Ошо. История жизни независимого мистика - Страница 4
Медитация, санньяса, община, Раджнишпурам, кругосветное путешествие — таков был могучий размах деятельности Ошо. Вынесенный из любви и сострадания, эксперимента и динамизма[13], все эти экзистенциальные истины означали пробуждение человечества. Все, что происходило вокруг Ошо, было не движением, и уж конечно, не «новым религиозным движением». Ошо дал нам не «новую религию», а только новое религиозное сознание. Он отрицал, что является лидером какого-то движения или даже частью какого-то движения.
«Я не являюсь частью какого бы то ни было движения, — говорит Ошо. — То, что я делаю, идет изнутри. Оно существовало с тех пор, как на Земле появился первый человек, и будет продолжаться до последнего человека. Это не движение, но сама сущность эволюции».
Он донес до всех известие, что энергетическое поле, созданное совместно с его санньясинами для повышения человеческого сознания, после него будет становиться все сильнее. Искатели со всего мира, которые посещают эту общину, безо всякого исключения могут проверить истинность этого на себе.
У Ошо был дар предвидения. И решающим моментом является то, что мы обращаем внимание на его пророчества относительно сострадания и мира, любви бесконечной созидательности, вместо того, чтобы ожидать, когда правительства, политические и религиозные деятели решат наши проблемы. Еще слишком рано оценивать тот дар, что преподнес Ошо человечеству. Но сам он ясно представлял, что сделал.
«Люди могут понять — сегодня или завтра-послезавтра, не имеет значения, — но когда-нибудь поймут обязательно. Одно я могу сказать — что бы я ни говорил сейчас, завтра станет философией, религией будущего, религией всего человечества».
За несколько недель перед тем, как покинуть свое тело 19 января 1990 года, Ошо ответил на вопрос — что будет с делом его жизни, когда он уйдет?
«Моя вера в бытие абсолютна. Если в моих словах есть хоть какая-то истина, она переживет меня… Факел подхватят те, у кого сохранится интерес к моей работе, но я никому ничего не хочу навязывать… Я останусь источником вдохновения для моих людей. И это именно то, что будут чувствовать большинство санньясинов. Я хочу, чтобы они росли сами по себе, чтобы они сами воспитывали в себе самое главное — любовь, вокруг которой никто не создаст какую-то церковь; осознанность, которая не станет чьей-то монополией, веселье, радость, и свежие, по-детски удивленные глаза… Я хочу, чтобы мои люди познали себя, а не становились кем-то по чужому приказу. Главный путь ведет внутрь себя…»
Семья
Отец Ошо, Бабулал (по-домашнему его называли Дадда, что значит «старший брат», родился в 1908 г., в Тимарни, маленьком городке штата Мадья Прадеш. Предки Бабулала принадлежали к джайнистской секте Дигамбара. Предки Бабулала с отцовской стороны были последователями маленькой секты, называемой Таран Пантх. Секта была основана в шестнадцатом столетии святым по имени Таран Свами, который был современником индийских святых Кабира и Нанака[14].
Таран Свами, сам джайнист течения Дигамбара, был выходцем из секты Парвар, которая первоначально располагалась в Мадья Прадеш. Таран Свами выступал против идолопоклонства, которое было широко распространено среди джайнистов секты Дигамбара. Он проповедовал поклонение невидимому и неосязаемому божеству, критиковал джайнистов Дигамбара за их приверженность материальному и убеждал их вместо этого обратиться к духовным ценностям, которым учил Махавир, основатель джайнизма. Из-за своих взглядов Таран Свами столкнулся с жесткими преследованиями со стороны общества. Однако некоторые джайнисты, а также и неджайнисты восприняли учение Тарана Свами и стали считать его своим гуру. Предки Дадды были среди них.
