Осмелься (ЛП) - Страница 16

— Есть, сэр!

Дар расстегнул рубашку и снял ее, пока Остин дотянулся до тумбочки, чтобы взять презерватив и смазку, а затем улегся головой на подушки. Согнув одну ногу в колене, он обхватил ладонью свой член и не отрывая глаз от Дара начал его медленно поглаживать.

Дар почувствовал, как его член потек от возбуждения.

— Ох черт, ты такой сексуальный. Напомни мне еще раз, почему мы так долго к этому шли?

Взгляд Остина изменился, стал глубже.

— Не думаю, что раньше ты был к этому готов… Может, и я сам не был, но теперь все иначе, Дар. Я готов, — он слегка приподнял бровь, как будто спрашивая его «А ты?»

И Дар действительно хотел быть готов. Он действительно чертовски хотел быть готов.

Он поспешно избавился от остальной одежды, желая накрыть Остина собой, быть внутри него — языком скользнуть в его рот, а членом внутрь тела.

Остин раздвинул ноги, приглашая Дара и тот склонился, провел языком от основания его члена до самого кончика, скользнув по рельефным выпуклым венам, поцеловал красную набухшую головку, а затем его губы обрушились на его в рот.

Остин притянул его к себе, чтобы Дар придавил его своим весом, а затем оплел талию ногами, пока они жадно и исступленно целовались. Член Дара пульсировал. Изнывал от желания. Но это было ничто по сравнению с его чистой потребностью в Остине.

Остин спустился поцелуями по шее Дара, взяв в ладонь его яйца.

— Возьми меня. Рискни.

Это было больше, чем просто приглашение потрахаться. Он знал это.

— Ты такой креативный в игре слов, — он подмигнул ему, но Остин не подыграл. Он не собирался позволять Дару отрицать это. Он не даст ему сбежать. Дар видел это в зеленых глазах Остина. В стальной решимости, что отражалась в них.

Дар отстранился, схватил презерватив и разорвал упаковку. Его член пульсировал, пока он раскатывал на нем защиту, а затем открыл смазку и почувствовал на себе напряженный взгляд Остина, который притягивал его, заставлял смотреть в ответ и Дар не отрывал от него глаз, пока смазывал пальцы.

— Не могу дождаться, когда почувствую, какой ты тугой.

Он раздвинул ноги Остина и тот послушно подчинился, разводя их шире, пока Дар рассматривал тугой нежно-розовый вход, спрятанный меж светлых ягодиц.

— Ох, детка…— по его телу прошла дрожь. — Иисусе, насколько же это сексуально. Подержи свои ноги, откройся для меня.

И когда Остин это сделал, Дар очертил подушечкой смазанного пальца сморщенное колечко мышц, а затем толкнулся внутрь тела, ощутив весь его потрясающий жар.

Рука Остина соскользнула, и он отпустил ноги.

— Так хорошо? — спросил Дар выскользнув пальцем из его тела и вновь толкнувшись внутрь, задев на этот раз простату.

— Черт, да... Боже, Дар... Мне нужен твой член внутри. Займись со мной любовью.

Заняться любовью. Именно это они и будут делать, не так ли?

— Не паникуй. Это всего лишь я. Остин. Я никогда не уйду от тебя. Рискни. Ты каждый день делаешь это всевозможными способами— занимаешься серфингом, прыгаешь с чёртового самолета, катаешься на байке. Рискни ради нас, Дар.

Он хотел этого. Да поможет ему Бог, как же он этого хотел.

Дар заметил короткий миг паники в глазах Остина, когда отстранился, чтобы лечь рядом с ним на спину. Закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

— Если хочешь меня, тогда иди и возьми.

Остин оказался на нем уже через мгновение, смазав стояк Дара, он оседлал его, медленно вбирая в себя.

Господи, внутри было так жарко. Горячо, туго и чертовски идеально.

— О, кажется у нас проблема. Теперь я хочу жить внутри тебя.

Дар притянул Остина к себе, пока они не соприкоснулась грудью, скользнул языком в его рот, обнимая так крепко и сжимая в объятиях так сильно, что не был уверен, сможет ли Остин дышать.

Его бедра работали будто поршень, пока он трахал Остина изо всех сил. Нет, он занимался с ним любовью.

