Ошо. История жизни независимого мистика - Страница 49
Наконец он прибыл в Монтевидео, столицу Уругвая. Один друг уже поджидал его, чтобы помочь пройти через таможню. Ошо быстро привезли в красивый дом в Пунта дель Эсте, известный морской курортный город, любимый богатыми аргентинцами[69]. Почти сразу он начал проводить беседы. В течение следующих трех месяцев он говорил дважды в день с примерно двадцатью людьми. Эти беседы повлияли на положение вещей самым невероятным образом.
Все это время правительство США пыталось вынудить Уругвай отменить вид Ошо на жительство, а люди Ошо боролись против всех трудностей, играя в серьезные игры, влиянием и интригами стараясь найти своему мастеру дом в этом большом мире.
По всей видимости, американские чиновники говорили президенту Уругвая Сангинетти, что Ошо анархист, он чрезвычайно умен и обладает способностью менять сознание людей. Если их страна (США) не смогла совладать с ним, откуда у него (Сангинетти) такая возможность?
Но, поскольку в том же городе, Пунта дель Эсте, проходил уругвайский раунд переговоров о Генеральном соглашении по таможенным тарифам и торговле (GATT), США выдвинули ультиматум: или Ошо уезжает, или США потребуют вернуть займы, предоставленные Уругваю. В течение этих последних дней в Уругвае полиция скрытно наблюдала за домом. К этому дню сопровождавшие Ошо привыкли к жизни самых последних бродяг.
Маленький голубой «фольксваген» всегда был готов к отъезду — за исключением тех моментов, когда он совершал регулярные объезды дома. Это было постоянным напоминанием о том, что разрешение на проживание Ошо в этой стране было весьма ненадежным. В конце концов пришло сообщение — ему следует уехать. Самолет уже ожидал разрешения приземлиться и получил посадку в местном аэропорту, минуя Монтевидео. Полиция также была в пути. Ошо и его спутники немедленно выехали.
Когда прибыла полиция, им сообщили, что все отправились в Монтевидео. Это дало возможность Ошо и его спутникам остановиться на взлетной полосе, танцуя под песню музыкантов, которые повсюду его сопровождали. В час ночи 18 июня 1986 г. самолет взлетел в темное небо, не имея места, куда направиться. Через день после того, как Ошо заставили покинуть страну, было объявлено, что Уругвай получил новые американские займы. В некотором смысле вся одиссея стала для Ошо способом ясно показать своим людям, что не в порядке с этим миром и почему необходим новый взгляд на него.
Ошо описывает неправедные способы, примененные против него, чтобы выдворить из Уругвая:
«Американское правительство продолжало твердить всем правительствам в мире, что меня нельзя допускать в их страны, даже как туриста. Одна маленькая страна, Уругвай, в Южной Америке, была очень счастлива, что я туда приехал, потому что тамошний президент читал мои книги и даже не мечтал о том, что я могу когда-нибудь посетить Уругвай. Поэтому он сказал: „Мы приложим все усилия, чтобы дать вам землю, где бы вы могли создать общину. Не только потому, что мы будем получать доход от присутствия здесь вас и ваших учеников, но и от того, что тысячи пилигримов станут сюда приезжать; мы — бедная страна, для нас это будет также и финансовой поддержкой“. И он немедленно предоставил мне годичную визу.
Но когда президент Рональд Рейган узнал об этом, он стал угрожать президенту Уругвая: „В течение тридцати шести часов Ошо должен покинуть страну. Иначе придется вернуть все те займы, которые мы предоставили вам в прошлом, а те займы — миллиарды долларов, — которые мы намеревались выдать вам в течение следующих двух лет, предоставлены не будет. Так что выбирайте“.
Сейчас Уругвай не способен возвратить деньги и не может позволить себе в следующие два года не брать взаймы, поскольку все планирование основано на этих миллиардах долларов. Вся экономика страны потерпела бы крах. Президент Уругвая со слезами на глазах сказал мне: „Ваш приезд в нашу страну дал мне, по крайней мере, осознание того, что мы зависимы. До этого момента мы жили в заблуждении. Вам придется уехать. Это незаконно — у вас есть действующая годичная виза, и вы не совершали никаких тяжелых преступлений — единственное основание, по которому ваш вид на жительство мог бы быть аннулирован“. А я пробыл там всего один месяц. И он сказал: „Мне очень грустно, что приходится это делать. Я совершаю это против моей совести“.
