Опять вопросы вождям - Страница 17
Утрата естественного религиозного органа привела Запад к сугубо рациональному мышлению и замене качеств их количественными выражениями (или суррогатами). Запад "знает цену всего и не знает ценности ничего" (еще сказано: "то, что может иметь цену, не имеет святости"). Напротив, освящение многих явлений, общественных отношений и институтов (например, Родины, Государства, Армии, Труда) — важнейшая сторона культуры российских народов.
Огромное значение в традиционном обществе приобретает авторитет, не подвергаемый проверке логикой. В гражданском же обществе проверка и разрушение авторитетов стали не только нормой, но и принципом бытия, вытекающим из понятия свободы.
Представление о человеке. В современном обществе человек — свободный атом, индивидуум. Ин-дивид (лат.) = а-том (греч.) = неделимый (рус.). В России смысл понятия индивид широкой публике даже неизвестен. Здесь человек в принципе не может быть атомом — он «делим». Он есть личность как средоточие множества человеческих связей. Он «разделен» в других и вбирает их в себя. Здесь человек всегда включен в солидарные структуры (патриархальной семьи, деревенской и церковной общины, трудового коллектива, пусть даже шайки воров). Этот взгляд очень устойчив и доминирует в России в самых разных идеологических воплощениях, что и является важнейшим признаком для отнесения ее к традиционному обществу. Современное общество требует разрушения общинных связей и превращения людей в индивидуалистов, которые уже затем соединяются в классы и партии, чтобы вести борьбу за свои интересы.
Из понятия человека-атома вытекало новое представление о частной собственности как естественном праве. Именно ощущение неделимости индивида, его пpевpащения в обособленный миp поpодило глубинное чувство собственности, пpиложенное пpежде всего к собственному телу. Пpоизошло отчуждение тела от личности и его превpащение в собственность. В традиционном обществе понятие «Я» включает в себя и дух, и тело как неразрывное целое. Отсюда — разное отношение к проституции, гомосексуализму, эвтаназии, рынку рабочей силы и другим проблемам «распоряжения» своим телом.
Отсюда и разное отношение ко многим правам, прежде всего, к праву на жизнь, на пищу. В традиционном обществе всегда сильна уравниловка — право на внерыночное получение некоторого минимума жизненных благ, принципиально отвергаемое в современном обществе (бедные есть отверженные).
Уравниловка в России заложена в подсознание, в корень цивилизации. Изменения в идеологии не меняют этого подспудного чувства. Даже в период рыночного энтузиазма общественное мнение было жестко уравнительным. В октябpе 1989 года на вопpос "Считаете ли вы спpаведливым нынешнее pаспpеделение доходов в нашем обществе?" 52,8 пpоц. ответили "не спpаведливо", а 44,7 пpоц. — "не совсем спpаведливо". Что же считали неспpаведливым 98 пpоц. жителей СССР? Считали pаспpеделение недостаточно уpавнительным. 84,5 пpоц. считали, что "госудаpство должно пpедоставлять больше льгот людям с низкими доходами" и 84,2 пpоц. считали, что "госудаpство должно гаpантиpовать каждому доход не ниже пpожиточного минимума". Это и есть четкая уpавнительная пpогpамма.
Тип хозяйства. С древности различают два типа хозяйства. Один — экономия, что означает "ведение дома" (зкоса). Она не обязательно сопряжена с движением денег, ценами рынка и т. д. — это производство и коммерция в целях удовлетворения потребностей. Другой — хрематистика (рыночная экономика). Она нацелена на накопление богатства, накопление как высшую цель деятельности. В России хрематистика никогда не смогла занять господствующего положения: породив острые противоречия, она в начале века привела к революции. Нет заметных успехов в ее насильственном внедрении и сегодня. Огромный эксперимент по медленному и очень осторожному включению элементов хрематистики в структуры традиционного общества происходит в Азии, в рамках модернизации без разрушения.
Господство рыночной экономики в современном обществе было связано с новым, необычным с точки зрения традиций отношением к собственности, деньгам, труду и превращению вещи в товар. Содержание всех этих понятий настолько различается в современном и традиционном обществах, что нередко представители разных культур, даже из числа специалистов, просто не понимают друг друга, хотя формально говорят об одном и том же.
Принципиальные различия между хозяйством современного и традиционного общества показал А.В.Чаянов в своем анализе крестьянского двора в сравнении с фермером — капиталистическим предприятием на земле. Большое значение имеет и глубокое различие в отношении к деньгам — та "философия монеты", которая складывалась в течение пяти веков на Западе в недрах протестантской этики. Идея Т.Гайдара "внедрить монетаризм в России в течение 1992 года" или фарс, или паранойя.
Представление о государстве. Уже Лютер и Кальвин произвели переворот в идее государства. Раньше оно даже обосновывалось, приобретало авторитет (легитимировалось) через божественное откровение. В нем был представитель божественного порядка — монарх, помазанник Божий, и все подданные были, в каком-то смысле, его детьми. Государство было патерналистским и не классовым, а сословным. Лютер обосновал возникновение классового государства, в котором представителем Бога стал уже не монарх, а класс богатых. Богатые стали носителями власти, направленной против бедных.
Гражданское общество породило тот тип государства, который Гоббс назвал «Левиафаном» — библейским чудовищем. Только такой наделенный мощью, бесстрастием и авторитетом страж мог ввести в законные рамки конкуренцию эту войну всех против всех. Его легитимация производится снизу по принципу "один человек — один голос".
В традиционнои и современном обществах складываются очень различные, поразительно несхожие системы права. Право традиционное настолько кажется странным человеку Запада, что он искренне считает традиционное общество «неправовым». Напротив, приложение норм права гражданского общества к традиционному (что случалось во многих частях света в периоды "модернизаций") наносит людям и целым народам тяжелые травмы, которые порой достигали уровня геноцида.
Россия в облике СССР была государством традиционного типа, которое легитимировалось «сверху» через не подвергаемый логической проверкой авторитет идеологии. Хранителем ее ("жреческим сословием") могла быть только негосударственная структура — КПСС. Обе стороны в Конституционном суде в 1992 г. ("суд над КПСС") показали непонимание самого типа советского государства и роли в нем партии.
Насколько было широким это непонимание, показывает тот факт, что общий смех вызывало зрелище единогласно принимаемых решений в Верховных Советах. Это типичный ритуал голосования в традиционном обществе (в то время как в парламенах Запада голосование есть ритуал, символизирующий «рынок» конкуренцию). Антрополог Леви-Стросс специально подчеркивал: "Почти во всех абсолютно обществах, называемых «пpимитивными», немыслима сама идея пpинятия pешения большинством голосов, поскольку социальное единство и добpое взаимопонимание считаются более важными, чем любая новация. Поэтому пpинимаются лишь единодушные pешения".
В целом, традиционное общество строится в соответствии с метафорой семьи, а современное — метафорой рынка. Это само по себе не несет оценочной нагрузки. Приписывать тому или иному типу общества чудодейственные достоинства, гарантии благополучия — неправомерно. Это — чаще всего есть следствие идеологической заинтересованности или же наивного увлечения. Исторические обстоятельства в условиях глубокого кризиса могут каждое общество толкнуть в самый страшный коридор.
Знания о традиционном обществе, накопленные за последние полвека, особенно о традиционном обществе России (СССР), позволили найти уязвимые точки в этой сложной и хрупкой конструкции. Потому-то перестройка стала потрясающей по своей эффективности операцией по убийству советского общества. К несчастью, знания, полученные без любви, могут служить только для разрушения. Для восстановления России мы должны понять ее сами.