корабля островом Геральд. Подойдя вплотную к острову, он высадился на берег, произвел поверхностный осмотр его, соорудил мачту и поднял на ней британский флаг.

Благоприятные атмосферные условия позволили Келлету в первый же день его пребывания на новооткрытом острове сделать интереснейшее наблюдение. С корабля ясно различали в западном и северном направлениях вырисовывавшиеся вдали вершины гор. Не было никаких сомнений, что впереди расположена довольно значительных размеров земля, спускавшаяся к морю уступами. Келлету казалось также, что впереди земли он видит еще несколько небольших островков с холмистыми вершинами. К сожалению, льды не дали возможности приблизиться к замеченному острову. В честь другого корабля флотилии Келлета неведомая территория была названа островом Плоуер.

По возвращении Келлета на материк никто уже из географов и моряков не сомневался, что пред ними отнюдь не случай коллективного оптического обмана; увиденная с «Геральда» территория была вскоре же нанесена на карты с обозначением «Земля Келлета». Местоположение земли по широте в точности совпадало с местом «гор, видневшихся с Якона», обозначенных в свое время Врангелем, но по долготе расходилось с ним миль на сто.

Казалось бы, и в дальнейшем не могло быть никаких сомнений в том, что в определенно указанном двумя моряками месте действительно расположен остров, и открытие его есть лишь дело времени. Но не все географические открытия даются легко, и на примере острова Врангеля мы особенно ясно видим это. Не прошло и шести лет, как уверенность в существовании в указанном месте острова снова была поколеблена. Американец Роджерс, плававший в Восточносибирском море на экспедиционном судне «Винсент», громогласно заявил, что никакой территории на указанном Врангелем и Келлетом месте он не обнаружил. Заявление Роджерса вполне естественно вызвало оживленные толки.

Однако в длинной истории острова Врангеля 1867 год имел решающее значение, ибо окончательно был разрешен долголетний спор и существование острова окончательно доказано. Совершенно случайно, имея задания отнюдь не научные, американский промышленник Лонг на китобойной барке «Нил» прокладывал себе путь вдоль азиатского побережья Сибири. Добравшись почти до Чаунской губы, он повернул на север, а затем на восток и, следуя далее этим курсом, приблизился к берегам неизвестной, столь долго разыскиваемой земли.

О своем открытии Лонг сообщал так: «14 августа, вечером, эта земля была впервые замечена с барки «Нил», а на другой день, в 9 ½ часов утра, наше судно находилось в 18 милях от западной оконечности ее. Мне удалось в этот день сделать отличные наблюдения; я определил эту точку под 70°46′ с. ш. и 178°31′ в. д. Низменные части этой земли вовсе не были покрыты снегом и казались даже зелеными, как будто на них была пышная растительность. С 15 по 16 августа мы плыли вдоль этой земли в восточном направлении и подходили к ней на расстояние 15 миль. Погода была замечательно ясная и тихая, и мы могли хорошо рассмотреть среднюю и восточную части этой земли. Почти на середине острова, приблизительно под 180° долготы, видна была гора, похожая на погасший вулкан; по глазомерному измерению она достигала 2480 футов высоты. Затем мы обогнули юговосточный мыс земли, которому дали название Гаваи (70°40′ с. ш. и 178° з. д.). Нельзя было определить, далеко ли эта земля тянется к северу, но, насколько можно было окинуть глазом, горные кряжи ее далеко простирались внутрь. От капитана корабля «Наутилус» Бливена я узнал впрочем, что к северо-западу от острова Геральда он видел еще землю протяжением до 72° с. ш.»[5]