Но даже этого американскому президенту было мало — чтобы я просто покинул страну. Мой самолет уже находился в аэропорту… Я сказал: „Никаких проблем — я могу уехать. Я ни за что не поставлю вашу страну в такое рискованное положение“.
Он сказал: „Американский президент настаивает на том, чтобы вы были депортированы; вы не можете покинуть страну без того, чтобы вас депортировали. Меня вынуждают совершать преступления: во-первых, сообщить вам, что вы безо всяких причин должны выехать из страны, хотя вы ничего плохого не совершили. Во-вторых, депортировать вас. Но я совершенно беспомощен. Но все же я хочу, чтобы в вашем паспорте не стояла печать о высылке из Уругвая. У нас есть небольшой аэропорт — переведите ваш самолет в этот аэропорт и вечером отправляйтесь, не информируя нас, так что мы можем сказать — он улетел, не сообщив нам. У нас не было времени депортировать его“.
Но он ошибся. Как только мой самолет перелетел в тот маленький аэропорт — должно быть, американское посольство наблюдало за происходящим, — американский посол был там с печатями и тем чиновником, который отвечает за депортацию людей. Меня доставили туда, потому что им нужно было заполнить все формуляры, и, покидая страну, я сказал — это не имеет значения… На самом деле мой паспорт превратился в исторический документ: меня высылали из стольких стран без малейшей причины.
Когда я уехал из Уругвая, президента немедленно пригласили в Америку, и президент Рейган в качестве „жеста дружбы“ выдал ему тридцать шесть миллионов долларов. Это была награда за то, что меня вышвырнули за тридцать шесть часов: точно тридцать шесть миллионов долларов, по миллиону за час! В самом деле, мне можно начинать взыскивать процент с тех правительств: вы благодаря мне получаете миллионы долларов, — должен же я иметь с этого хоть два процента».
Но сердце Ошо оставалось полным сочувствия и доброй воли по отношению к США. В Уругвае, вечером 6 июня 1986 г., отвечая на вопрос, он заявил:
«Несмотря на то что по отношению ко мне и моим людям Америка вела себя очень плохо, я все же придерживаюсь девиза Гурджиева „Браво, Америка!“, потому что американское правительство — это не Америка. Это всего лишь несколько выборных глупцов. Америка в целом сильно отличается от них с их флером. Она гораздо более простодушна, чем другие страны, поскольку много моложе других стран. И это простодушие есть необходимая основа для просветления… И народ Америки — самый простодушный, неиспорченный, молодой и способный дать жизнь новому человеку».
Незадолго до выезда из Уругвая остров Маврикий известил Ошо, что там будут рады его видеть. Два человека вылетели в эту маленькую страну в Индийском океане только для того, чтобы узнать, что на самом деле тамошнее правительство имело в виду: премьер-министр предложил рассмотреть разрешение Ошо приехать сюда взамен на сумму в два миллиона долларов!
В конечном счете Ошо приехал в курортный городок Монтего Бэй на Ямайке. Визы были выданы группе без каких-либо затруднений. Все договоры были заключены, и, казалось, проблем не будет. Однако почти в то же самое время там приземлился самолет военно-морских сил США, его офицеры в гражданской одежде и с тяжелыми портфелями проскользнули в здание администрации. Среди спутников Ошо пробежала волна беспокойства, и они, скрестив пальцы, стали ждать в надежде, что с ними ничего не произойдет.
Скоро всех их поселили в красивом доме с видом на океан. Ошо устроился на свой обычный послеобеденный отдых, и в первый раз за много дней спутники Ошо почувствовали себя спокойно. Но не прошло и нескольких часов, как в их дверь постучали. Это была полиция. Все визы были аннулированы «по соображениями национальной безопасности». И всех попросили покинуть страну в течение двадцати четырех часов.