Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка - Страница 16

Последние годы жизни аль-Мутанабби провел в скитаниях по Ираку и Ирану. Цикл его поздних стихотворений получил название «Адудийят», по имени буидского правителя Адуда, при дворе которого он некоторое время состоял. Честолюбивый и увлекающийся, поэт постоянно метался между грандиозными замыслами, страстными надеждами и глубокой безнадежностью. И бунтарство раннего карматского периода, и пафос возрождения арабского могущества быстро сменяются разочарованием и пессимизмом.

Хотя панегирики, составляющие большую часть поэтического наследия аль-Мутанабби, строятся по традиционной схеме, в них ярче, чем у других панегиристов, чувствуется индивидуальность поэта, его характер, переживания, наблюдения, чаяния.

Особое место в поэзии аль-Мутанабби занимают многочисленные лирико-философские отступления, проникнутые разочарованием и мрачными размышлениями о бренности бытия. Его философские строфы тяготеют к сентенциям, а многие блестящие бейты-афоризмы превратились впоследствии в пословицы.

Традиционные образы древних касыд органически переплетаются с усложненными фигурами нового стиля. Использование антитез и антонимов в качестве фигур поэтической речи придавали строкам касыд аль-Мутанабби законченность и экспрессивность.

[Две касыды] / Пер. В. Р. Розена // Крачковский И. Ю. Избр. соч.: В 2 т. — М.; Л., 1956. — Т. 2. — С. 558–562.

[Касыда: Отрывок] / Пер. с араб. И.Н. Холмогорова // Всеобщая история литературы / Под ред. B.Ф. Корша, А. И. Кирпичникова. — СПб., 1882.— Т. 2 — С. 365–367.

[Касыды] / Пер. с араб. М.О.Аттаи, А. Е. Крымского // Восточный сборник в честь А. Н. Веселовского. — М., 1914.— С. 39–53.

[Стихи] / Пер. С.Северцева, В. Волосатова // Арабская поэзия средних веков. — М., 1975. — C. 381–420.

[Стихи] / Пер. Г. Регистана, С. Северцева // Из классической арабской поэзии, — М., 1983. — С. 186–190.

Крачковский И.Ю. Избр. соч.: В 2 т. — М.; Л., 1956,— Т. 2,— С. 548–562.

Крымский А. Е., Аттая М. О. Художественные представители пограничной Сиро-Месопотамии времен византийского героя X века Дигениса Акрита: поэт-витязь Абу Фирас и панегирист Мотанаббий // Восточный сборник в честь А. Н. Веселовского. — М., 1914,— С. 17–82.

Фильштинский И. М. [Аль-Мутанабби] // Фильштинский И. М. Арабская классическая литература, — М., 1965,- С. 171–185.

Blanchere R. Un poete arabe du IV siecle de l’Hegire: Abou-t-Tayyib al-Motanabbi. — Paris, 1935. Dieterici F. Mutanabbi und Seifuddaula. — Leipzig, 1847.

Поэт-воин из Мосула Абу Фирас аль-Хамдани прожил бурную и трагическую жизнь. Принимая участие в войне с Византией, Абу Фирас дважды попадал в плен, где провел в общей сложности около семи лет (959–966), пока эмир Сайф ад-Даули, его двоюродный брат, не выкупил его. Абу Фирас погиб в одном из сражений в борьбе за власть после смерти Сайф ад-Даули.

Основные темы ранней лирики Абу Фираса — рыцарская доблесть и рыцарская любовь. И по композиции, и по тематике его касыды носят традиционный характер с обязательным самовосхвалением и восхвалением бедуинских доблестей предков поэта, героических подвигов племени таглиб, от которого он вел свое происхождение. Диван поэта включает короткие любовные стихотворения (часто любовные диалоги), стихи о дружбе (цикл «ихванийят») и элегии на смерть родных. Наиболее известны его «Румийят» — цикл стихов византийского (румийского) периода, в которых отразились переживания поэта-пленника. В «Румийят» поэт часто восхваляет Сайф ад-Даули, умоляя его отвергнуть клевету недоброжелателей, вспомнить о законах родства и выкупить его из плена.

Поэзия Абу Фираса впечатляет силой и искренностью чувств и страстностью их выражения.

[Касыды: Отрывки] / Пер. с араб. Н. М. Чаева, Н. В. де Витта // Восточный сборник в честь А. Н. Веселовского. — М., 1914.— С. 24–34.

[Стихи] / Пер. А. Ибрагимова // Арабская поэзия средних веков, — М., 1975,— С.421–429. [Стихи] / Пер. А. Ибрагимова // Из классической арабской поэзии. — М., 1983,— С. 205–210.

