Остров Мрака (СИ) - Страница 1

...Я сидел в комфортабельном салоне бизнес-класса, глядел в иллюминатор на бескрайний синий океан, освещённый ярким субтропическим солнцем, потягивал из высокого стакана лимонад и улыбался проходящим мимо стюардессам.

Вылет из Красноярска был вчера в полдень (вчера, по крайней мере, для меня); сейчас мы находились где-то к северу от Гавайев, и здесь было одиннадцать часов утра того дня, когда я вылетел. А всё из-за того, что я двигался на восток и незаметно для себя пересёк линию перемены дат. Может, так даже и лучше - прибыть в Лос-Анджелес почти через сутки, в то время как там время сдвинется всего на пару часов относительно того, что было в точке вылета.

Самолёт был хороший, летел где-то под восемьсот километров в час, несмотря на то что имел только два синтиновых двигателя (после того, как четыре года назад на Земле кончилась нефть, летательные аппараты стали сжигать синтетическое жидкое топливо из бурого угля). За последние полвека скорость пассажирских самолётов почти не увеличилась, но по мне, так это всё равно намного быстрее, чем на машине в Америку переться.

Ах да, забыл представиться: Данил Кузнецов, сотрудник компании "Красфон" - одной из крупнейших российских фирм, специализирующихся на производстве электроники. Всегда учился на "отлично", а от армии меня спасала коллекция липовых справок. Двадцать шесть лет, строгий костюм, приятная наружность - что же ещё надо, чтобы получить задание слетать в Америку? В кейсе, который я в первую же минуту затолкал под сиденье, среди бумаг и прочей мишуры в запаянном маленьком контейнере лежал инновационный графеновый ноутбук - одно из первых устройств на микросхемах из особой разновидности углерода, которое я должен доставить в наш филиал в Нью-Йорке, открытый наперекор существовавшим когда-то антироссийским санкциям. А что самолёт направляется в Лос-Анджелес, так это потому, что мне дали билет на рейс с пересадкой, - нужно ещё будет заглянуть и в тамошнее наше отделение, проверить, что там, как... Да всё одно - Америка...

И вот - я в небе над Тихим океаном. Чем бы заняться?.. До посадки в Лос-Анджелесе ещё несколько часов, так что мне просто необходимо что-нибудь поделать, так как скучать я не люблю. Может, выйти в Интернет с бортового терминала? Я мог бы почитать, посмотреть видео... Нет, что-то не хочется. А хотя...

Только я протянул руку к висящему передо мной экрану, как вдруг раздался голос первого пилота, усиленный динамиками в салоне:

- Прошу внимания всех пассажиров. То, что я сейчас скажу, вам, возможно, не понравится. Пару минут назад у нас загорелся и отключился один двигатель, теперь отказал и второй. Я не хотел говорить этого, но... должны же вы знать правду. Мы постепенно теряем высоту, но как бы это "постепенно" не переросло в "стремительно"... Я не уверен, что смогу посадить самолёт на воду, но, как и вы, надеюсь на лучший исход. До поверхности океана несколько километров, так что снижаться мы будем около получаса. Достаньте сложенные спасательные жилеты из карманов на нижней стороне сидений, соберите свою ручную кладь и ожидайте дальнейших инструкций. Во всём слушайтесь бортпроводников и не поддавайтесь панике: я послал сигнал бедствия на спасательную базу на Гавайях, они обещали прислать несколько вертолётов, так что с большой вероятностью нас спасут через полтора-два часа. Ближайшие двадцать минут - ваше свободное время.

Он умолк, а я посмотрел по сторонам, наблюдая реакцию людей на услышанное.

Паника всё-таки была, но - на лицах и в мыслях. До криков и истерик пока не дошло. Сам я воспринял это известие со стоическим спокойствием - нет, не потому, что верил в обязательное спасение, а просто потому, что я уже всякого насмотрелся в этой жизни... в основном - в Интернете; но, как бы то ни было, я не боялся, а воспринимал происходящее как данность, с которой я ничего поделать не могу.