Остин объезжал его, будто чертов профи. Целовал так, как будто от этого зависела его жизнь. Он заявлял на него свои права и Дар чувствовал это каждой своей частичкой.

Каждой своей частичкой хотел этого.

Хотел больше. Хотел Остина в любой позе, которая только была возможна. Хотел, чтобы это никогда не заканчивалось.

Он зарычал, когда Остин оторвался от его губ, для того, чтобы выдохнуть в них:

— Позволь мне любить тебя... Это всегда был ты, Дар. Не знаю, как мы этого не видели, почему не позволяли себе это понять, но это всегда был ты... Позволь мне любить тебя. Рискни и позволь мне любить тебя…

— Да… — зашипел Дар.

Он крепко обнял Остина, пододвинув их к краю кровати, а затем встал, развернув и уложив Остина на спину, так чтобы его задница свисала с края. Дар склонился над ним, стоя на полу, не переставая трахать его, не переставая его любить.

— Да… — произнес он снова, потому что ему нужно было услышать это слово. Нужно было зацементировать это между ними. Но все еще… — Мне страшно…

Было не так уж много вещей, которых Дар в жизни по-настоящему боялся. Он бы сделал что угодно ради дозы адреналина, но потерять Остина? Это чертовски его пугало.

— Никогда не оставляй меня, Остин. Я не вынесу этого... Только не ты...

Он продолжал работать бедрами, будто отбойным молотком, до упора заполняя Остина собой, а потом выскальзывая из его тела практически полностью. Остин крепко обнимал его, впиваясь пальцами в спину.

— Не оставлю. Я люблю тебя… — тихо прошептал Остин. — Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя… — снова и снова выдыхал он.

Дар не сомневался, что Остин будет продолжать повторять это каждый час, каждый день, если Дар будет в этом нуждаться.

— Я тоже тебя люблю. Господи, как же чертовски сильно я люблю тебя...

Толчки не сбивались с ритма. Остин укусилДара за плечо, когда все его тело будто одеревенело, а затем Дар почувствовал, как член Остина, зажатый меж их телами дернулся, как его тело выстреливает теплыми лентами наслаждения на живот. Дар продолжал двигаться, втирая его семя в кожу, и вскоре его собственный оргазм накрыл его, будто самая убийственная волна из всех, которые он когда-либо покорял.

— О черт… — его глаза закатились от наслаждения, пока волны восхитительных спазмов проходили через все тело, и он рухнул на Остина, придавив его своим весом.

Остин водил рукой вверх-вниз по его спине, пока Дар не мог дышать. Пока он нев состоянии былпошевелиться, Остин обнимал его, целуя волосы.

Наконец, Дар вышел из него и отстранился, чтобы избавиться от презерватива, а затем вновь лег на Остина.

— Почему я? — спросил он, ненавидя себя за то, насколько нуждающимся прозвучал его голос. — Как же Брайан?

Рука Остина замерла.

— Я не любил его. Я не смог бы полюбить его. Не так, как люблю тебя. С ним это было… поверхностно. Он подходил только в теории. Ты не подходишь в теории, Дар, но мое сердце решило иначе. Господи, я несу всякую сопливую сентиментальную хрень...

Дар зарылся лицом в его шею.

— Мне нравится сопливая сентиментальность. Кто бы мог подумать, что мне понравится сопливая сентиментальность? Можешь быть таким со мной каждый день.

И он в самом деле говорил искренне.

— О боже мой. Я тоже сопливый сентиментальный ублюдок. Нужно срочно к океану, нырнуть в воду или еще что-нибудь.

Остин подвинулся немного назад, чтобы они могли лечь удобней.

— Расскажи мне. Ты говорил, что обрел себя в воде. Расскажи мне как.

И Дар рассказал ему, как иногда ему приходилось спать на пляже, что его всегда тянуло к воде. И как однажды он встретил там парня, который научил его серфингу. Тот приносил ему еду и приглядывал, чтобы с ним все было в порядке.

— Впервые в жизни у меня что-то хорошо получалось. Я нашел то, что мне нравилось — воду. Однажды он пришел, чтобы попрощаться, сказал, что уезжает. Потом привел меня в приют и подарил доску для серфинга. Это был последний раз, когда я его видел.

Дар закрыл глаза, попытавшись сделать то, что делал всегда, заставить себя поверить, что прошлого не существует.