Ороборо: Господин Демон (СИ) - Страница 34

— Я не знаю, можешь ты или нет. Никто не знает наверняка. Но у тебя есть шанс. Хотя бы потому, что ты единственный смертный, с которым Чонин был так долго.

— Долго? — не поверил собственным ушам Сэхун.

— Дольше всех, — кивнул Фань. — Ты не отказался от него, а он — от тебя. На тебе есть его след, значит, он прикасался к потокам твоей энергии.

— Он… просто залечил мою рану. На руке вот.

— Ещё голова. Там тоже была рана.

В памяти Сэхуна немедленно всплыли слова врача о невероятном везении. Он отделался лёгким ушибом в ночь, когда убили господина Ана. Выходит, не отделался. Просто Чонин приложил лапу.

— Вот засранец… даже не обмолвился словом! — Сэхун с укором посмотрел на ягуара — тот и ухом не повёл.

— Кстати, — Фань слабо улыбнулся, — и я, и Чанёль склонны думать, что у тебя есть шанс, потому что на тебя открыта охота. Как на источник силы.

— П-простите?

— В этом доме недавно убили “куклу”.

— Он мог прийти за кристаллом! — Сэхун указал на полку с камнями.

— Ни один из них не стоит внимания, — возразил Фань. — В твоей собственности нет источников силы, достойных внимания демонов. Охота открыта на тебя. Хотя опасаться тебе нечего, пока этот комок меха рядом.

“Комок меха” весом в центнер лениво зевнул, показав присутствующим здоровенные зубы. Очень успокаивающе так. Аж мороз по коже.

========== - 12 - ==========

Комментарий к - 12 -

Утро доброе, котики :)

Несу насыщенную личную жизнь котика Сэ)))

Ваша Бета

- 12

Снег продолжал идти, а Чонин устал ждать. Он не чувствовал бега времени в преисподней.

Белый наст под ним царапал скулу, но алые разводы быстро присыпало белыми хлопьями, стоило лишь слегка повернуть голову. Было адски холодно, но он не дрожал — тело окоченело. Будь он смертным, уже умер бы от холода. Но он не был. Сердце просто билось медленнее.

Приоткрыв глаза, Чонин попытался шевельнуть разбитыми пальцами. Не вышло. Пальцы так и остались скрюченными и наполовину погружёнными в снег.

Фох не убрал печать из-под морозного потока в его доме. И Чонин знал, что Фох продержит его в холоде ещё долго. Чтобы потом переставить туда, где будет адски жарко. Игра на контрастах. Примитивно, предсказуемо, но неизбежно и неприятно.

Взглядом Чонин нашёл отблеск ци Сэхуна, потом различил тоненькую нить, почти леску, едва заметную. От нити отделилась слабая искорка, крошечная, и закружилась вместе со снежинками. Она упала на руку Чонина и осталась там. Как ни странно, но Чонин явственно ощущал тепло. Настолько явственно, что через несколько минут даже смог шевельнуть пальцами.

“Сэ… хун…”

В этом вездесущем холоде замерзали даже мысли. Хотелось закрыть глаза и провалиться в дрёму. Мешало волнение. Из-за Сэхуна. Чонин опасался, что ягуар убьёт его — это было бы логичным и естественным. Для демона.

— Вижу, спеси у тебя поубавилось.

Чонин отвернулся, сильнее расцарапав настом скулу. Предпочитал смотреть на тусклую стену, а не на ту, за которой маячило гигантское лицо Фоха.

— Хороший способ напомнить, где твоё место, да? Мне вот вообще любопытно, откуда полукровки берутся.

— Сходи в школу… Там доступно объясняют. — Управляться с замёрзшими губами и отвечать оказалось сложнее, чем он думал.

— Да я в курсе. Но я не о том. Мне вот вообще противны ангелы сами по себе. Большинству демонов — тоже. Но полукровки откуда-то берутся. Уму непостижимо. Всего лишь доверили Чанёлю провести переговоры, а какой результат.

— Завидно? — Чонин сгрёб в ладонь снег. Снег не таял.

— Противоестественный союз, нарушающее закон дитя, опороченная репутация… Чему тут завидовать? Взгляни на себя. Ты никто здесь. И будешь никем на небесах. Ты способен на что-то только между небом и землёй. Жалкий фокусник для смертных. Даже смешно, что таким, как ты, даровано бессмертие. К чему оно тебе? Чтобы осознавать собственную неполноценность?

