Опять ёлка (СИ) - Страница 2

Вероника: Маш, ну какого папу?! Он тебе когда звонил-то в последний раз?

Маша: Не помню!

Вероника: Ну, вот видишь! А ты говоришь - папу!...

Маша: Мам, но ведь до этого он и сам приходил, и меня приглашал, и деньгами помогал...

Вероника: Да ты что! А чего ж ты ко мне прибежала за деньгами на сапоги?

Маша: Ну, подумаешь, один раз не дозвонилась. Может, он занят был!

Вероника: Машенька, я понимаю твое желание видеть папу, не мешаю вам общаться и ни в коем случае не хочу портить ваши отношения. Но пойми, пожалуйста, у нас с папой уже ничего не получится.

Маша: Почему? Вот почему не получится? Двадцать лет получалось. Все ваши друзья приходили и завидовали! А теперь не получится?

Вероника: А теперь не получится. Да кто там завидовал, что ты придумываешь?

Маша: Да все! И тетя Алла тоже. Я слышала как она Алисе говорила - "Столько вместе всего пережили и такую любовь сохранили! Глянь, как он на нее смотрит!" А теперь все? Не сошлись характерами? Или теперь не нравится как смотрит?

Вероника: А теперь все! Все! Да и не смотрел он уже, а только вид делал. По привычке. Пожалуйста, послушай меня, ты же взрослая девочка! Ты же нормально пережила развод! Ну, что теперь произошло?

Маша: Наверное, я думала, что вы это не всерьез. Думала, что вы, как обычно, опять помиритесь.

Вероника: После развода? Ох, Машунь, ну какой же ты еще ребенок! Нет, Машенька, теперь все. Да и папа, наверное, начал свою жизнь устраивать. Вон, даже тебе на звонок не ответил и не перезвонил.

Маша: Он не "не ответил", а был вне зоны действия сети.

Вероника: Но перезвонить же мог?!

Маша: А может он не мог? Может он в больнице? Может он в аварию попал?

Вероника: Прекрати чепуху молоть. Какую аварию? У него не то что машины, даже прав нет! И потом, - плохие новости распространяются быстро! Если бы случилось что-то плохое - мы бы уже знали.

Маша: Но вы же могли бы попытаться! А не так сразу - хахаля заводить!

Вероника: Маша, ну зачем пытаться? Да и устала я пытаться. Я двадцать лет пытаюсь, а твой папа просто все эти годы позволял мне пытаться. А я женщина! Это он должен проявлять инициативу, а не наоборот! Он должен настаивать, приходить, телефон обрывать, а я смущенно соглашаться. Он должен принимать решения, а я подстраиваться! Это он...

Маша: Да ты же всегда все делаешь как хочешь, а папа просто никогда тебе не перечил, чтобы нервы не тратить ни свои, ни твои.

Вероника: Все Машунь, давай закругляться! Я не хочу это опять обсуждать! Давай закроем эту тему пока.

Маша: Пока что? Пока твой хахаль здесь не обоснуется?

(Маша вскакивает, хватает куртку и выбегает из квартиры).

Вероника: Маша! Маша! Не говори так! Машка, вернись!

Сцена 2

(В брошенную Машей дверь входит Мария Петровна, снимает пальто, шапку).

Мария Петровна: Куда это она, как ошпаренная, помчалась? Чего не нарядная? Хотя, молодежь сейчас и в театр в джинсах и кроссовках ходит.

Вероника: Мам, а ты чего сейчас пришла? Я думала, что вы с Татьяной уже празднуете.

Мария Петровна: Верочка, я хочу с тобой поговорить! (Смотрит на накрытый стол) Ты гостей ждешь?

Вероника: Мам, ну каких гостей? Алла придет.

Мария Петровна: Угу! И для Аллы ты поставила рюмку для водки?

Вероника: Мам, тебе не кажется, что я уже старовата для нотаций по поводу вреда спиртного для женского организма!

Мария Петровна: А я и не собираюсь читать тебе нотации - просто у Аллы аллергия на водку, если ты запомятовала. И в таком случае, рядом с пресловутой стопкой я настоятельно рекомендую поставить что-нибудь антигистоминное - впрочем, тогда твой стол, безусловно, в значительной степени потеряет свою эстетическую и кулинарную привлекательность. Да и ты, девочка моя, хоть и не являешься трезвенницей, но последние 15 лет водку в чистом виде не пьешь. Ой, Вера, чего-то ты темнишь (Выдерживает паузу, Вероника тем временем отходит к елке, поправляет игрушки). Но я не хочу на тебя давить.

Вероника: Ну, слава Богу!

Мария Петровна: Да, не хочу! И не надо иронии! Но я не хочу, чтобы ты наделала глупостей.

Вероника: Мам, вот ты сама себя слышишь? Какие глупости можно наделать в 43 года?!

Мария Петровна: Ну, Верочка, дорогая моя, - глупости можно и на пенсии совершать в большом количестве. Вон, Лидия Эдуардовна все жаловалась - и радикулит у нее, и сетчатка отслаивается, и по-женски ей операцию делать нужно. Все никак дом свой между двумя сыновьями и внучкой поделить не могла! Внучка, бедная, замоталась по врачам с ней, да по юристам.

Вероника: Это твоя подружка из соседнего подъезда?

Мария Петровна: Нет, это Наталья Павловна. Эта - с первого. У Натальи Павловны лабрадор вместо сына и болонка вместо внучки. А эта вполне стандартная старушка - с тремя детьми и четырьмя внуками.

Вероника: Так, мам, все! Я и так уже запуталась в этих детях, внуках и собаках! Ну и что же такого страшного сделала эта твоя стандартная старушка?

Мария Петровна: Самое страшное, что можно было сделать на ее месте - она вышла замуж.

Вероника: Ну ни фига себе?! И сколько ж ей лет-то было?

Мария Петровна: Семьдесят четыре! А мужу пятьдесят два! И представь себе - ей не понадобилась операция!

Вероника: Да у нее и со зрением небось лучше стало.

Мария Петровна: Вот этого не знаю, но сейчас по врачам не ходит.

Вероника: Ну и что же здесь глупого?

Мария Петровна: А внучка?! Бедная девочка! Вбухала столько денег в лечение, заплатила за ремонт дома - чтобы бабушке было приятнее доживать последние годы, а теперь бабушка переписала завещание!

Вероника: Да уж, не повезло.

Мария Петровна: Не повезло - это очень мягко сказано!

Вероника: Но я-то тут при чем?

Мария Петровна: Верочка, ты помнишь, что я тебе говорила, когда ты выходила замуж. Я сказала - он, конечно, не Клинт Иствуд и не Рокфеллер. На вручение Оскаров ты с ним не попадешь, и яхту он тебе не подарит, но лучше его я в твоей жизни мужчины не видела. Он и к тебе хорошо относится и нас с папой уважает. Ни к ночи помянуть твоего папу. И всю вашу совместную жизнь он положительно на тебя влиял!