Какая-то женщина по ту сторону прохода между рядами кресел всё же осознала до конца, что сейчас будет, и пронзительно завизжала, стала собирать в охапку свои вещи, нагнулась, чтобы вынуть спасательный жилет. Стоящая в проходе стюардесса направила на её кресло появившийся откуда-то пульт и нажала пару кнопок. Поразительно: пассажирка успокоилась и продолжила собираться не так поспешно, даже кричать перестала, что для блондинки вовсе нехарактерно. Наверное, в подлокотнике, на который она опиралась рукой, был спрятан инъектор, впрыснувший ей в кровь хорошую дозу успокоительного.

Осенённый этой догадкой, я убрал руки с подлокотников кресла и вытащил из-под сиденья свой кейс. Все необходимые вещи находились в нём и ещё в карманах моего пиджака - таких глубоких, что даже новейший пистолет М213 без проблем бы там поместился. Я мысленно посочувствовал остальным пассажирам, чьё имущество оказалось запертым в багажном отделении: маловероятно, что они когда-нибудь воссоединятся со своим барахлом. Может быть, это и к лучшему.

Вскоре к нам снова обратился пилот. На сей раз его слова несли куда меньше оптимизма:

- Левый двигатель снова загорелся. Сбить огонь скоростью или манёврами мы не сможем. Скорость снижения выросла до двадцати метров в секунду, то есть можно сказать, что мы падаем. - После этой фразы паника возобновилась, кто-то опять закричал, но я продолжал слушать капитана воздушного судна. - Я, конечно, попытаюсь посадить самолёт на воду, но ничего не могу гарантировать. Если хоть что-то пойдёт не как надо... Хотя сейчас вообще всё идёт наперекосяк... Ладно, ещё не время паниковать. Пассажиры, вам это понятно?!!! - Видимо, последние слова были мотивированы тем, что даже в кабине было слышно, как громко иногда вскрикивали некоторые из моих соседей по салону - и как непрерывно орали пассажиры эконом-класса. - Сохраняйте спокойствие и во всём доверяйте экипажу самолёта. В конце концов, вы все здесь только потому, что вам приспичило полететь через океан в эту чёртову Америку! - Пилот немного помолчал и закончил свою впечатляющую речь следующим образом: - Извините. Итак, мы находимся на высоте около шести километров, так что по крайней мере пять минут вы ещё будете живы. Наденьте спасательные жилеты, но пока не тяните за шнур, а то они раздуются, и вы при эвакуации не сможете выбраться из кресла. Пристегните ремни и молитесь, чтобы всё было хорошо.

После такого выступления во всём самолёте на время воцарилась удивительная тишина. Несколько секунд все просто сидели в оцепенении, затем стали деловито выполнять инструкции; наверное, что-то в словах первого пилота возымело поразительное успокаивающее действие.

Вот бы мне так научиться...

Я, не отставая от других, надел и до конца застегнул свой спасательный жилет. Пока что он выглядел как висящий на мне мешком кусок резины, но я знал, что это временно. Пристегнулся - и понял, что с большой вероятностью всё и вправду будет хорошо. С большой... но не стопроцентной.

- Внимание, всем приготовиться к посадке! Сейчас будет крутое снижение, так что держитесь за что-нибудь! - крикнул пилот, и я машинально схватился руками за спинку кресла перед собой, уставившись в мёртвый экран висящего на ней электронного терминала.

Меня неожиданно потянуло вперёд; заложило уши. Я глубоко дышал, всё ещё веря, что это не последнее, что я чувствую в своей жизни.

Затем нос самолёта, наоборот, неожиданно задрался вверх, и мне показалось на мгновение, что мой желудок вознамерился выпрыгнуть из меня через рот, но я вовремя этому помешал, заставив взбунтовавшийся орган встать на законное место в организме.

Что-то тряхнуло и легонько подбросило самолёт; наверное, мы соприкоснулись с поверхностью океана.

- Есть посадка! - крикнул первый пилот.

- Благодарим всех за время, проведённое на борту, - сказал второй, но его слова, пусть даже усиленные динамиками, потонули в восторженных возгласах и свисте пассажиров.