Оплачено сполна (СИ) - Страница 178
Ему никто не отзывался.
Воспоминания серебристыми нитями протягивались между ними. Гарри вспоминал то, что видел о родителях, то, что слышал. Мол, вот что осталось от твоего сына и невестки, посмотри, какими они были - и могли бы быть такими же для нас с тобой! Гордая счастливая пара – сколько счастья им определено? Год? Два?
Контакт их приобрел такую глубину и силу, что Гарри не знал, что здесь было от него, а что - от Тома. В тот момент они были неделимы. И Волдеморт чувствовал все то, что чувствовал Гарри, и сам вспоминал, каково это - чувствовать. Том хорошо знал руку, перерезающую жизни.
Гарри решил. Его сознание потянулось к воспоминаниям Волдеморта, решительно отделяя нужное.
Теплая августовская ночь – его день рождения. Приближается дверь – за ней смерть. Ненавидимая, неотступная, воплощенная в ребенке, но оттого не менее опасная. Он шел, не испытывая сомнений, и ни разу не задумался, ни разу не замешкался!
- Это твои воспоминания! – отчаянно закричал Гарри, чувствуя, как долго сдерживаемые слезы ручьями бегут по щекам, но не видя ничего, кроме воспоминаний. - Смотри, как от твоей руки падает твой сын! Твоя семья! Смотри!
Мужчина – такой решительный, такой сильный! Как мог он не увидеть сходства, не найти в нем волевую упрямую Дореа? То, что он пустил в него, не было смертельным, тогда почему же он погиб? (Потому что отдал свою жизнь за мою, - подсказала память Гарри). И женщина, мать, любящая, отважная, не отступившая, хотя могла бы выжить. Как легко он лишил ее жизни, словно походя сорвал цветок.
Он не радуется тому, что его внук имеет настоящую семью – для них обоих это такое важное понятие! Он не знает. Он сам уничтожает ее без тени сожаления. Это надобность, холодный расчет.
Поток воспоминаний прервался, снова отделив их друг от друга. Реальность втолкнула в легкие морозный воздух, напоминая о том, что уже ничего не исправить.
Лорд Волдеморт не изменился. Это лишь воспоминания наложили отпечаток боли, человеческой боли. Он тяжело дышал, уставившись на того, кто должен был быть учеником, а не соперником. Отчаяние – уже нечеловеческое, оттого только более сильное.
- Скажи мне, Том, – шепотом просил Гарри, - почему ты не искал ее? Почему лишил сына и внука семьи? За что? Почему я не могу назвать тебя дедом? Я… если бы я только знал… Мне все равно, понимаешь? Мне нужен был только кто-то родной, чтобы он любил меня. Почему ты не сделал этого? Клянусь, если бы ты рассказал, я бы принял твою сторону. Я стал бы твоим учеником, мне плевать! – слезы текли ручьем, голос срывался. - Я только хотел иметь семью! Неужели так много?! Ты мог дать мне ее, дать ее нам!
Звуки боя в стороне. Крики, хлопки, свист, рычание. Далеко, невообразимо далеко.
- Уже поздно что-то менять, – вдруг тихо сказал Волдеморт.
Его глаза вдруг странным образом сменили цвет с красного на вполне человеческий.
- Мы все равно обязаны убить друг друга, - кивнул Гарри, без колебаний встречая этот взгляд.
- Это ведь ты убил Беллу, Родольфуса и Петтигрю? - вдруг усмехнулся Лорд, но в усмешке не было торжества. - Темный маг - это ты, мой собственный внук, мой враг. Никогда бы не подумал, что ты настолько похож на меня.
- Ни один из них не сможет жить, пока жив другой, - подтвердил Гарри. - Пора с этим кончать. Без ненависти, Том.
Боевые отряды замерли, на мгновение забыв о битве. На холме, где ранее стоял один Волдеморт, носились вихри и вспышки огромной мощи. Огонь сливался с водой, растекаясь кипятком по подножию. Огромный черный ворон рвал в клочки выставленный щит, и черная змея бросалась, стремясь поглотить кого-то.
