Орбитсвилль (сборник) - Страница 23

В распоряжении землян оказались территории астрономических масштабов и никакого способа быстро добраться до них. Повелители гигантских доминионов не в состоянии удовлетворить своих амбиций, унижено достоинство человечества: еще недавно люди, словно боги, бороздили вселенские просторы, а теперь перешли на колесный транспорт. Каждой семье или фермерской общине предстоит в ближайшем будущем перейти на самообеспечение, поэтому несмотря на современную сельскохозяйственную технологию и "железных коров", им срочно потребуются обширные жизненные пространства. Классическая ситуация, которая неизбежно приводит к драке. Так рассуждал Гарамонд и не удивился, когда до него дошли скудные сведения о беспорядках. Отряды поселенцев силой пробились через город клоунов на открытые просторы прерий. Даже не находясь в местах столкновений, капитан хорошо представлял, как развивались события.

Его продолжало преследовать ощущение своей бесполезности. Он почти безвылазно сидел дома, лишь изредка наведываясь на "Биссендорф", перестал смотреть передачи новостей.

Однажды утром, когда Гарамонд лежал в тяжелом забытье после вчерашней попойки, в его сон вторгся детский крик, отозвавшись кошмаром медленного падения Харальда Линдстрома. Гарамонд проснулся в поту и понял, что потерял бдительность. Элизабет! Эйлин, опередив его, уже стояла на коленях возле сына и прижимала его к груди. Мальчик, зарывшись лицом в ее халат, тихо всхлипывал.

– Что случилось? – Страх отступал, хотя сердце продолжало колотиться. – Проклятый проектор, – ответила Эйлин. – Показали одного из этих страшилищ. Я выключила.

Гарамонд посмотрел на проекционное поле стереовизора. В воздухе растворялось лицо преподавателя образовательной программы.

– Какое страшилище?

Кристофер поднял заплаканное лицо.

– Там был клоун.

– Клоун? Я же предупреждал, убавляй резкость, когда Крис садится смотреть передачу. Он ведь путает изображение с действительностью.

– Я убавила. Изображение было расплывчатым, просто его напугали эти твари.

Гарамонд недоуменно потер переносицу.

– Не пойму, с чего ребенку бояться клоунов? – Он присел перед мальчиком на колени. – В чем дело, сынок? Почему ты боишься?

– Я думал, клоун пришел меня убить.

– Что за странная мысль? Они еще никому не причиняли вреда.

Во взгляде мальчика читался укор. Он упрямо помотал головой.

– А те мертвые люди? Которых они заморозили?

Гарамонд вздрогнул.

– Как заморозили?

– Не сбивай его с толку своим напором, Вэнс, – вмешалась Эйлин. – Ты забыл, о чем вчера говорили в новостях?

– О чем? Я ничего не слышал!

– О мертвой планете, которая снаружи. Когда эти твари построили Линдстромленд, свет и тепло перестали достигать внешней планеты, там все замерзло.

– Твари? Какие твари?

– Туземцы, конечно. Клоуны.

– Вот тебе на! – улыбнулся Гарамонд. – Выходит, Орбитсвиль построили клоуны?

– Ну, не они сами, а их предки.

– Понимаю, понимаю. Значит, на внешней планете жили люди, которых злодеи заморозили насмерть?

– Диктор показывал фотографии. – В голосе Эйлин проскользнула упрямая интонация.

– Где же он их раздобыл?

– Должно быть, туда слетали на корабле.

– Дорогая, если у планеты была атмосфера и она промерзла насквозь, то все покрыл толстенный слой льда и затвердевших газов. Что там можно фотографировать, подумай сама?

– Не знаю, как им удалось, я говорю о том, что видела. Спроси у других, они скажут то же самое.

Вздохнув, Гарамонд подошел к видеофону и связался с "Биссендорфом". В фокусе стереопроектора возникла знакомая физиономия. Нейпир приветливо кивнул, и Гарамонд заговорил без предисловий:

– Клифф, мне нужны сведения о полетах кораблей в системе звезды Пенгелли. Кто-нибудь летал на внешнюю планету?

– Нет.

– Ты уверен, что туда не посылали экспедицию?

Нейпир опустил глаза к информационному терминалу.

– Уверен.

– Спасибо, Клифф, у меня все. – Гарамонд отключил связь, и очертания старпома растаяли в воздухе. – Вот видишь, Эйлин, против фактов не попрешь. Откуда же, по-твоему, взялись те снимки?