Крымский А. Е., Аттая М. О. Художественные представители пограничной Сиро-Месопотамии времен византийского героя X века Дигениса Акрита: поэт-витязь Абу Фирас и панегирист Мотанаббий // Восточный сборник в честь А. Н. Веселовского. — М., 1914.— С. 17–82.

Фильштинский И. М. Абу Фирас // Фильштинский И. М. Арабская классическая литература. — М., 1965. — С. 185–190.

Dvork R. Abu Firas, ein arabischer Dichter und Held. — Leiden: Brill, 1895. — 344 S.

Hammer-Purgstall J. Ebu Firas el-Hamdani // Hammer-Purgstall J. Literatuigeschichte der Araber. — Wien, 1854,- Bd. 5,- S. 49–51, 734–743.

Абу-ль-Фадль Ахмад аль-Хусейн из Хамазана, прозванный Вади аз-Заманом («чудом эпохи»), является основоположником своеобразного жанра макамы в арабской литературе, отличающегося усложненностью, изощренной образностью и широким применением рифмованной прозы.

Родился в городе Хамадан на северо-западе Ирана. В 990 г. уехал из Хамазана в Джурджан, затем в Нишапур (Иран), где прославился, победив на литературном состязании знаменитого литератора аль-Хорезми. Впоследствии Бади аз-Заман аль-Хамазани переезжал из одного города в другой в поисках заработка; умер в Герате.

Макамы Бади аз-Замана аль-Хамазани представляют собой короткие рассказы, объединенные одним героем — неким Абу-ль-Фатхом аль-Искандарани. По утверждению автора, им было создано более 400 макам, но до нас дошла только 51. Повествование ведется от имени купца Исы ибн Хишама, который оказывается в различных городах халифата и встречает там героя макам Абу-ль-Фатха аль-Искандарани — бродячего литератора, добывающего средства к существованию хитростью, а иногда и мошенничеством. Встретив Абу-ль-Фатха, Иса ибн Хишам становится всякий раз свидетелем его очередной проделки, узнает его и разоблачает. Абу-ль-Фатх выступает то в роли врача, продающего чудодейственное лекарство, то как оратор, призывающий мусульман на борьбу с «неверными» и собирающий средства на «священную войну», то как аскет, призывающий к благочестию и воздержанию, и так далее. При этом он обнаруживает незаурядный поэтический талант и поразительную эрудицию. Между макамами нет сюжетного единства, однако композиция их сравнительно однородна. Стиль макам предельно усложнен и насыщен риторическими фигурами и реминисценциями из различных литературных произведений. Часто употребляется рифмованная проза. В повествование вкраплены многочисленные стихотворные отрывки.

Из макам Хамадания / Пер. А. С. Фохта // Крымский А. Е. Арабская поэзия в очерках и образцах. — М., 1906 — С. 288–313.

Мосульская история; Амулет; Голод; Знание; Динар; Макамы / Пер. с араб. А. Халидова // Восточная новелла, — М., 1963.— С. 114–121.

Крымский А. Е. Составители макам: Бади аз-Заман Хамаданий и Харирий // Крымский А. Е. Арабская поэзия в очерках и образцах. — М., 1906.— С. 263–272.

Фильштинский И. М. Аль-Хамазани // Фильштинский И. М. Арабская классическая литература. — М., 1965,- С. 211–216.

Brockelmann С. Badi az-zaman // Brockelmann С. Geschichte der arabischen Literatur. — Leiden, 1937,- Supplementbd. 1,- S. 150–152.

Meynard B. de. Notice biographique sur Hamadani // Journal asiatique. — 1891.— Vol. 17.— P. 339–347.

Monroe J. T. The art of Badi’ az-Zaman al-Hammadhani as picaresque narrative. — Beirut: Amer. univ. of Beirut, 1983. — 175 p.

Творчество поэта-философа явилось вершиной и синтезом сложной и разнородной арабской культуры классического периода. Знаменитый слепец из Мааррат ан-Ну’ман (Северная Сирия) был образованнейшим человеком своего времени, блестящим знатоком поэзии, философии, истории, филологии. Большую часть жизни Абу-ль-Ала провел в родном селении, куда со всех концов халифата к нему съезжались ученики и почитатели. Современники не случайно видели в гениальном слепце учителя жизни, так как все творчество аль-Маарри проникнуто высоким пафосом искания истины. В его взглядах сложно переплетаются влияния античной мысли, мусульманских рационалистических учений, философско-религиозной доктрины шиитской секты исмаилитов и мусульманского правоверия. Его творчество венчает долгий путь развития арабской философской лирики.