Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка - Страница 16

– Мы заехали в глухомань, мальчики и девочки, – наконец нарушил молчание Марти.

– Чем глуше, тем лучше, – сказал Тим.

Наклонившись вперед и протиснувшись между ковшеобразными сиденьями, Марти указал на просеку в сосновом леске.

– Сворачивай сюда, – сказал он. Кики чувствовала, как из его рта пахнет пивом и табаком.

Тим повернул на узкую однополосную дорогу.

– Теперь следи за дорогой справа, – сказал Марти. – Думаю, нам осталось около мили.

Марти был знаком с супругами, которые должны были пустить их на ночевку, прежде он уже бывал у них в доме.

– Не она ли это? – Марти склонился еще ниже между кресел и высунул голову в окно.

Кики заметила дорогу, которая сворачивала направо.

– Да, – ответил Марти сам себе. – Сворачивай сюда.

Тим послушно повернул. Они ехали по пыльной, изрезанной колеями дороге, так тесно окруженной соснами и кустами, что не было видно солнца, а ветви царапали бока фургона. Было три часа дня, но на дороге было так темно, что можно было подумать, что наступил вечер.

От быстрой езды они успокоились. Кассета закончилась, но Кики даже не заметила этого. В тишине она почти слышала, как бьется ее сердце. В течение нескольких минут все изменилось, и их путешествие приобрело серьезный оборот. Чувствуя свою вину, Кики надеялась, что что-нибудь помешает осуществлению их плана. Похищение должно было состояться следующим вечером. Может быть, женщина заболеет или не сможет вести урок. Может быть, люди, у которых они собирались остановиться, отговорят Тима и Марти от этой безумной идеи.

Она сказала Ронни и Джорджу, что после Дня благодарения уедет на неделю, чтобы навестить школьную подругу, которая теперь живет в Пенсильвании. Джордж обиделся, но Ронни так горячо поддерживала ее, что Кики чувствовала себя виноватой.

– Тебе нужно уехать, – сказала Ронни. – Ты в такой депрессии после разрыва с Тимом.

Она не страдала депрессией, но, видимо, ей удалось прикинуться такой. Кики встречалась с Тимом почти так же часто, как до так называемого разрыва. Она врала Ронни, говоря, что ужинает с подругой, а сама шла домой к Тиму, чтобы заниматься любовью и слушать заверения в том, что все пройдет отлично.

– Ты уверен, что это она? – спросил наконец Тим после того, как они уже несколько минут ехали по темному туннелю, по сторонам которого стояли деревья.

– Да, уверен, – ответил Марти. Вдруг справа на полянке показался дом. – Вот он, – сказал он.

Домик был крохотный, покрывавшая его белая краска облупилась. Из кирпичной трубы на растрескавшейся крыше поднимался дым. У леса стояли ржавые качели, и на них раскачивалась маленькая девочка, отклоняясь так далеко назад, что ее длинные светлые волосы поднимали пыль с земли. С другой стороны дома, в траве, стояли три старых ржавых автомобиля, а рядом с ними были припаркованы грузовик и старый автобус «Фольксваген».

– Кажется, у Форреста течет крыша, – сказал Марти, и Кики заметила на крыше мужчину, укладывающего лист голубого пластика на дранку. Он распрямился, когда они подъехали к старым машинам, и, минуту поколебавшись, направился к лестнице, прислоненной к свесу крыши.

Когда Кики, Тим и Марти начали выходить из фургона, к ним подбежали две лающие и скалящие зубы шелудивые собаки. Кики боялась собак, но не хотела, чтобы Тим счел ее трусихой. Если она не в состоянии справиться с двумя псами, как она намерена справиться с тем делом, за которое взялась?

– Привет, ребята, – сказала она, прижимая руки к бокам. Собаки, размахивая сомнительно задранными хвостами, обнюхали ее ноги.

Мужчина, спустившись по лестнице с крыши, приблизился к ним. Он был высоким, лысым и крепко сложенным, но не тучным и был похож на человека, привычного к физическому труду. Вытерев ладонь о торчавшую из-за ремня тряпку, он протянул ее Марти для рукопожатия.

– Что за суета, брат? – спросил мужчина.

– Ничего особенного, – ответил Марти. – Это мой брат Тим и его подружка, Кики. А это Форрест.

Девочка, подбежав к ним от качелей, схватилась за ногу Форреста.

– Это гости? – спросила она.

Форрест положил свою большую ладонь на голову девочки.

