Основы истинной науки - Книга 1-я БОГЪ не опровержим наукой. И. А. Карышев - Страница 27

- Позвольте предложить Вам ещё один, последний, вопрос. Мы уверены, что он будет более удачен, чем все предыдущие, на которые Вы не могли ответить нам. Но теперь мы попросим Вас развить Ваши же собственные слова, сказанные в Вашем возражении на наш второй вопрос. Вы сказали, что нет другой разницы между живым и мёртвым, как только та, что в живом проявляются некоторые силы, которых в мёртвом нет. Мы в восторге от этого Вашего научного вывода. Мы уверены, что, если Вы открыли их присутствие в органическом мире, Вы изучили все эти силы подробно во всех их деталях и не откажете разъяснить нам всё, что нас интересует в них. Мы догадываемся, о каких силах Вы упомянули: это о жизненной силе, о духовном и разумном началах, заключающихся в человеке, о силе воли и о целой серии загадочных сил, производящих сверхчувственные состояния органической природы, в особенности часто встречающихся в жизни людей. Эти силы во все времена существования человека заставляли его задумываться, возбуждая его удивление и желание искать разгадки их. Душевно радуемся и поздравляем себя, что наконец в позитивизме мы найдём научное мотивированное мнение о всех подобного рода явлениях, фактах, силах и состояниях.

Мы удивляемся давно, что, несмотря на всю свою образованность, современная публика решительно недоумевает, как относиться ко всем проявлениям этих сил. Наука не руководит её в этой области, а между прочим, нет дня, чтобы литература не сообщала какого-либо загадочного явления. Перед праздником Рождества Христова нет ни одной газеты или журнала, которые не печатали бы на своих страницах десятками рассказы о самых чудесных происшествиях, встречающихся в жизни людей. 200 журналов и газет в настоящее время круглый год помещают статьи трансцендентального характера, а 50 из них составили себе специальность печатать на своих страницах только статьи трансцендентального содержания. Нет решительно возможности относиться легко и безразлично к подобного рода явлениям и тем более обвинять их во лжи и обмане, ибо мы встречаем между авторами статей великих учёных, которые относятся к ним совершенно серьёзно и научно.

Наконец, во всём образованном мире устроены психические, теософские, спиритические общества, в которых сотнями участвуют первоклассные учёные; они дают множество теорий и систем, по -видимому, вполне серьёзных и научных. Число приверженцев оккультизма, спиритизма и всех трансцендентальных знаний растёт не по дням, а по часам, а между прочим, наука никогда не выражала своего мнения об этих явлениях и состояниях. Она никогда не наставляла публики и не указывала ей, каких из всех этих теорий и систем надо придерживаться, чтобы по возможности правильно смотреть на природу этих явлений. Она никогда не анализировала, не изучала этого предмета, не установило правильного взгляда на них, а потому мы видим полное разногласие во мнениях, а именно: одни учёные признают в человеке одну душу, другие другую, третьи совсем отвергают её, ссылаясь на какой то психизм, руководящий внутренними проявлениями организма; четвёртые приписывают всё психомоторным центрам; пятые находят в человеке нервные жидкости; шестые находят в человеке новый элемент, который называют астралом; одним словом, что ни общество, что ни учёный, занимающийся этим вопросом, то новое мнение. Их так много, все они до того не похожи друг на друга, что мы просто теряемся в соображениях: которого следует держаться, чтобы хотя сколько-нибудь иметь понятие о всех этих трансцендентальных явлениях?

- Позитивизм ни на один из этих вопросов не может Вам ответить, он не идёт так далеко в своих умозаключениях и никогда не затрагивал столь неблагодарных тем. Силы, о которых мы говорили Вам, не что иное, как проявление свойств и качеств материи. Позитивизм изучает подробно материю во всех её деталях и уже как следствие проявлений этой материи, как побочный продукт манифестации материи, касается сил настолько, насколько они нужны для дальнейшего и более рационального изучения материи.

- Что материя изучена Вами в подробности, нет ничего удивительного, ибо наука изучает её с тех самых пор, как сама начала существовать, т.е. со времён древних кельтов, кельтиберов и египтян, или, лучше сказать, изучает её уже более пяти тысяч лет. Но, несмотря на то, к стыду нашему, мы, публика, должны признаться, что до сих пор не уясняли себе, что такое материя. Мы до сих пор не знаем, из чего она состоит: если из атомов, то мы никак не можем уяснить себе, что такое атом? Какая его форма? Его размер? Что заставляет один атом держаться на известном расстоянии от другого? Мы не знаем, какое это расстояние? Если силы поддерживают взаимное отношение атома к атому, то опять для нас остаётся темно: что такое сила? Что такое тяготение? Какова природа того и другого? Какое различие между ними? Кто проявляет их? Каков запас их? Велик ли он? И разные подобного рода вопросы».

