Орленок (СИ) - Страница 9

— Моя версия из расщелины пришла к выводу, что раз Докукины так тряслись над мусорными кристаллами из мешочков, значит, этот минерал и в их мире стоит приличных денег. Вот и отправила с тобой заначку на черный день — двадцать аккуратных «пластинок» весом по двадцать граммов и десять кусков друзы потяжелее, выглядящие отколотыми. А вторая толковая мысль посетила уже меня: как мне кажется, с помощью аструма можно раскачивать невидимость и еще несколько пассивных навыков…

— … пытаться их активировать, положив пластинку, скажем, на проекцию ядра? — сообразив, к чему она клонит, еле слышно протараторил я. услышал диагноз «Не дурак, однако…», засветил физиономию перед сканером, прижал к нему же правую ладонь, озвучил какую-то белиберду для анализатора голоса и открыл массивную дверцу.

Пакет с «заначкой на черный день» обнаружил за небольшой залежью из микроэлектроники, достал из него две пластинки, сразу же упаковал их в одноразовые пакетики и… запоздало сообразил, что запчастей, прихваченных из постепенно раскурочиваемого «Носорога», стало значительно меньше.

— Солнце, а объясни-ка мне, неразумному, как ты открываешь этот сейф, и на что ты пустила часть электронных компонентов?

БИУС насмешливо фыркнул, сообщил, что программное обеспечение сейфа было даже не дровами, а древесными опилками, зато теперь он — самый надежный сейф на этой планете. А потом приятно шокировала:

— Ну, а компоненты потихоньку апгрейдят местную технику — я от твоего имени приобрела четыре универсальных бытовых дроида, перепрошила им мозги, слегка допилила и использую точно так же, как «Пауков». Кстати, эти «Гномы» очень даже ничего. А дня через три-четыре, то есть, после того как мне доставят кое-какие железяки, превратятся в самый настоящий кошмар как для обычных грабителей, так и для охамевших сотрудников местных силовых структур…

7 ноября 2512 по ЕГК.

…В форпост «Дальний» мы въехали без четверти семь утра, зарулили на почти пустую стоянку, припарковали «Порыв» на прежнее место, выбрались из салона под мелкий моросящий дождь, вытащили из багажного отделения рюкзаки, закинули за плечи и без особой спешки потопали к пристани. Честно говоря, я был уверен, что в непогоду Бехтеев присобачивает к «Авантюристу» какой-нибудь тканевой тент, так что рассчитывал добираться до Мрачного не в самых комфортных условиях. Однако, как вскоре выяснилось, у Геннадия Романовича был и второй катер. С твердой крышей, уютным кокпитом и так далее. Выглядел он не хуже первого, но носил менее благозвучное название — «Бродяга». Впрочем, плавсредству, вероятнее всего, используемому только в сезон дождей, оно, пожалуй, подходило, так что я мысленно поаплодировал фантазии владельца, затолкал наши пожитки в рундуки, помог Ольге сесть в ковшеобразное «гоночное» кресло и вручил капитану оплату за доставку.

Он молча убрал деньги в карман, а потом скосил взгляд на Кольцову и укоризненно вздохнул.

— Напарница. Не хочет замедлять развитие… — буркнул я, сообразив, что он отказывается понимать, зачем я тащу «несчастную девушку» в Пятно в это время года, да еще и на целую неделю. — Вот и уговорила сгонять в небольшой рейд.

Бехтеев не поверил, поэтому посмотрел на жертву моего произвола и получил более чем убедительное подтверждение моих слов:

— Так и есть: Игнат совсем уж было собрался отложить рейды до весны и поддерживать форму тренировками в спортзалах и залах для медитаций, но я убедила его помочь любимой напарнице побыстрее дорасти до ранга Князь.

В глазах молчуна-Воздушника заискрились смешинки, голова качнулась вперед в знак восхищения ее планами, а рука легла на сектор газа и сдвинула его вперед. Влажного шелеста швартовов, втягивающихся в специальные лючки, я не услышал, ибо рык движков этого катера оказался громковат. Зато получил море удовольствия как от динамики разгона, так и от предвкушения. Да-да, я вспомнил о том, что у меня теперь есть свой катер, а значит, всего через полгода я точно так же сдвину сектор газа и выведу свою игрушку в открытое море!

