Осколки времени (СИ) - Страница 72

Сэм глубоко вздохнул. Он понимал ее сомнения, но отступать не собирался.

— Я никого не подставляю под удар! Ты сама прекрасно знаешь, что речь скорее всего идет о вынужденном слиянии.

Для древних делиться энергией было обычной практикой, особенно на поле боя, на способностях самого человека это не отражалось. Когда у человека забирали всю жизненную силу, он мог почувствовать отголоски чужого дара.

— Я все понимаю, — мягко ответила Кло. — Смерть Ульяны — и для нас большая потеря. Она сильнейший архитектор, ее поступок только доказывает это. Разорвать Сеть… На такое не многие способны, но я не позволю тебе выпустить архитектора времени, руководствуясь непроверенной теорией. У жизни Ульяны может оказаться слишком высокая цена.

— Для меня она бесценна!

— Именно поэтому я говорю нет. Ты себя не контролируешь: набросился на Зиновьева, чуть не покалечил, — она нахмурилась. — И прекрасно знаешь, что подобным трюком подвергаешь опасности не только его жизнь. Мы достаточно наигрались со временем, Сэм. В следующий раз можем потерять и Ульяну, и Новую Полицию, и пробужденных. Ты этого хочешь?

Время, время. Дурацкое время! Его не хватало. Если они упустят возможность все изменить, если Станислав окончательно сойдет с ума под давлением Города, уже ничего не исправишь. Сэм взглянул на лекаря, но тот только пожал плечами.

— Она права. Я тебе сразу об этом сказал.

Не говоря больше ни слова, он повернулся и вышел.

У Клотильды по-прежнему много дел. Одновременно с расследованием она готовила документы, чтобы официально передать правление в руки Новой Полиции и уйти в отставку. Наверное, ему тоже стоит этим заняться. Поступить как всегда, продолжать жить, несмотря ни на что. Боль была повсюду, билась в груди вместо сердца, перекачивая по венам отчаянье. Когда-то Агнесса попросила защитить Ригана, но он отказался. Считал, что можно пожертвовать одним ради спасения многих. Теперь сам оказался на ее месте.

— Ты изменился. Пожалуй, в лучшую сторону.

Лекарь подошел бесшумно и остановился рядом.

— Чего тебе? — прозвучало грубо, но сейчас Сэм был не готов к светским беседам.

— Для того, чтобы вывести Прыгуна из Тюрьмы, достаточно нас двоих.

Он замер. Для приказа о переводе опасного преступника действительно было достаточно двух подписей. Пока вся власть окончательно не перешла в руки Новой Полиции, они с Сильвеном обладали такими полномочиями. Но… Сильвен, который никогда ничего не делал просто так, который всегда старался остаться в стороне, сейчас предлагал ему помощь?! Невероятно!

— Почему ты это делаешь?

— Мне знакомо то, что ты чувствуешь, — лекарь невесело улыбнулся. — Терять мне нечего, даже моя репутация не пострадает, потому что никто этого не запомнит.

— Почему ты не поддержал меня сразу?

Сильвен приподнял брови.

— Шеппард, любовь напрочь отбила тебе мозги. Если бы я встал на твою сторону, Клотильда собрала бы совет, а Зиновьева заперла за семью засовами. Зато теперь у нас преимущество: пока она занята и не подозревает о моем саботаже.

— Станислав Зиновьев? — переспросил тюремщик, разглядывая бумаги. Невысокий, с густой бородой он напоминал подземного гнома. — Я думал, он тут навечно.

«Повезло» нарваться на ту же смену, когда он приходил один и когда его оттаскивали от архитектора времени. Судя по сосредоточенному прищуру тюремщика, он этот визит запомнил хорошо.

— Я тоже, — спокойно заметил Сэм.

Гном снова уставился в бумаги.

— Здесь только две подписи.

— Этого достаточно, — Сильвен выступил вперед. Обычно люди шарахались от лекаря и старались избегать с ним встреч, сейчас это играло на руку.

— Здесь указана причина временного перевода — допрос, — страж слегка поумерил начальственный тон, но все-таки недовольно заметил. — Допрос особо опасных преступников осуществляется только в Городе.

