Основы истинной науки - Книга 1-я БОГЪ не опровержим наукой. И. А. Карышев - Страница 25

Не будем спорить, что не всякий позитивист решится так смело выразиться, эта фраза слишком самоуверенна и имеет слишком абсолютный характер. Однако тот, кто признаёт свою науку полной и обладающей всесторонними выводами и заключениями, будет принуждён выразиться именно так или отказаться от своего убеждения о полноте своей науки.

Спросим себя: что требуем мы от архитектора, специально знающего вопрос городских домов? Он должен уметь ответить: 1) на вопросы географические, а именно: почему этот дом строится в Петербурге, а не где-нибудь за границей, почему он в центре города, а не где-либо на окраине, и т.д.; 2) на вопросы финансовые: каким образом и где достать выгоднее денег для постройки дома, какие финансовые обороты ведут к уменьшению ценности постройки, какие усложняют неблагоприятно бюджет и т.д.; 3) на вопросы экономические: почему дом выстроен под мелкие квартиры, а не барский, не особняк; какие доходы можно было бы ожидать во всех этих трёх случаях и вывести выгодность; затем вывести относительную выгодность этого дома сравнительно с другими домами того же назначения и доказать, что в данном случае избран наивыгоднейший тип, и т.д.; 4) на вопросы административные, т.е. кто будет управлять этим домом, собирать плату за квартиры, исполнять полицейские и городские требования; как будет ремонтироваться этот дом, во что будет обходиться этот ремонт, и т.д. 5) на вопросы санитарные и на вопросы удобства живущих; почему устроены: подъёмные машины, электрическое освещение, водопроводы, водостоки, вентиляция, отопление и т.д. Он должен уметь сказать, зачем нужно всё это, ведь есть же дома без всех этих затей, во что они обойдутся, что они взамен этого принесут хозяину и какие системы выгоднее; и, наконец в 6) на вопросы конструктивные; а именно: откуда и по какой цене будет приобретён кирпич, камень, дерево, известь, песок, приборы и т.д. Почему именно предпочли один способ постройки перед другим, почему нужно производить кладку так, а не иначе. Одним словом, чтобы иметь право назваться специалистом по какому-нибудь вопросу, мы требуем от человека миллион разных знаний, самых мелочных и детальных, которые все влияют на ход дела и на успех предприятия, и если он не усмотрел или не предвидел какого-либо пустяка, от которого могут явиться какие-нибудь худые следствия, мы безжалостно клеймим опрометчивость этого деятеля и объявляем, что «он своего дела не знает».

Таких точно подробных знаний требуем мы от всех решительно людей, знающих какое-либо дело: фабричное, заводское, техническое, от всех мастеровых, ремесленников, сельских хозяев, финансистов, коммерсантов, торговцев, одним словом, от всех решительно. Обратите внимание, какое тонкое знание судового хозяйства и деталей мореходства требуется от капитана корабля или парохода и за каждое мелочное отступление от миллиона ему предписанных правил и на практике изученных им приёмов - отвечает он головой.

Только для науки делаем мы снисхождение. Каждый раз, как дело коснётся науки, мы немедленно понижаем камертон нашей требовательности и становимся неимоверно сговорчивы и говорим: знаю, понимаю, когда мы ещё ровно ничего не знаем и ровно ничего не понимаем. Было бы совершенно справедливо не употреблять этих слов в таком абсолютном смысле для науки, а выдумать какие-либо другие слова, ибо значение этих слов, когда мы говорим о науке, совсем другое.

Для сравнения глубины и подробности научных знаний о горе прослушаем позитивиста, на какие вопросы может он ответить? Все вопросы, поставленные для дома, могут быть безусловно применимы и для горы, разумеется с некоторыми поправками редакции и перестановкой некоторых понятий, а именно: вместо денег нам придётся сказать «энергия», вместо средства - «сила», вместо цемента - «тяготение» или «притяжение»; вместо администрации - «воля» или «закон», вместо «кирпич», «железо» - «материя» и «вещество»; вместо «постройка» - «создание» или «происхождение», и т.д. Но кроме этих вопросов, изучая гору, мы должны будем добавить ещё массу других, касающихся её происхождения. Мы замечаем, что гора произошла не в один какой-либо период времени, не в один приём, как дом, но мы видим, что одни её части имеют огненное происхождение, другие водяное, что она образовывалась через какие-нибудь подземные катастрофы, вероятно, в силу подземных переворотов; видим, что её прошлая жизнь есть чрезвычайно сложная и величественная трагедия, что проходила она через разные фазы ещё с того времени, когда она сама была туманностью и мало-помалу доходила до того вида, в котором мы её теперь находим. В настоящее время гора покрыта травой и лесом, т.е. растительною жизнью; на каждом листочке живут миллиарды инфузорий, на полях разгуливают животные и люди, т.е. животная жизнь. Принимая всё это в соображение, мы видим, что науке приходится считаться не с одной бездушной материей, но и с жизненным и с духовным элементом; с чрезвычайно важными вопросами, которые не входили в программу знаний архитектора. Вообще, разбирая жизнь горы, мы на каждом шагу встречаем бездну премудрости, которая не может не возбуждать нашего живейшего интереса и самой настойчивой любознательности.