Кстати, напарница, кажется, подумала о том же, ибо весело подмигнула. А потом, выполняя инструкции, закрыла глаза и ушла в медитацию. Пытаться превратить обычное просветление в продвинутое и пробуждать в себе чуйку. Само собой, не от балды, а по моим методикам.

Я тоже занялся тренировками. Но только после того, как снял куртку и предупредил Бехтеева, что отключусь. Как и в прошлый раз, сосредоточился на раскачке навыков Воздуха. Но вкладывался в развитие то подпорки, то воздушных ступеней. Да, с удовольствием «разгонял» бы жар, постарался усилить воздушные лезвия и ледяную вьюгу или поработать над скоростью использования боевой связки туман-разряд. Но первое умение, увы, еще не «прорезалось», ибо соответствующие ядра мы с Ольгой употребили поздно вечером, а демонстрировать остальные навыки постороннему не позволяла паранойя. Так что следующие шесть часов я прерывал медитацию только для того, чтобы глотнуть подпитки. Зато ровно в час окончательно вернулся в реальность, несколько раз постучал по колену напарницы, дождался, пока она откроет глаза, и сообщил, что пора перекусить.

Контейнеры с горячей едой достали из термосов и предложили один из них Бехтееву. Но он отрицательно помотал головой и изобразил на редкость замороченное движение рукой, дабы дать понять, что нам, уходящим в Пятно, еда еще пригодится. Настаивать я, конечно же, не стал — с аппетитом умял двойную порцию филе форели с картофельным пюре, заполировал это блюдо овощным салатом и посмотрел на часы.

До расчетного времени прибытия в точку высадки оставалось порядка десяти минут, так что желание хоть немного полениться было задвинуто куда подальше — я сложил и свои, и Ольгины контейнеры друг в друга, затолкал в пакет для мусора и убрал в боковой карман рюкзака. Потом выглянул наружу, убедился в том, что «Бродяга» несется не по реке, а по озеру, надел и застегнул куртку, придержал Кольцову, последовавшую моему примеру, и перебрался на переднее пассажирское сидение. Чтобы видеть не только кокпит, но и берег Мрачного, к слову, выглядящего под стать названию…

…Осадка у «Бродяги» оказалась меньше метра, с навыками управления им у Бехтеева тоже было все в порядке, а шест, очень неплохо заменивший эхолот, и телескопический трап, выдвигавшийся с помощью ручной лебедки, позволили высадиться на берег, не замочив ног в озерной воде. Да, с учетом погоды это порадовало не так уж и сильно, но десантирование состоялось, и катер, снова взревев движками, рванул в сторону устья Еланки.

— Пять минут на все про все — и выдвигаемся… — скомандовал я, первым поднявшись к опушке.

— Отлично! — отозвалась Оля. — Как раз проведу первые испытания новой приблуды.

Тут я мысленно хмыкнул, ибо под словом «приблуда» подразумевалась насадка, позволявшая женщинам справлять малую нужду по-мужски, то есть, стоя. Нет, лично меня обсуждение подобных тем нисколько не смущало, ибо на моем факультете АПД учились не только парни, а инструктора, готовившие нас без дураков, избавляли курсантов от излишнего стеснения еще на первом курсе. Но Кольцова в Академии не училась, поэтому, теоретически, обязана была смутиться. Ан нет: спокойно отошла метров на пять, повернулась ко мне спиной и не очень быстро, но сделала свои дела. Потом деловито ополоснула приблуду из фляги, весело заявила, что испытания признаны успешными, и… первый раз за утро поделилась своими сомнениями:

— Скажи, а ты уверен, что сможешь вывести нас на заимку с этого места? Просто оба прошлых раза мы добирались до нее по следам; двигаясь к реке, понимали, что мимо нее не промахнуться. А тут ты, вроде как, в первый раз, и…

Я мягко улыбнулся:

— Оль, ориентированию на местности меня учили очень добросовестно. А если учесть тот факт, что место высадки я выбирал по спутниковым картам местности, сделанным еще до Первой Магической, и не только запомнил, но и зарисовал самые заметные ориентиры, то наши шансы промахнуться мимо того озерца стремятся к нулю.