Битва равного против равного.
***
Драко не различал вспышек заклинаний, той бури, что видели другие, он не мог охватить, ведь она происходила у него над головой. Иногда он жмурился от летящих комков земли, иногда отворачивался от снежной пурги или кашлял от едкого дыма.
Зато, в отличие от прочих зрителей, в перерывах он мог видеть обоих магов, но не был этому рад. Поначалу оба держались одинаково твердо, перебрасываясь боевыми заклинаниями и чередуя щиты, потом палочки снова схлестнулись в двухцветную линию, и Гарри почти взял верх… Но Волдеморт сумел как-то отклонить текущий к нему красный шар (взорвался тот у самой воды, волны протестующе ударились об берег, окатив тех, кто стоял слишком близко и решив исход нескольких схваток) и перешел в молчаливое наступление.
Гарри приходилось нелегко. Его теснили и теснили. На что надеялся Волдеморт? Хотел ли все еще строить свой мир? По-прежнему ли боялся смерти?
- Ну же, - бормотал Драко, - пожалуйста, Поттер, Гарри, ты обещал…
Вспышка была неожиданной даже для Малфоя и взорвалась совсем над головой у Гарри. Тот упал на одно колено. Лорд сделал несколько шагов вперед, чтобы закрепить успех и столкнулся с каким-то темномагическим заклинанием… Справился. Он был в трех шагах. Черный ворон из сгустков Тьмы взвился вверх, борясь с такой же черной коброй. Тьма наскакивала на самое себя и не могла справиться с равной силой. Ее ленточки тянулись к противнику, сплетаясь с точно такими же, и таяли в воздухе. Вот Волдеморту снова удалось оказаться страшно близко…
Драко заскулил, до боли прикусив запястье.
Все трупы. И они с папой в первую очередь.
Раздался рык. Драко спешно поднял голову, чтобы увидеть. Кажется, Тьма в Гарри наконец взяла верх над ним, потому что эти звуки вряд ли кто-нибудь мог принять за человеческие. Утробное рычание, рывок вверх - Гарри на ногах, Волдеморт делает шаг назад и поднимает палочку, - рывок вбок, и Avada проходит мимо…
Бросок.
Чей это был вскрик?
Драко зажал рот, борясь с тошнотой, и поспешил вскарабкаться на холм, чтобы успеть убить ЭТО до того, как ОНО поймет, что можно убивать и дальше. Потому что ни один маг на свете не протыкал другому горло волшебной палочкой и не задирал ее в ране вверх, чтобы Diffindo прошло через мозг. ЭТО уже человеком не было.
Тело Волдеморта - вместилище последнего кусочка души - рухнуло на снег, оросив его неприятной черной жидкостью, служившей ему кровью.
Обернувшийся к Драко монстр с запачканными этой жижей руками тупо посмотрел на направленную на него палочку, мерзко облизнулся, вскинул голову к небу и вдруг… завыл.
Вой был отчаянным, полным невообразимой тоски. Тело Гарри перетекало, спасаясь то ли от Тьмы, то ли от человеческой боли, пока наконец не завершило превращение вместе с воем. А потом кинулось наутек, увернувшись от нескольких пущенных вслед заклинаний. Драко не знал, чьи они были. Он, по правде говоря, вообще не мог вспомнить, что было потом. Опомнился на следующий день и долго думал, что все произошедшее - сон.
Рассказывали, что Пожиратели бежали, гонимые внезапно пришедшими кентаврами. Те, у кого в Хогвартсе были дети, сдавались и на допросах говорили, что их шантажировали Меткой. Ему сказали, что он несколько часов сидел на холме возле трупа Лорда, там, где в последний раз видели Гарри Поттера. Его многие тогда просили объяснить, что произошло, особенно после оправдательного письма, которое мадам Помфри вручила обвинителям. Он расскажет когда-нибудь потом.