Оплачено сполна (СИ) - Страница 168

После ее ухода в гостиной состоялась приличная свара, зачинщиком в которой был Тед (вот сюрприз!); Теду не нравилось сидеть, не нравилось прислуживать «грязнокровкам и шавкам Дамблдора», не нравилось то, что его заставляют что-то делать в пользу этих самых… «Ты уж определись, хочешь ты сидеть или делать дело!» - не выдержал Эд Пьюси. Ответное заклинание не заставило себя ждать. Нотта быстро обезвредили, но Эдриан весь оставшийся день гнусавил из-за разбитого носа. Надо было обладать его везением, чтобы из-за простой подножки так удариться.

А еще через полчаса, когда все только-только улеглось, явилась седая аврорша и затребовала себе Малфоя. Он смутился, провожаемый настороженными взглядами сокурсников, и от души надеялся, что эта настороженность относится к ней, а не к нему. Когда они отошли от гостиной достаточно далеко, она произнесла:

- Твой друг звал тебя, почему ты не пришел?

Драко растерялся, уставившись на ее суровое лицо. Тон голоса с этим выражением не вязался.

- Кто?

- У тебя много друзей вне Слизерина? - коротко улыбнулась та. - Таких, которым нужна помощь и у которых есть секретная монетка?

Малфой осекся. Монетка осталась в кармане другой мантии. Мерлиновы кальсоны!

- Что случилось?

- Думаю, он сам расскажет.

Она подвела его к знакомому туалету для девочек, из которого доносились голоса: высокий капризный девичий и поттеровский. «Кто это там?» - удивился Малфой. Гестия Джонс тактично осталась снаружи.

- Миртл, я пытаюсь сосредоточиться!

- Но у тебя такой милый… ой. Ну куда ты его дел? Я хотела его потрогать.

- Ты же призрак, как бы ты это сделала?

- Вечно ты! - фыркнуло привидение, а это было именно привидение девочки лет пятнадцати в уродливых очках на все лицо с двумя крысиными хвостиками по бокам. - Ну покажи его еще раз, ну Гарри.

- Ладно, только не верещать.

Глазам Драко предстало удивительное по своей нелепости зрелище частичной трансформации анимага. А именно - хвост. Серый хвост какой-то однозначно псины.

- Морганова отрава… - проговорил он шокировано. - У тебя и впрямь вышло.

- Ты даже не представляешь, насколько, - Поттер обернулся, сияя.

У Драко перехватило дыхание от того, как изменилось его лицо. Оно словно светилось изнутри, как фонарь в темноте. Всего лишь улыбка, а какие изменения.

- Животное действительно подавляет Т… ты понял, - просиял он. - Она здесь, она проснулась сегодня, и сегодня же вот, - он указал на хвост, - или он, или уши, иногда лапа.

- И зубы, - прошептала Миртл театрально, - вот такущие! - и приставила пальцы ко рту, показывая клыки.

Малфой подошел и медленно потрогал хвост рукой. Шерсть на нем была жесткая, черно-серая.

- Я - пес. Вот уж не думал, - улыбнулся Поттер.

Драко еще раз ощупал шерсть, попросил показать уши, осмотрел и их.

- Наверное, хотя, по-моему, это странно. В тебе ничего от пса. Как у тебя вообще все вышло так быстро?

- В книге же было написано…

- К Моргане книгу, - покачал головой Драко, - никакая книга не научит этому. Техникам осознанного сна или высвобождению подсознательного животного, Мерлин знает чему, наплевать. Это все равно слишком быстро.

Гарри вздохнул. Какая разница? Это сработало, значит, лезть в причины смысла нет.

- Варианта два: либо у меня очередные врожденные способности, либо я просто очень захотел. Выбирай на свой вкус.

Его легкий тон заставил Драко еще крепче заподозрить подвох, просто потому что слишком легко. Но теоретически… перед ним ведь Поттер, вечное исключение из всех правил, это раз. А два…

Он ведь действительно хотел этого, с недавних пор все больше, ведь он снова захотел жить. Он никогда не говорил в открытую, но часто упоминал, что нужен волшебному миру лишь как голая функция - убийца. Есть ли вероятность, что облик животного для него значил свободу? Потому что если есть, то все приобретает черты очень логичного исхода.

- Главное не это, - улыбка Гарри просияла снова, - главное, я смогу ее удержать до того, как… и может даже после. Я, возможно, выживу, понимаешь?

Драко улыбнулся в ответ, чувствуя, как волны чего-то странного разливаются внутри. Словно рука, сжимавшая его горло все это время, вдруг ослабила хватку. Если они победят…

Он сделал шаг вперед и, не слушая возмущенно-удивленные визги привидения, поцеловал Поттера.

***

Ему не хотелось к ней идти и, по правде, все было хорошим поводом этого не делать. Он ее очень любил, по-своему она заменила ему маму и добрую тетушку, он ценил ее и всегда подбирал для нее подарки более личные, чем домашняя утварь или, не дай бог, деньги. Они с Гермионой долго искали что-нибудь, бывало аж за два месяца, Рон, конечно, ничего не знал. Гарри старался не причинить ей неловкости, а она никогда не заставляла его стесняться, за подарки благодарила лично и очень тепло, как любимого сына.

Эта ее скрытая за импульсивной и громкой добротой деликатность была столь уникальна, что Гарри втайне очень гордился, что смог ее открыть. Это была такая черта миссис Уизли, о которой наверняка не знали сыновья, разве что дочь.

И ради Джинни он должен был с ней поговорить. Он совершенно точно знал, что она никогда не придет сама расспросить его или сказать что-то, но точно так же он знал, что миссис Уизли ждала его слов. А он… он отнял у нее дочь, заставил сына желать смерти, разве он заслуживал ее любви?

Малфой после поцелуя мгновенно стал колючим и язвительным - это был его щит, скрывавший ту крохотную хрупкую частичку, которую другие легко показывали. Он ушел, мотивируя тем, что скоро отбой и ему еще делать вид, что его допрашивали. Гарри молча усмехнулся, заставив его прищуриться и фыркнуть. Легилименция, да-да.

Времени до отбоя оставалось предостаточно. Предлогов отклоняться от разговора больше не оставалось.

Молли жила вместе с другими фениксовцами в гостевых спальнях, полных трансфигурированной мебели и кое-как почищенных. Уважая ее горе (а может, просто занимаясь делами), Орден оставил ее одну. Она сидела в кресле, копия которого стояла в Норе, и вязала, пересчитывая петли. По ней не скажешь, что несколько часов назад она была безутешна. Все перегорают, но она, конечно, просто устала, а завтра горе вцепится в нее с новой силой.

Ее лицо было мирным и уютным, как всегда, и лишь припухлость и бледность подсказывали, что что-то здесь не так. Гарри не стал стучаться, тихо пройдя к ней и опустившись возле ее колен.

Он собирался что-то сказать, но слов так и не нашел. Молли опустила руку ему на голову и ласково взлохматила непослушные вихры. От этого жеста хотелось взвыть, но Гарри проглотил его вместе с исповедью. Вместо этого он уткнулся лбом ей в юбку, обнял ее колени и закрыл глаза.

- Ты не можешь быть виноват во всем, Гарри, дорогой, - непривычно хрипло, но как всегда мягко проговорила она; Молли Уизли хорошо успела его узнать.