– Может быть, это были не совсем фотографии?

– Вот именно. Компьютерная реконструкция.

– Не все ли равно? Ведь на них…

– Тебе все равно? – Капитан зашелся смехом. Кто бы мог предположить, что между ним и его женой такая пропасть непонимания? Однако досады он не испытывал. Их отношения были просты и гармоничны и, как полагал Гарамонд, построены на более прочной основе, чем сходство взглядов или интересов. –Поверь, это в корне меняет ситуацию, – мягко, словно уговаривая ребенка, произнес он. – Вспомни, как было дело, и поймешь, что передача изменила твое отношение к клоунам. В давние времена телевидение умело здорово оболванивать людей. Только раньше образование считалось неотъемлемой частью воспитания, и действовать приходилось куда тоньше…

Сообразив, что сел на любимого конька и уже перешел на лекцию, Гарамонд замолчал. Эйлин заметно поскучнела. Большую часть информации о внешнем мире она получала в виде наглядных примеров, а у него не было учебника с картинками. Капитан почувствовал смутную печаль. Поняв, о чем он думает, Эйлин тронула его руку.

– Вэнс, я не идиотка.

– Знаю, дорогая.

– Почему ты замолчал?

– Я просто хотел объяснить, что такое "Старфлайт Инкорпорейтед". Это… – Гарамонд подыскивал яркий образ. – Это вроде снежного кома, катящегося под уклон. "Старфлайт" не останавливается, кто бы ни оказался на его пути. Он просто не может остановиться в силу своей природы… Потому намерен подмять под себя туземцев.

– Ты постоянно обвиняешь свою компанию. Но всегда голословно.

– Все признаки налицо. Первым делом внедрить в умы сознание неизбежности, даже необходимости жестких мер, а остальное – вопрос времени.

– Я не люблю клоунов, – нарушив затянувшуюся паузу, решительно заявил Кристофер.

Гарамонд внимательно посмотрел ему в глаза, погладил по золотистой щеке.

– Их не нужно любить, сынок. И не надо верить всему, что болтают по стерео. Вот если бы кто-то действительно побывал на той планете, то я сказал бы…

Гарамонд не договорил. "А ведь неплохая идея", – неожиданно для себя решил он.

– Почему бы и нет? В конце концов, именно для таких экспедиций предназначены корабли Разведкорпуса, – рассудительно произнесла Элизабет, загадочно улыбнувшись. – Вы в бессрочном отпуске, капитан, но раз уж сами хотите вернуться к активной службе, какие могут быть возражения?

– Благодарю вас, миледи, – ответил Гарамонд, скрывая радостное удивление.

Улыбка повелительницы стала еще загадочней.

– Мы считаем, что неопровержимые факты принесут нам гораздо большую пользу, чем неизвестно откуда взявшиеся домыслы, – торжественно изрекла она.

Потом капитан не раз мысленно возвращался к этому разговору.

“Биссендорф" расправил свои невидимые крылья, чтобы отделившись от строя кораблей, сняться с рейда и выйти в открытый космос. Конечно, Гарамонд предложил исследовательский полет в пику корпорации. Он надеялся, что вызов заставит президента раскрыться, положит конец сомнениям и расставит точки над "i". Меньше всего он ожидал безоговорочного согласия.

Уступчивость Лиз его разочаровала, а колкие замечания Эйлин по поводу чьей-то огульной подозрительности не загасили чувство неясной тревоги. Капитан просидел несколько часов в рубке управления, следя за маневрами других судов, встававших в очередь на выгрузку людей, продовольствия и техники. Наконец "Биссендорф" выбрался на вольный простор, и перед ним остались только звезды. Главная электронная пушка без видимой системы обстреливала вакуум, пронизывая его призрачными сполохами. Скудный урожай частиц в окрестностях звезды Пенгелли вынуждал на первой стадии полета искусственно ионизировать космическую пыль.

Но спираль траектории постепенно раскручивалась, черная бездна, перегородившая полмира, отступала, плотность вещества приближалась к норме, скорость нарастала. Гарамонду опять никак не удавалось освоиться с масштабами. Корабль уже удалился от Орбитсвиля чуть ли не на сто миллионов километров, а края черного диска до сих пор были видны почти под прямым углом.