Осколок Империи - Страница 115

Человек провел рукой по своим седеющим волосам.

— Хм… Я хотел узнать, зачем он колотил в ворота. Он не хотел говорить.

— А зачем?

— Внезапно я… — Хобарт замолчал и конвульсивно сглотнул слюну.

В голосе Джезуса Пиетро звучали металлические нотки:

— Продолжай.

Хобарт начал плакать.

— Перестань. Ты начал что-то говорить. Что именно?

— Внезапно я… вспомнил, что я должен был находиться у ворот.

— А как же Келлер?

— Кто?

— Как же твой арестованный?

— Я не помню!

— Ну ладно, убирайся отсюда. — Джезус Пиетро надавил кнопку. — Отведите его обратно в виварий и приведите ко мне Келлера.

Вверх по лестнице, повернуть направо, затем налево… ВИВАРИЙ. За большой дверью находились ряды жестких лежанок. Все они, кроме двух, были заняты. В помещении находилось девяносто восемь заключенных, в возрасте от пятнадцати до пятидесяти восьми лет, и все они спали. У каждого на лице была маска. Они спали очень тихо, гораздо тише, чем спит обычный человек, глубоко дышали, и их лица хранили безмятежное выражение, не омраченное дурными снами. Это было удивительно спокойное место. Они лежали рядами по десять человек, некоторые слегка похрапывали, остальные спали совершенно беззвучно.

Даже охранник выглядел сонным. Он сидел на стуле около двери, и его двойной подбородок падал на грудь, а руки были сложены на коленях.

Более четырех столетий назад, где-то в середине XIX века, группа русских ученых изобрела приспособление, которое могло полностью заменить сон. И в некоторых местах оно его действительно заменило. К XXIV столетию едва ли можно было найти какой-нибудь уголок в освоенном космическом пространстве, где бы не знали об этом устройстве.

Возьмите три электрода. Теперь возьмите морскую свинку или человека и положите его так, чтобы он лежал закрыв глаза. Прикрепите два электрода к его векам, а третий к шее на затылке. Затем пропустите слабый электрический ток от век к затылку через мозг. При этом морская свинка заснет мгновенно. Отключите ток через пару часов, и это будет эквивалентно восьми часам нормального сна.

Вы не хотите отключать ток? Отлично. Это не повредит. Человек просто будет продолжать спать. И его не разбудит даже ураган. Вам, конечно, придется изредка будить его, чтобы он мог поесть, попить, сходить в туалет, сделать гимнастику. Если вы не собираетесь держать его долго в форме, то можете отменить занятия гимнастикой.

Подозреваемых не держали долго в виварии.

Тяжелые шаги послышались за дверью. Охранник насторожился. Когда дверь открылась, он был само внимание.

— Садись сюда, — сказал один из сопровождающих Хобарта. Хобарт сел. Слезы оставили следы на его впалых щеках. Он надел свою маску, его голова откинулась. Он мгновенно заснул. На его лице появилось выражение полного, абсолютного блаженства. Старший из сопровождающих спросил:

— Который из них Келлер?

Охранник вивария просмотрел записи:

— Номер девяносто восьмой.

— Хорошо. — Вместо того чтобы снять с Келлера маску, охранник подошел к панели, на которой находилось сто кнопок. Он нажал кнопку номер девяносто восемь. Когда Келлер начал шевелиться, оба сопровождающих подошли к нему, чтобы застегнуть наручники. Затем они сняли маску.

Мэт Келлер открыл глаза.

Его новые сопровождающие поставили его на ноги натренированным движением.

— Пойдем, — сказал один из них почти дружелюбно.

Удивленный Мэт последовал за ними, и буквально через секунду они были уже в коридоре. Мэту удалось быстро взглянуть назад, прежде чем дверь закрылась.

— Одну минутку, — запротестовал он, сопротивляясь натяжению наручников.

— Один человек хочет задать тебе несколько вопросов. Послушай, перестань дергаться. Ты хочешь идти самостоятельно?

Угроза обычно успокаивала заключенных — именно это произошло и сейчас. Мэт перестал тянуть наручники. Он не рассчитывал проснуться живым, и поэтому тот факт, что он был все еще жив, воспринимался им как подарок судьбы. Кто-то, должно быть, очень им заинтересовался.

— Кто хочет видеть меня?

