Ошибка генерала Жукова - Страница 10

Эта природная гибкость, порожденная географическими и историческими причинами, весьма значительно способствовала окончательной победе над врагом. Противник в отличие от нас имел целостную систему бронетанкового вооружения. Легкие «двойки», средние «тройки» и «четверки» (Pz. Kpfw. II, III и IV) хорошо дополняли друг друга и могли решить весь спектр задач по поддержке пехоты и подавлению огневых точек врага, но в силу слабого вооружения (20-мм, 37– и 50-мм, а также 75-мм короткоствольные пушки) не имели возможности соперничать с КВ и Т-34 во время танковой дуэли. Такая же проблема была и у танков чехословацкого производства Pz. Kpfw.35 (t) и Pz. Kpfw. 38 (t). Танкоистребительные 47-мм САУ Panzerjaeger, призванные бороться с бронетехникой противника, броню КВ и «Матильд» пробить не могли. Штурмовые орудия StuG III также не годились для противотанковых целей. Таким образом, «брешь» в виде невозможности бороться с новыми советскими танками лишила систему германского бронетанкового вооружения будущего. Врагу впоследствии предстояло понести большие потери, а затем начать масштабное и затратное перевооружение.

Свои особенности были и в противоборстве в воздухе. Авиация противника в октябре и ноябре 1941 года понесла значительные потери. В первой половине декабря во 2-м воздушном флоте люфтваффе, согласно служебному дневнику начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Гальдера (запись от 12 декабря 1941 года. – Примеч. авт.), насчитывалось 160 истребителей, 330 бомбардировщиков и 90 разведчиков. Советское командование в ходе оборонительного сражения, мобилизуя все авиационные резервы в тылу, посылало их на московское направление. К участию в контрнаступлении кроме авиации Калининского, Западного и частично Юго-Западного фронтов было решено привлечь ВВС Московского военного округа, 6-й истребительный авиационный корпус ПВО, дальнюю 81-ю авиационную дивизию дальнего действия и отдельную авиационную группу. К 6 декабря на московском стратегическом направлении наши военно-воздушные силы имели в своем составе исправных самолетов: истребителей – 69, разведчиков – 103. Таким образом, по авиации мы имели превосходство над противником в 2 раза. По истребителям превосходство было еще большим (в 3,4 раза в нашу пользу). В составе советской авиационной группировки было около 20 % самолетов устаревших конструкций (истребители И-15бис, И-16, И-153 «Чайка», бомбардировщики СБ), а остальные являлись современными для того времени самолетами МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1, Пе-2, Ил-4, Ер-2, Пе-8 и т. д. Господство в воздухе было завоевано советской авиацией, а значительное превосходство в истребительной авиации создавало благоприятные условия для удержания этого господства в наших руках.

Для проведения тактических десантов в тыл врага готовился л/с 214-й воздушно-десантной бригады.

Несмотря на отсутствие океанов, морей и крупных рек под Москвой в контрнаступлении участвовали формирования Наркомата Военно-морского флота. По решению Государственного Комитета Обороны ВМФ СССР в конце октября 1941 года направил около 40 тыс. краснофлотцев, старшин и командиров на укомплектование двадцати пяти отдельных стрелковых бригад. В начале декабря в район наступления 1-й ударной и 20-й армий были выдвинуты 71-я и 64-я морские стрелковые бригады. Несколько позже в состав 1-й ударной армии были включены 84-я и 62-я морские бригады.

В наступлении южного крыла Западного фронта участвовал 4-й отдельный гвардейский минометный дивизион моряков. К западу от Серпухова он поддерживал наступление 49-й общевойсковой армии.

Интересно отметить, что 4-й отдельный гвардейский минометный дивизион РС «катюша» (командир гвардии майор Я. А. Кочетков) сформировали из личного состава 199-го дивизиона особой артиллерийской группы ВМФ, состоявшей из двух артиллерийских дивизионов: 199-го и 200-го. Эти части, сражавшиеся под Вязьмой и Ржевом, после окружения советских войск попали в «котел», и в течение 17 суток моряки-артиллеристы пробивались с боями по тылам врага и вышли к Москве.

На основе 200-го артиллерийского дивизиона ВМФ сформировали 14-й отдельный гвардейский минометный дивизион (командир капитан-лейтенант А. П. Москвин), который включили в состав 1-го Московского отряда моряков – соединения, требующего особого рассмотрения автора.

1-й Московский отдельный отряд моряков (командир – полковник А. М. Смирнов) представлял из себя усиленный полк ВМФ. Кроме морских стрелков в его составе были 14-й гвардейский дивизион РС, мотоциклетный батальон, знаменитая танковая рота, в которой были танки Т-35, Т-34, БТ-2 и другие машины из учебного батальона ВАММ им. Сталина, а также батарея 85-мм орудий.

17 ноября эта воинская часть была включена в Московскую зону обороны. 17 ноября 1941 года 1-й Московский отдельный отряд моряков получил от наркома ВМФ знамя – Военно-морской флаг СССР.

1 декабря 1941 года по приказу штаба Московской зоны обороны отряд занял позиции на участие Ликино – Ванино – Давидково – Осоргино – Постниково с тем, чтобы не допустить противника к Москве в этом районе. С переходом войск Западного фронта в контрнаступление отряд был снят с оборонительного рубежа и отправлен в Москву.

28 декабря отряд был переименован в 166-ю бригаду морской пехоты. Из прежнего состава отряда были отчислены 14-й гвардейский дивизион РС, мотоциклетный батальон, танковая рота и батарея 85-мм орудий. Бригада получила пополнение в 2100 человек.

2 января 166-я бригада морской пехоты была переименована в 154-ю отдельную морскую стрелковую бригаду и 19 января направлена в состав 3-й ударной армии Северо-Западного фронта.

Фактически 1-й Московский отдельный отряд моряков в боевых действиях участия не принимал, зато его отправка на фронт в конце ноября 1941 года была широко освящена в материалах нескольких известнейших советских фотографов!

Теперь коснемся проблем материальной обеспеченности наступательной группировки. К началу декабря по сравнению с серединой ноября она повысилась. Так, например, Западный фронт имел основных видов боеприпасов 2–3 боекомплекта, горючего 5–6 заправок и продовольствия 10–12 сутодач. Основная масса этих средств: 80 % боеприпасов, 65 % горючего и продовольствия находились в войсках и армейских базах.

Так как фронтам предстояло наступать в широких полосах, они имели одноэшелонное построение и низкие плотности: одну дивизию на 8,5 км, 10–11 орудий и минометов и 0,8 танка на 1 км фронта. За счет неравномерного расположения войск плотности на направлениях главных ударов были большими[25].

Обстановка на западном стратегическом направлении перед началом наступления советских войск была очень запутанной. Сложный, а порой даже драматический ход оборонительных сражений на ближних подступах к Москве, зависимость фронтов от сроков выгрузки, сосредоточения и довооружения резерв-ных войск сильно затрудняли определение момента перехода в контрнаступление. Как уже говорилось, оно планировалось не в виде краткосрочного, резко очерченного действия, а как последовательный, растянутый на четыре дня процесс.

Некоторые соединения предназначенной к наступлению группировки войск продолжали вести тяжелые оборонительные бои. На правом крыле Западного фронта 1-я ударная армия с 29 ноября по 3 декабря вела изнурительное сражение с германскими войсками, захватившими мост через канал Москва – Волга у Яхромы и вышедшими на восточный берег. В центре фронта отражали вражеский прорыв 5-я и 33-я армии. Еще сложнее была обстановка у войск Юго-Западного фронта, ибо подготовка к контрнаступлению его правого крыла велась в условиях, когда инициатива еще находилась полностью в руках противника и наши войска продолжали пятиться на восток. 5 декабря, иными словами, на четвертый день после утверждения представленного комфронтом плана перехода в наступление, на участке 13-й армии вражеские войска захватили Елец – очень важный, особенно в период подготовки войск к контрнаступлению, железнодорожный узел.