Особые обстоятельства (СИ) - Страница 17

Но на Дианту мои слова подействовали. Она как-то сразу успокоилась и уже через минуту плескалась в воде. Правда, раздеваться полностью не стала, оставшись в длинной тонкой рубашке. И волосы заколола повыше. В то время как Тильда нагишом нырнула в воду. Вынырнула, сама похожая на русалку. Фигура у нее и правда оказалась роскошной: гибкой, тренированной, с аккуратной грудью. Потемневшие от воды волосы облепили плечи и спину. Я отметила, что кожа у танцовщицы белоснежная. Явно избегает загара, боясь испортить ее и заполучить ранние морщины.

Пока девушки плескались, я отдыхала. Сидеть вот так на траве, обхватив руками колени, казалось мне наивысшей точкой наслаждения. Особенно после боя. Потому я сейчас полной грудью вдыхала теплый воздух, наполненный запахами леса и воды. Чувствовать себя живой и здоровой, что может быть лучше?

А вот выгонять подопечных на берег пришлось едва ли не угрозами. Убедившись, что они оделись, отвела к лагерю, передала с рук на руки двум солдатам из своего взвода, а сама побежала обратно к озеру. Скинув испачканные останками чудовищ вещи, с наслаждением и едва ли не стонами погрузилась в чуть прохладную освежающую воду. Нырнула, проплыла немного и вынырнула, хватая воздух ртом. Смахнула прилипшие к лицу пряди, перевернулась на спину. О да!

Такие моменты надо ценить.

Потом я отыскала место, где вода доходила мне до пояса, и тщательно промыла волосы, распустив косы. Одежду придется отдать в стирку в лагере. Ничего, запасная есть, а когда достигнем Чори, то заберу форму и смогу наконец-то ощутить себя в своей тарелке. Завтра вроде Дианта дошьет лиф, можно будет уже не стрелять предупреждающими взглядами в особо любопытных и грудолюбивых соратников.

Пропуская сквозь пальцы намокшие пряди волос, я ощущала, как закатное солнце тепло гладит плечи. Еще полчаса — и начнут сгущаться сумерки. Но сейчас вокруг все словно оделось в золото и бронзу.

Сон души моей на ветках притаился и устал.

За окном небесный полог синей гладью вырастал…

Песня была не из тех, что я пела у костра, в компании соратников. Те песни били в упор, пробуждали и заставляли кровь кипеть. От них кулаки сжимались сами собой, а глаза сверкали.

Эти же строки я берегла, хранила и прятала от других. Пела только наедине с собой. За них я многое простила отцу.

Колыбельная, которую написала моя мама, когда носила меня.

И которую так и не смогла мне спеть.

Яростный клекот Талисы прервал меня буквально на полуслове. Я лишь заморгала, освобождаясь из плена песни, когда птица зависла перед моим лицом. Она буквально захлебывалась возмущением. Я мельком увидела в ее сознании картинку, от которой сначала покрылась мурашками, а затем тихо задымилась от злости.

— Лети спать, — попросила Талису, а сама развернулась к берегу. Благо волосы тяжелыми прядями легли так, что прикрыли грудь. — Да твою ж наррову задницу! — начала негромко, но проникновенно. — Да какого ж лешего лысого и через чье собачье рыло такая идея в пустые головы пришла?

Тишина вокруг вот прямо-таки звенела. Даже комары куда-то спрятались и не пытались запутаться в волосах. А птицы притихли, видимо, учили новые фразы. Разве что сверху ехидно покрикивала Талиса.

— Да какому же любителю у коня под хвостом подсматривать такая идея в голову пришла? Дел мало? Стояк замучил? Да чтоб вас нарры толпой имели! У кого глаза лишние? Выходи по одному! А можно по двое, у меня Талиса давно не охотилась! Эй, любители подглядывать!

Кусты дружно зашевелились и… стали отползать. Ну, по маскировке все молодцы, кроме вон того орка. У него голова и плечи все равно выступали из-за ветвей. Но зато отползал назад быстрее всех.

Густая растительность кустов на берегу вдруг стала реже, являя замершего эльфа, который пялился на меня во все глаза, приоткрыв рот. Да, маскировке нынешние дипломаты явно не обучены. Он один остался стоять, когда другие тактично отступали.