— Или чтобы быть недостижимой мечтой? — не удержался от иронии Чонин, процитировав Чанёля. И заорал от внезапной боли. Языки пламени кусали даже сквозь прозрачные стены — Фох швырнул печать в камин. Кожа стремительно краснела, покрывалась волдырями, которые лопались, обнажая плоть. Одежда тлела и расползалась лоскутьями.

Мало приятного в том, чтобы быть сожжённым заживо. И хуже всего не боль, не жар, а запах горящей плоти и волос.

Чонин свернулся клубком, прикрывая голову руками и стараясь делать вдохи пореже.

— Я видел, как тебя сожгли на площади в Кордове. Впечатляюще это было. Ты как раз накануне закончил печать, с которой у меня ничего не вышло. А через сутки тебя никто уже не искал, ведь тебя сожгли. Я так и не понял, позволил ты этому случиться или в самом деле не ожидал. Утолишь моё любопытство?

Печать достали из камина и поставили не на прежнее место. Жар мало-помалу спадал, хотя поначалу Чонин точно не мог это оценить. Он пытался научиться дышать заново и отстраниться от боли.

— Лучше бы тебе ответить, если не хочешь ещё разок угодить в пламя.

— От людей… привыкаешь ждать всего… самого худшего. Для них я… ничем не отличаюсь… от тебя.

Чонин умолк. На него сверху полилась вода. Облегчения она не приносила, лишь усиливала боль, но признаваться в этом он не собирался.

— Логично. Люди считают, что живут только раз, потому спешат и не ценят. И тебе приходилось жить рядом с ними. Незавидная участь, если подумать. А ведь ты мог попытаться пройти обряд и стать демоном. Или взять себе столько власти, сколько захотелось бы.

— Мы оба… знаем, что… пройти обряд я не смогу.

— А, ну да. Всего четверть суток тёмная. В самом деле. Но ты ведь добился этого сам. Раньше соотношение было иным. Верни всё так, как было — и обряд ты сможешь пройти.

— Зачем?

Простой вопрос привёл Фоха в замешательство, судя по продолжительному молчанию.

— Надоело, — подытожил Фох и вновь швырнул печать в пламя. Второй раз Чонин пережил уже легче, да и гореть там было почти нечему, ведь он и восстановиться не успел.

Фох немного позабавлялся, перемещая его то в пламя, то в воду, потом ещё разок сунул в воду и отправил на полку под ледяной поток. Плёнка влаги на обожжённом теле тут же схватилась ледком.

— Говорят, полукровки дико живучие. Я даже не нашёл упоминаний о смерти тебе подобных. Читал только пару историй о заключении полукровок в бездне. Ну и о тех, кто имел глупость забраться в преисподнюю и сдохнуть тут. Пожалуй, я могу извлечь из этой ситуации куда больше выгоды, чем думал. Напишу потом трактат о пределах выносливости полукровок. Два вывода уже есть. От огня и холода ты не дохнешь. Это радует, но заставляет поискать варианты. Но надо ли? По-моему, тебе больно, да?

Чонин приоткрыл глаза и проследил, как Фох ведёт пальцем по грани печати. Дотянуться и разорвать одну из нитей ци… Искушение победило здравый смысл. Фох взвыл, а затем с силой сшиб печать с полки.

Чонин глухо застонал, ударившись обожжённой и промёрзшей спиной о стенку. Может, к лучшему, потому что благополучно на этом провалился в беспамятство. Даже у его выносливости имелись пределы.

Во тьме жили шёпот Сэхуна и хорошие воспоминания. Они походили на концентрированное блаженство после недавних мучений.

***

— Может, ты уберёшь свой хвост от моего лица? Хвост шикарный, не спорю, но я сейчас чихну… Апчхи!.. Ну вот. Не рычи! Не рычи, говорю! Ах ты… Так, Чонин, а теперь аккуратно разжимай зубки… Чонин! Я невкусный, честно. Или ты разжимаешь зубы и возвращаешь мне руку, или я снова буду тянуть тебя за хвост… Во-о-от… Фу, отцепись от моей ноги! Нет-нет-нет, если ты на меня ляжешь, я уже не встану… весь не встану!

Сэхун отодвинулся от ягуара и устало привалился спиной к креслу. Толку от всех его размышлений было мало. Он по-прежнему не представлял, что вообще мог сделать, чтобы помочь Чонину выбраться из ловушки.

В дверь громко постучали. Тихо выругавшись, Сэхун поднялся с пола и побрёл открывать. Ягуар сунулся за ним, но Сэхун прикрыл дверь гостиной прямо перед носом у зверя.