– Да, милая, – сказал он, а потом добавил: – А это Далия.

– Мне пять лет, – сказала Далия.

Кики нервно засмеялась, очарованная красотой голубоглазой малышки.

– Пять лет, круто, – сказала она. – Ты ходишь в детский сад?

– Меня учит мама, – сказала Далия. – Докуда у тебя волосы? – Отойдя от отца, она подошла к Кики. – Да они до самой попки! – радостно сказала девочка. – Я тоже хочу отрастить длинные волосы.

– Оставь ее в покое, Далия, – сказал Форрест. Голос звучал неприветливо, по-деловому. – Парни, вы быстро нашли нас?

– Без проблем, – сказал Тим. – Просто мы думаем, как отсюда добраться до хижины.

В первый раз за всю поездку зашла речь о хижине, но Кики, как бы ей этого ни хотелось, не забывала о ней ни на минуту. Именно там ей предстояло держать взаперти жену губернатора.

– У меня есть карта, вы можете взглянуть на нее, – сказал Форрест.

– Отлично, – кивнул Тим.

Они последовали за Форрестом к входной двери. Внутри дом неожиданно оказался совсем не таким ветхим, как снаружи. В маленьком камине горел огонь, а в гостиной пахло дымом и еще чем-то вкусным. Мебель была старой и изношенной, но в комнате было уютно и чисто. Пройдя через гостиную, они вошли в кухню: женщина, одетая в длинную бледно-желтую юбку и блузу в крестьянском стиле с голубой отделкой, вытаскивала из духовки хлеб.

– Как вкусно пахнет, – сказал Тим.

Женщина положила хлеб на столешницу рядом с двумя другими батонами и закрыла дверцу духовки. Она как будто была не рада появлению гостей.

– Наоми, – сказал Форрест, сажая Далию себе на плечо, – ты помнишь Марти?

– Тебе не следовало приезжать сюда, Марти, – ответила женщина. У нее были светло-каштановые волосы, доходящие до плеч и подколотые заколкой на макушке.

Марти проигнорировал ее замечание.

– Это Тим и его подружка Кики, – сказал Марти.

Из угла комнаты донесся тихий плач, и Кики заметила колыбель рядом с дверью. Подойдя к ней, Наоми взяла на руки младенца. Укачивая малыша и воркуя с ним, она вышла из комнаты.

– Она нервничает из-за твоего приезда, – сказал Форрест, глядя на дверь, в которую вышла Наоми. – Ты должен понять, прошло много времени. Мы спокойно живем здесь, и она боится, что ты все испортишь.

– Я не собираюсь портить вам жизнь, – сказал Марти.

– Я знаю. – Форрест поднял руку к голове и пощекотал дочку. Далия, захохотав, прикрыла глаза отца рукой. – Не пойми меня превратно, – сказал Форрест, убирая руки Далии с лица. – У Наоми доброе сердце. Она знает, что ты делаешь, и поддерживает тебя в этом, но она не хочет, чтобы мы в этом участвовали. Поэтому, парни, я говорю вам, – он посмотрел на Марти и Тима, – забудьте, что вы были здесь. Ты тоже, Кики. Вы можете переночевать у нас, и мы дадим вам машину, как я и говорил, но как только вы уедете отсюда, вы сразу же забудете о том, что даже видели это место.

– Машину? – спросила Кики. Зачем им машина?

– Тебе понадобится машина, когда все будет кончено, – сказал Тим. – Знаешь, когда мы с Марти слиняем. Тебе нужно будет вернуться обратно в… – Внезапно он стукнул себя ладонью по лбу. – Черт! – проговорил он. – У тебя, наверное, даже нет водительских прав, так?

– Есть. Предполагается, что со мной рядом должен сидеть кто-то взрослый, но я умею водить. – Ей стало досадно. Кики сказала «взрослый», словно сама она такой не является, но Тим как будто ничего не заметил.

– Хорошо, – сказал он. – Прекрасно. Значит, ты можешь воспользоваться одной из машин Форреста.

– Не просто воспользоваться, – поправил Форрест. – Оставить ее себе. У нас их больше, чем нужно, и, как я сказал, мы не хотим, чтобы кто-нибудь из вас вернулся сюда, оставив за собой хвост для легавых, которые побегут за вами.

– Каких легавых, папочка? – спросила Далия.

Форрест снял Далию с плеч и поставил на пол. Наклонившись к ней, он сказал: