Ощупывая слона. Заметки по истории русского Интернета - Страница 14

История Кадеткиной рассказана много раз — и моя старая статья представляет лишь одну из версий. Добавим, что Рома Воронежский еще при жизни посвятил Кате стихотворение — точнее, не Кате, а ее адресу [email protected], целиком процитированному в первой строке:

Дема Кудрявцев тоже написал «на смерть», построив свое стихотворение на парафразах «На смерть друга» Бродского. Заметим, что, согласно легенде, Бродский ошибся и отозвался из Америки на недостоверное известие о смерти кого-то из питерских друзей — иными словами, написал стихотворение памяти живого человека. Возможно, таким образом Дема тонко намекал на виртуальность смерти КаДеткиной.

Смерть эта вызвала большой скандал. Максим Кононенко (Mr. Parker), до сих пор утверждающий, что Катя Деткина — живая, а все остальные виртуальные, объяснял мне несколько лет назад, что резонанс истории был связан с тем, что Рунет впервые столкнулся с проблемой этичности и неэтичности существования виртуальных личностей как таковых.

Масштаб скандала подогревался тем, что одновременно с этой историей происходило определение первых победителей конкурса ТЕНЕТА. Участие в жюри Носика, Кудрявцева и Лебедева дало повод Мите Манину потребовать тщательного расследования вины всех участников. В результате Александром Житинским было сформулировано правило «презумпции виртуальности», положившее конец спорам. Оно гласит, что любой сетевой персонаж по умолчанию считается виртуальным.

Что же до вопроса, был ли Тема Лебедев Катей, то в январе 2001 года Лебедев признался в интервью телепередаче «Сеть» (TV6, Москва): он с легкостью может доказать, что Катей Деткиной был именно он, и также с легкостью может доказать обратное. Полгода спустя его одноклассник Костя Чернозатонский согласился рассказать о подробностях появления некролога для несостоявшейся книги по истории русского Интернета:

— В какой-то момент я прихожу к Теме, а он говорит «Знаешь, я решил ее умертвить». — «А что так?» — спрашиваю, а он: «Надоело». — «А как умерщвлять думаешь?» — спрашиваю я.

«Придумаю что-нибудь смешное», — говорит он. И показал мне какое-то объявление, что нет больше Кати Деткиной, написанное в характерном для Темы ерническом ключе. Я сказал, что, с моей точки зрения, вариант неподходящий, что нужно гораздо интереснее все повернуть. Мне к тому времени приходилось писать все, кроме некрологов, и я решил попробовать написать некролог. Если Тема включит тягуче-грустную музыку и оставит меня на полчаса, я что-нибудь изображу. Я подписал некролог первым пришедшим в голову именем. Некролог был вывешен, и тут же началось сущее светопреставление в гостевой книге несчастной Кати Деткиной. На тусовках у Ицковича, где был Zhurnal.ru, я хвастался, как хорошо сработал мой некролог.

Видимо, недалек тот день, когда каждое событие в реальном мире обретет своего двойника в Интернете. И, учитывая настоящий бум, происходящий последний год в русской Паутине, наша культурная жизнь все больше и больше будет дублироваться на виртуальных просторах Сети Сетей.

Так случилось с проходящей в эти дни в Музее архитектуры им. Щусева выставкой Юрия Аввакумова «Русская утопия: депозитарий», на которой представлены около пятисот чертежей неосуществленных архитектурных проектов — от А Витберга до «бумажных архитекторов» восьмидесятых — девяностых. Выставка, показанная в прошлом году на VI Всемирной архитектурной биеннале в Венеции, за прошедшее время стараниями фонда Сороса успела обзавестись собственным сайтом, где посетители могут посмотреть около сотни проектов (http://www.isf.ru/soros/guests/utopia.found/).

В выставочном зале музея голубые — в цвет синек и мониторов — архивные стеллажи с чертежами соседствуют с компьютером, предоставляющим возможность заглянуть на соответствующий сайт. При столь близком соседстве заметнее разница: выставка требует от посетителя приложения неких усилий — найти заинтересовавший проект в каталоге, по сложной системе шифра обнаружить стеллаж, забравшись, если надо, на лестницу, выдвинуть ящик — и только после этого посмотреть, скажем, проект Мавзолея, поданный на конкурс под девизом «Кто следующий?». На соответствующем сайте процедура упрощена: можно легко найти интересующего тебя архитектора (или, наоборот, проект) и, кликнув мышкой на название, получить небольшую, но вполне ясную картинку. Эта обманчивая легкость в некоторой степени обесценивает идею выставки, и потому Аввакумов планирует в ближайшее время усложнить свой сайт, добавив туда анимацию, многочисленные текстыи реконструированные трехмерные проекции дворцов и монументов. В конце концов зрителю будут явлены два различных объекта, повязанных одним названием и изначальным материалом.

Впрочем, трехмерная графика и анимация — вещь для русского Интернета не слишком актуальная (из-за низкой скорости связи придется час с лишним ждать минутного видеофрагмента). Другое дело — тексты. Неудивительно, что русская Паутина — в полном соответствии с литературо-центричными традициями — начиналась с многочисленных стихов и романов, мигрировавших из БЭСМ—6 времен самиздата, Стругацких и Булгакова. Нетрудно представить себе эти невыверенные и временами неверно атрибутированные тексты — однако за последний год ситуация медленно, но верно начала меняться, и на смену многочисленным «библиотекам» и «архивам» пришли продуманные и грамотно выполненные сайты, посвященные тому или иному автору.

Неделю назад в Петербурге открылся сайт Набоковского фонда (http://www.comset.spb.ru/cult/nabok/). Здесь, разумеется, нет его романов и рассказов — они, с одной стороны, защищены авторским правом, а с другой — все равно сто лет как лежат в Паутине. Зато на русском и английском доступны полная библиография Набокова, подробная биография, информация о его доме и коллекции картин его отца. Впрочем, самой интересной частью сайта обещают быть новости: раздел предполагается периодически обновлять, так что поклонники Набокова во всем мире будут теперь в курсе последних событий — будь то готовящийся перевод классической книги Бойда, набоковская конференция или новое издание «Лолиты».

Оба приведенных выше примера имеют прямое отношение к заявленной в заглавии теме. Юрий Аввакумов пытается воссоздать здания, которые никогда не были и вряд ли будут построены. Набоковский фонд выделяет навсегда покинувшему Северную столицу писателю владение на петербургском сервере. В том, что будущее исполинского Дворца Советов и будущее вернувшегося в Россию Набокова на равных правах сосуществуют в Сети, при желании можно увидеть свидетельство плюралистичности или толерантности Интернета. Можно, конечно, сказать несколько слов о постмодернистски альтернативном характере будущего, представленного в Паутине, где противоположности не отменяют друг друга, а лишь дополняют все неосуществленные мавзолеи могут рядами выстроиться на Красной площади, как многочисленные переводы «Пнина» или «Ады» — объединиться, не смешиваясь, «под обложкой» одного сайта.

Интереснее, однако, сновидческий характер обоих проектов. И в этом смысле Набоков уместнее русских архитекторов. Дело даже не в приписываемых ему словах о возвращении в Россию в своих снах, а в общей ориентации автора «Приглашения на казнь» на иную реальность — наступающую после смерти, в фантазиях или во сне. Вопреки распространенному мифу Интернет не создает новых реальностей, однако позволяет их моделировать — и этого достаточно, чтобы расшатать представление о единственности той реальности, в которой мы живем. Поэтому, говоря «реальный мир», жители Сети обычно добавляют «так называемый» — и вот сквозь дигитально-картонные декорации мы, подобно Цинциннату Ц., видим не слишком материальных «существ, подобных себе».

Это очень странная статья — я нашел ее, разбирая в компьютере старые материалы, но, хоть убей, не могу вспомнить, для кого я ее написал. Я решился включить ее в книгу потому, что в ней видно, как я пытался тогда писать об Интернете: с ложной многозначительностью, намеками на сновидческую природу и пророчествами о том, что Сеть вскоре будет дублировать все объекты реального мира. [8]