— Один джентльмен по имени Кастро, — сказал старший охранник. Диалог шел как обычно. Если Келлер был обычным подозреваемым, то внушающее страх имя главы полиции должно было парализовать его рассудок. Если бы этого даже и не случилось, то он все равно предпочел бы использовать это время для того, чтобы подготовиться к беседе, а не для того, чтобы рисковать получить усыпляющую пулю. Оба охранника выполняли эту работу так долго, что они стали смотреть на арестованных как на безликих одинаковых существ.

Кастро. Это имя эхом отдалось в голове Мэта.

Что это взбрело тебе в голову, Келлер? Ты пришел сюда, как будто тебе прислали приглашение. Ты думал, что у тебя есть секретное оружие, не так ли, Келлер? Что это взбрело тебе в голову, Келлер? Что это взбрело тебе…

Какое-то время арестованный шел между ними, погруженный в свои собственные мысли, а затем рванулся назад, как рыба, пойманная двумя удочками одновременно. Охранники моментально бросились в стороны, чтобы растянуть его между собой, затем посмотрели на него с нескрываемым отвращением. Один сказал: «Идиот!» Другой достал пистолет.

Вот так они и стояли: один из них держал пистолет в руке и оба смотрели вокруг с явным удивлением. Мэт дернулся снова, и один из охранников вдруг посмотрел изумленно на свое запястье, затем снял с ремня связку ключей и открыл наручники.

Мэт навалился всем своим весом на другую стальную цепь. Старший охранник закричал от ярости и потянул руку на себя. Мэт бросился на него и сильно боднул его головой в живот. Охранник ударил его кулаком в челюсть. На какое-то мгновение Мэт лишился возможности двигаться и смотрел, как охранник достал ключ из кармана и снял наручники со своей руки. При этом глаза охранника были очень странными.

Мэт попятился назад. Два набора наручников свисали с его рук. Охранники смотрели ему вслед, но не на него, а лишь в его направлении. В их глазах было что-то очень странное. Мэт пытался вспомнить, где он раньше видел такой взгляд. Может быть, у полицейского, охранявшего ворота прошлой ночью? Охранники повернулись и пошли прочь.

Мэт потряс головой. Он чувствовал скорее растерянность, чем облегчение, и отправился обратно по тому пути, по которому они до того шли. Там была дверь в виварий. Ему лишь мельком удалось заглянуть туда, но он был уверен, что заметил там Гарри Кейна.

Дверь была заперта.

Демоны Тумана, ну вот, опять. Мэт поднял руку, затем отдернул ее, затем снова поднял руку и решительно ударил в дверь трижды. Она сразу же открылась. Круглое, лишенное выражения лицо выглянуло наружу, и внезапно на этом лице появилось растерянное выражение. Дверь начала закрываться. Мэт навалился на нее, распахнул и вошел внутрь.

Охранник пытался оказать сопротивление, но Мэт ударил его в двойной подбородок. Так как охранник не упал, Мэт ударил его снова. Охранник наконец потянулся к пистолету, и Мэт крепко схватил его за руку, не давая вынуть пистолет из кобуры, и ударил еще раз. Охранник соскользнул на пол.

Мэт забрал у него пистолет и положил его в карман брюк. У него болела спина. Он потер челюсть, которая тоже болела, и быстро осмотрел ряды спящих. Здесь была Лэйни! Лэйни, с бледным лицом и с тонкой царапиной от виска к челюсти. Ее каштановые волосы скрывали маску, и ее высокая грудь чуть-чуть поднималась во сне. Здесь был и Худ, похожий на спящего ребенка. Что-то нежное начало расти в груди Мэта Келлера. Какое-то тепло разлилось по его конечностям. В течение многих часов он был один, наедине со смертью. А здесь было много людей. Здесь был высокий человек, который заменил его за стойкой бара в тот вечер. Позавчера вечером! Здесь был Гарри Кейн, человек-глыба, сильный даже во сне.

Но Полли здесь не было. Он посмотрел еще раз более внимательно и по-прежнему не увидел ее. Где она? Мгновенно перед его мысленным взглядом появились прозрачные емкости банки органов. В одной емкости находилась человеческая кожа, огромные куски человеческой кожи с небольшим пространством между ними, по которому текла очищающая питательная жидкость. На скальпах были волосы, короткие и длинные, светлые, темные и рыжие; волосы, которые колыхались в холодной жидкости. Класс отторжения С, Г, № 34. Он не мог вспомнить, чтобы он видел черные, как ночь, волосы Полли. Может быть, они были там, а может быть, и нет. Тогда он не искал их.