— И вы туда же?! — до глубины души изумилась я.

Вот его никогда бы не заподозрила в любви к подглядыванию. Надо же, а с виду вроде приличный че… эльф.

И пусть я стояла перед ним обнаженная по пояс, укрытая лишь волосами, смутился именно Иррилий. Даже в сумерках и на расстоянии было видно, как на его щеках вспыхнули два алых пятна. Он вздрогнул и заморгал, как будто резко разбуженный ото сна.

— Эм-м…

Ого! Кажется, кто-то потерял дар речи и не может подобрать слов в свое оправдание.

— Вам не стыдно? — спросила z.

Ведь при всем при этом бесстыжий гад не сводил с меня глаз. Только после моего вопроса стыдливо отвел взгляд и нервно сжал полотенце в руках.

— Или хотите сказать, что мимо проходили? — насмешливо прищурилась я. Вгонять в краску прославленного дипломата мне неожиданно понравилось.

— Все потянулись купаться… Тильда с помошницей в лагере… Я не знал, что вы здесь… У вас потрясающий голос, — невпопад закончил он, вскинув потрясенный взгляд, как будто не веря, что это я пела, но тут же опустил глаза.

— Не буду мешать, — глухо произнес он и, опомнившись, спешно ретировался.

Я раскинула руки и упала спиной в воду, давясь от нервного смеха. Просто только сейчас поняла, что повергла в бегство прославленного дипломата силой слова. Чистая победа на его же поле деятельности! Да, и прорву воинов разогнала, даже не достав оружия. Над водой разнесся мой боевой клич и смех.

Отсмеявшись, подплыла к берегу и вышла из воды. Талиса зорко следила за кустами, кружа над озером, и я спокойно оделась. По дороге в лагерь на моих губах играла предвкушающая улыбка. Сегодня Тильде повезет, и вокруг ее шатра на ночном дежурстве будет вышагивать большая половина моего взвода. И ей спокойнее, и желающим прогуляться по окрестностям наука.

***

Иррилий

Я опрокинул на себя ведро воды, но она не затушила горящий в груди пожар. Да что же это такое?! Почему из-за этой воинственной пигалицы постоянно попадаю в нелепые ситуации? Как будто кто-то проклял. Я впился мрачным взглядом в небо, но звезды лишь с издевкой мне подмигнули.

Еще до сих пор понять не мог, почему голой передо мной стояла она, а смущенно избегаю с ней встречи я. Капрал же самоуверенно вышагивала по лагерю и гоняла свой взвод, раздавая направо и налево дежурства, а еще высмеивала мужчин острыми, как ее кинжалы, замечаниями. Лично видел, как орк на полторы головы выше Арджаны, понурился и не смел слова сказать.

И дернуло же меня пойти искупаться! Просто делил свой шатер с Адарантом, а тот приказал натаскать и нагреть бочку воды и мылся. Давая ему уединение и не желая ждать, я и решил поплавать в озере. Видел, как потянулись туда один за одним солдаты, и пошел за ними.

Почему, приблизившись к озеру и заметив их странное поведение, не повернул обратно? Уже сто раз задал себе этот вопрос. Ведь слышал женский голос, тихие слова песни, что лились над водой. Как будто сирена! Как завороженный шел вперед, пока не увидел певицу.

Вначале Маррингл даже не узнал. Стыдно признаться, мелькнула мысль, что Дева Лесная осенила своим присутствием эти земли. Чарующий, чистый голос проникал вглубь души и задевал потаенные струны. Наполненный женским теплом, нежностью, он напоминал о доме, переносил в воспоминания детства, погружал в безмятежность.

Даже орков проняло, и они тянулись поближе к певице. До того момента, как все ринулись назад, я и не подозревал, как много мужчин сгрудилось у берега озера. Лишь вернувшаяся ахана, спикировавшая к самой воде и зависшая перед лицом женщины, заставила прозреть. Как и последующая отборная брань.

Все сбежали, а я, как дурак, застыл на месте. Как громом поразило от осознания, кто передо мной. Понял, наконец, почему капрала Маррингл за глаза называют Птичкой. А когда слова колыбельной сменила грубая брань, впал в ступор. Боги, как же глупо и беспомощно я себя чувствовал в тот момент! Всегда умеющий подобрать слова, растерялся как мальчишка.