С самым горячим и естественным желанием познать и изучить всё, чем мы поражаемся и восторгаемся в природе, обращаем мы умоляющий взор к науке, испрашивающий могущих нас удовлетворить ответов. Мы убеждены встретить в науке добрую, разумную мать, которая с полным участием встретит своих детей, одобрит в них эту жажду знаний, поддержит дальнейшую любовь к природе и ко всему так премудро сотворённому Создателем и научить понимать тайны и красоты вселенной. Мы убеждены, что наука чистосердечно откроет перед нами истинную силу своих знаний без прикрас и без маскировки их; расскажет нам, какими знаниями она владеет, какие из них следует считать непогрешимыми, какие вероятными, какие гадательными или гипотетичными, на каких из них нам можно основывать наше суждение, какие знания мы должны принимать только как соображения и вообще как владеть каждым знанием, чтобы одновременно и пользоваться ими, и разумно мыслить, и вдаваться на скользком научном пути по возможности в меньшие ошибки. Но не встречаем мы в науке такой симпатичной и радушной матери; встречает нас сухая и костлявая мачеха, в виде позитивизма. Оный с необыкновенным цинизмом сразу охлаждает нашу любознательность словами: «О чём вы заботитесь, ничего тут интересного нет, всё это материя, материя и одна материя. Мы уже всё, что можно было, то сделали, всё изучили, описали каждую вещь, каждый предмет, каждую манифестацию материи и дали всему латинские названия. Нами изучены и недра земли, и поверхность, растительность, животное царство, и всё это отнесено в соответствующие рубрики науки, сообразно класса, рода, вида и семейства; явления физические отнесены к физике, химические к химии, и всё приведено в стройную систему».

- Мы, безусловно, верим Вам, - говорим мы несмелым, заискивающим тоном, как школьники перед сердитым учителем, - мы привыкли повиноваться науке и преклоняться перед ней, мы знаем, какое обилие знаний содержит она в себе, а потому просим объяснить нам, как произошла эта гора? Позвольте нам мысленно отодвинуться к отдалённейшим периодам древнейших времён и проследить жизнь горы, а вместе с тем и всей земли с того ещё времени, когда она была туманностью и постепенно переходила из одного состояния в другое, пока не сделалась такою, какою мы её видим в настоящее время. Наука обладает многими, вполне научными гипотезами о происхождении земли, составленными в разное время лучшими учёными; но все эти системы не согласованы между собой; ни одна не похожа на другую, но скорее каждая противоречит остальным. В этом обилии мнений, мы, люди, не обладающие достаточными научными познаниями, только теряемся и путаемся. Позитивизм, вероятно же, проверил их, оценил и определил, какая из этих космогоний может быть назвала более достоверной, какие места в этих всех учениях слабы и сбивчивы и какие вероятны; а потому мы просим сообщить нам последние научные мнения касательно хотя главных основных вопросов жизни Земли, а именно: ведь до образования Земли существовала одна первичная, инертная и газообразная материя, из которой произошли все остальные; кто или что заставил эту первичную материю покинуть свой покой и перейти к такой в высшей степени целесообразной и премудрой деятельности? Кто или что проявил это обилие энергии? В каком виде проявилась она? В виде ли Высшей Всеобъемлющей Воли, в виде ли необходимости? В этом последнем случае объясните, какая причина вызвала эту необходимость? Как это всё случилось? В каком последовательном порядке выразились эти следствия Величайшей Энергии, которая привела в движение эти массы хаоса, сформировала из них миры и довела всё до такой гармонии, до такого стройного целого, каким мы всё видим в настоящее время? У кого хватило ума и предусмотрительности совершить всё это?