Учение Тарана Свами было записано в четырнадцати книгах. Говорят, что Ошо, который читал эти книги в детстве, долго находился под впечатлением от прочитанного. Дед Ошо происходил из большой семьи, первоначально принадлежавшей общине городка под названием Басода. Басода была поражена чумой, и ее население целиком погибло от эпидемии. Семья Ошо также потеряла нескольких членов. Многие, включая отца Дадды и его дядю, вместе с семьями спаслись бегством в Тимарни, где жили свойственники дяди Дадды. Одна из тетушек Дадды тоже жила в Тимарни. Она одолжила отцу Дадды несколько рупий, чтобы тот смог купить ткани, с которых начал свой небольшой бизнес. Он переезжал на лошади от деревни к деревни и торговал тканями. Позднее та же самая тетя сосватала отцу Дадды невесту, а также помогла снять для новобрачных дом.
По мере того как семья росла, ее материальное положение становилось все более сложным. Отец Дадды решил покинуть Тимарни и попытать счастья где-то в другом месте. Однажды он погрузил все свое имущество в тележку и отправился с семьей в Кучваду, небольшой городок в Мадья Прадеш, где жили родственники его жены. Между Тимарни и Кучвадой располагался город Гадарвара. Не будучи очень большим, этот город был вполне процветающим — поскольку в то время являлся местным центром торговли зерном. Отец Дадды решил попробовать начать свое дело в этом городе, и в 1934 г. семья поселились в Гадарваре. (Ошо в то время было уже три года.)
Дадда и его отец усердно работали на благо своего дела. Дед Ошо любил свою торговлю тканями и старался внести в нее человеческое начало. Ошо с удовольствием вспоминает об этом:
«Я помню моего старого деда. Он был торговцем тканями, и я, и вся семья были озадачены тем, до какой степени он любил свое дело. Он мог часами заниматься с покупателями. За что-то, что стоило десять рупий, он мог попросить пять, сам понимая, что это полная бессмыслица. И его покупатели тоже знали об этом; они понимали, что это должно стоить около десяти рупий, а торговаться начинали с двух рупий. Потом следовала длившаяся часами торговля… Мой отец и дядя злились… Но у него, у дедушки, были собственные покупатели. Придя, они спрашивали — где Дадда, где дедушка? Потому что торговаться с ним было игрой, представлением, в котором мы теряли рупию-две, чуть больше или чуть меньше, но разве это главное? Покупатели получали от этого удовольствие».
Члены семьи Ошо оказали на него громадное влияние. Оба брата Дадды, Амритлал и Шикхарчанд, младший, были в ней важными людьми. Образованность Амритлала и его деятельность рано стали жизненным примером для Ошо, который для самовыражения начал писать стихи. Однако ближе Ошо был к своему младшему дяде, Шикхарчанду. Шикхарчанд был активным членом Партии Конгресса[15] и с воодушевлением разделял прогрессивный образ мыслей. Он верил в идеи социализма и отвечал за их пропаганду в Гадарваре. Эти идеи также оказали влияние на Ошо. Вместе с Шикхарчандом он провел несколько встреч с молодыми людьми и убедил их последовать социалистическим идеям. Из-за активного участия в политической деятельности Шикхарчанд не смог продолжать учебу после окончания средней школы. Впоследствии он стал учеником Ошо, своего собственного племянника.
Но, возможно, наибольшее влияние на Ошо оказал его отец, Дадда. Ошо часто в своих лекциях приводил в пример его личные качества. Его отец был необычайно милым человеком. Он был хорошо известен жителям Гадарвары тем, как легко справлялся со своими многочисленными обязанностями главы большого семейства, делового человека и уважаемого гражданина Гадарвары. Его простота, доброта, мудрость и подкупающее чувство юмора бросались в глаза и производили впечатление на всех, кто имел с ним дело.
Дадда очень хотел получить законченное образование, но ему пришлось отказаться от этой мечты, поскольку после четвертого класса он начал помогать отцу в торговле. Однако он решительно поддерживал своих младших братьев в намерении закончить школу — даже против воли их отца, который хотел, чтобы младшие братья тоже занимались семейным бизнесом. Дадда тайком снабдил Амритлала деньгами для того, чтобы тот мог закончить среднюю школу и поехать в Джабалпур продолжать обучение в колледже. Это привело к разладу в семье.