- Вы поступаете весьма благоразумно, что не наполняете своей головы праздными и неразрешимыми вопросами. Материя не может быть изучаема с точки зрения: «что такое материя», это несерьёзно и ненаучно; материя изучается со стороны её проявлений или манифестаций. Мы не имеем права спрашивать себя: «что такое материя»? Но должны себя спрашивать: как проявляется материя? Что она производит? Чем она может быть? Разбирая же вселенную с этой точки зрения, мы приходим к заключению, что всё в природе есть материя, или что материя - это всё, и что кроме материи ничего нет.

- Но что же после этого составляет предмет деятельности позитивизма? Вы сами заявляете, что специальность Ваших исследований природы есть изучение манифестаций материи. Но ведь материю в самой себе Вы ни одним органом Ваших чувств, ни одним инструментом, которым Вы производите Ваши опыты и наблюдения, познать не можете? Вполне в настоящее время доказано, что человек прямым опытом может познавать одно лишь впечатление, производимое предметом через органы чувств на головной мозг, и что эти впечатления часто совершенно не похожи ни по своей природе, ни по существу на самый предмет, рассматриваемый в самом себе. Из чего следует, что вся задача позитивизма заключается в заведомом изучении этих несуществующих фикций, этих призраков, которые проявляются в мозгу каждого человека особо, при том условии, что никто не может проверить, одинаковые ли впечатления получаются у всех от одного и того же предмета. Может быть, и впечатления, производимые предметом на мозги двух стоящих рядом людей, тоже разные? Чем доказал позитивизм, что эти впечатления у разных людей получаются одинаковые? Ведь это тоже весьма сомнительно, и мы желали бы получить и этому обстоятельству какое-либо доказательство.

Вся эта масса неотвеченных вопросов ясно очерчивает, насколько деятельность позитивизма ограничена и как он мало удовлетворителен. Тот, кто будет говорить, что позитивизм принёс много пользы знаниям, конечно, будет прав, ибо познания природы ежегодно расширяются неимоверно. Но с другой стороны надо сказать, что всё это кажущееся расширение знаний перед той обширной областью, которая давно раскрыта для науки и настоятельно требует своего изучения, сущее ничтожество. А потому надо сказать с уверенностью, что позитивизм не обладает полными знаниями природы, и что тот, кто это утверждает, крупно заблуждается.

Теперь разберём мнение тех защитников позитивизма, которые ощущают и сознают всё ничтожество его настоящих трудов и задач и прощают ему это, ссылаясь на его молодость; они надеются, что настанет, наконец, то время, когда позитивизм заполнит все пробелы своих знаний, которыми он изобилует теперь.

Нам кажется, что позитивизм не имеет права ссылаться на свою молодость. Наука так же, как и всякое дело имеет свою цель и назначение; если кто не исполняет своих обязанностей, тот не стоит на той высоте своего положения, на которой ему надлежало бы стоять. Почему сделали бы мы науке большее снисхождение, чем, например, воину, который сложил бы своё оружие перед трудностью борьбы с более сильным врагом? Или должнику, который отказался бы платить по векселю? Наука - позитивная она или какая бы ни была -всё же остаётся наукой и обязана давать научные разъяснения тем фактам и явлениям природы, которые она добывает путём эксперимента; она обязана отвечать на все вопросы, возрождающиеся в мозгах мыслящей публики. Если бы даже ей был предъявлен глупый вопрос, она обязана снизойти к неразвитости общества и сказать ему дурака, но не просто, не одним только словом, но вполне толково и мотивировано. Она обязана давать отчёт в своих исследованиях природы, доводя свои умозаключения до того конца, который требует средний уровень развития публики. Если позитивизм действительно молод, он в первое время мог бы давать менее совершенные объяснения, может быть, даже ошибочные, но, во всяком случае, они были бы ближе к истине, чем в настоящее время объясняют сами себе эти факты (и каждый по-своему) люди, совсем не компетентные в научном деле. Со временем, по мере того, как позитивизм крепнул бы в своём деле и его разъяснения природы были бы всё более и более совершенны, тогда успел бы он выправить старые неточности прежних знаний.