— Допрос будет проводить Совет, а собирать его здесь не совсем удобно, — лекарь усмехнулся. — Не беспокойтесь, мы обеспечим преступнику достойный прием, а после вернем в целости и сохранности.

Гном хмыкнул, но все-таки поставил подпись: личное присутствие Сильвена сыграло свою роль, к тому же у входа ожидали полицейские, которых они вызвали в качестве сопровождающих — для пущей убедительности. Остальные ждали у машин, наверху: «Массовка никогда не бывает лишней, — заявил лекарь, когда они собирались, — к тому же, придает солидности».

Начальник стражи вручил бумаги дежурным охранникам, кивнул на дверь, и Сэм последовал за ними.

Уровни Города напоминали круги Ада. В определенном смысле это так и было: попытка прорваться сквозь его стены была равносильна смерти, а находиться внутри — все равно что день за днем плясать на раскаленной сковороде. В отблесках пляшущего пламени они прошли по узкому коридору, шаги разносились гулким эхом, свернули в темный переход и остановились у одной из камер.

Станислав лежал на койке и, не мигая, смотрел в потолок. На подбородке уже пробивалась щетина, на скуле красовался кровоподтек — последствие их недавней беседы, запястье было перевязано. Он насмешливо посмотрел на Сэма, но ничего не сказал. Молчал и когда на него надевали жилет из металла, предназначенный для перевозки заключенных, и наручники. Дальше им предстоял долгий путь по подводному туннелю — выйти из прилегающего к Городу коридора через портал было невозможно.

Они оставили бумаги у Гнома, а дальше время растянулось бесконечной лентой. Сильвен уверял, что все пройдет хорошо, но ему чудилось, что их план трещит по швам, что на выходе их будет встречать Клотильда с армией Новой Полиции. Сэм ловил себя на том, что с силой сжимает зубы, старался не смотреть на Зиновьева и уверенно шагал вперед.

Бесконечная вереница факелов осталась позади, катакомбы обрывались небольшой полутемной площадкой. Ступив на нее, он словно глотнул свежего воздуха после затхлой сырости подземелий — искра силы полыхнула внутри, он больше не ощущал себя слепым и беспомощным. Хотя до свежего воздуха было еще далеко: крутая лестница в несколько сот ступеней стремительно уходила наверх.

Сэм первым вышел на поверхность, порыв холодного ветра заставил захлебнуться глубоким вдохом. Вдалеке, в подступающих сумерках застыли фигуры остальных сопровождающих. Шелестела иссушенная солнцем трава, темная кромка тяжелых туч стягивалась над морем. Он перехватил взгляд архитектора времени — насмешливый, полный превосходства. Судя по всему, тот догадался, что происходит. Несмотря на скованные за спиной руки, Станислав поднялся на последнюю ступеньку с таким видом, будто все на свете ему подвластно. Что ж, пусть продолжает так считать.

Сильвен прошел мимо, незаметно вложил ему в ладонь ключи от наручников и жилета, и даже не остановился. Сопровождающие замерли в нерешительности, только тогда лекарь обернулся.

— У моего коллеги к заключенному несколько вопросов. Идите к машине, скоро выдвигаемся.

Нарушить приказ оперативники не имели права. Они прошли мимо, а Сильвен напоследок бросил на него быстрый взгляд и направился за ними. Стихли шаги, отзывавшиеся шелестом трав и хрустом каменной пыли, а Сэм взглянул на Зиновьева. Перед ним стоял безумец, запутавшийся в собственных интригах. Безумец, поставивший на кон жизнь самой прекрасной женщины на свете. Безумец, ставший причиной ее смерти.

— Я знал, что ты за мной придешь, — усмехнулся он, — понял это сразу. Ты просто не мог поступить иначе.

Сэм подавил подступающее раздражение. Сейчас не до разговоров и выяснения отношений.

— Повернись, Нострадамус. И не делай резких движений, а то в прошлый раз меня слишком быстро от тебя оттащили.

Улыбка архитектора времени немного поблекла, по лицу пробежала судорога ненависти. Он передернул плечами, но подчинился.

— Если в тебе осталась хоть капля любви к ней, — главное не позволить Зиновьеву задуматься раньше, чем он сделает то, что нужно. — Ты позаботишься, чтобы она была счастлива.