Операция «Цитадель» - Страница 25

В ее представлении Власов, ясное дело, оставался ужасающе необразованным. Однако незнание военной истории не помешало Власову командовать целыми армиями, которым противостояли первоклассно образованные и вышколенные прусские генералы и фельдмаршалы.

– Кажется, вы начали сдавать позиции, мой генерал генералов, – на ушко проворковала ему Хейди.

– Признаю: начал сдавать…

– А вот торопиться с подобными признаниями не следует, – поучительно молвила Хейди, шаловливо проводя пальчиком по широким, мясистым губам своего Андре. – В таких случаях лучше перейти на заранее подготовленные позиции. Просто вы вдруг вспомнили, что кроме этой впереди у нас еще как минимум одна точно такая же бурная ночь, для которой нужно бы беречь силы.

– Какая еще ночь? – вновь попытался неистовствовать Андрей, неожиданно уверовав, что война и в самом деле никакого отношения к их любовному безумству не имеет. И что ему всего лишь сорок три – возраст расцвета. И что, вопреки всем смертям, что витали над ним где-то там, в Крыму, а затем в Таврийских степях, где он дважды чуть было не попался в руки махновцам; а затем под Львовом, Киевом, Москвой, Волховом…

Да, несмотря ни на что, он каким-то чудом уцелел, хотя тысячи других мужчин погибли или же оказались в тылу, но искалеченными. Он уцелел, судьба занесла его в центр Европы, чтобы здесь подарить одну из самых прекрасных женщин, которых только способна взлелеять столь скупая – как он успел заметить – на женскую красоту германская земля.

– Какая ночь? – удивленно переспросила Хейди. – Брачная, Андре, брачная…

– А сегодня у нас с тобой что?

– Всего лишь ночь после помолвки.

– Да? – словно бы опомнился одичавший от страсти славянин. – Что ж ты меня сразу не предупредила? – Он произносил это шутя, но, к своему удивлению, Хейди вдруг почувствовала, как Андре сразу же обмяк и осторожно, словно опасаясь раздавить ее, улегся рядышком – не обессиленный и все еще страстный, но уже смирившийся с тем, с чем она лично смиряться была еще не намерена.

– Ты что же это… больше не желаешь меня, Андре? – кокетливо спросила германка, томно демонстрируя свою готовность подняться и отправиться в ванную.

– Что за странная традиция такая – помолвка? – словно бы не слыша ее, ворчал «генерал генералов». – Уж мы-то могли бы обойтись и без этого бессмысленного ритуала. Тоже мне: по-молв-ка!

– По-моему, мы и так уже давно и вполне успешно обходимся без нее. Разве я что-то напутала?

– Мне тоже так кажется.

– Но как быть с ближайшими родственниками, мамой, всем древним родом Биленбергов, ведущим свое начало от рыцаря-тевтонца, достославного Артура Биленберга, павшего в бою под Грюнвальдом? А ведь традиции в этом роду берегутся свято и неприкосновенно.

– Вот почему далеко не все в нем счастливы, – осознавая, что твоим мужем может стать русский.

– Не русский, мой генерал генералов, не русский… Не в том дело, что русский. На это теперь уже никто не обращает внимания. Даже у нас, в консервативной Германии.

– На что же обращают?

– На то, что вы – будущий правитель России. Даже в моем весьма далеком от политики роду прекрасно помнят, что ваш русский фюрер Ленин начинал готовить свой революционный поход на Россию здесь, в Германии. На деньги нашей разведки, на которые, собственно, и был однажды доставлен в Россию. И что императрица Екатерина II тоже была германкой, женой русского царевича.

– Ого, вы так далеко продвинулись в этом вопросе, императрица Хейди Великая? – иронично изумился Власов.

– Напрасно иронизируете, генерал генералов. Если бы нам удалось прийти к власти, Россия очень скоро смогла бы убедиться, что на троне ее действительно появилась Хейди Великая. И за такую правительницу русским краснеть не пришлось бы. Во всяком случае, не так, как им приходится краснеть за проделки распутной самодурши и сексуальной извращенки Екатерины II.

Власов растерянно помолчал. Он уловил, что в данном случае эсэс-вдова не шутит, и это по-настоящему озадачило его. Он давно догадывался, что Хейди стремится к тому, чтобы ее избранник не только возглавил освободительное движение, но и стал правителем России. Однако до сих пор генералу казалось, что это ее стремление объясняется лишь естественным желанием невесты видеть своего мужа уверенным в себе и успешным.

Ему и в голову не приходило, насколько глубоко эта эсэс-вдова прониклась и стремлением стать правительницей России, и величием своей будущей миссии.

– Я уже обратил внимание, что еще недавно ты в основном увлекалась житием древнеримских императоров и полководцев, однако в последнее время у тебя появилась целая библиотека книг о России, ее истории, войнах и правителях.

– Белоэмигранты стараются. Кое-кто из них уже видит себя при дворе то ли императора, то ли президента Власова. Я же стараюсь их не разочаровывать.

– Даже белогвардейцы уже потянулись к тебе, в стремени, да на рыс-сях?

– К нам, генерал генералов, к нам с вами.

– Именно так я и хотел выразиться.

– Пока что вы опираетесь только на пролетарские низы военнопленных, а следовало бы искать поддержки и в Белом движении. Некоторые его представители уже пытаются сблизиться с вами, используя меня в виде посредника. Так что вам уже пора предпринимать встречные шаги, мой генерал генералов.

– Некоторые из них я уже предпринял.

– Но при этом пытались сразу же склонить на свою сторону белогвардейских и монархических вождей, чтобы вместе с ними склонить на свою сторону все их движение. В этом ваша ошибка, мой генерал генералов. Сначала нужно навербовать из их среды своих сторонников, а уж затем, с их помощью, уламывать вождей.

– Вы уже и над этим успели поразмыслить, моя Хейди Великая?! – не смог скрыть своего удивления командарм. – Почему я узнаю об этом только сейчас и почему в постели?

Хейди окончательно выбралась из-под тела мужчины и уселась в постели, свесив ноги на пол. В ту же минуту комната начала наполняться гулом множества авиационных моторов, предупреждавшего обитателей санатория, что приближается волна англо-американских ночных бомбардировщиков. Нетрудно было определить, что и на сей раз они проходят стороной. К счастью, на картах пилотов этот горный санаторий пока что не значился в качестве объекта для бомбардировок, и это его спасало.

– Что же касается моего личного увлечения Россией, – вновь заговорила Хейди, как только стало окончательно ясно, что обе волны бомбардировщиков, прошли севернее санатория, – то должна же я представлять себе, на что, в какую страну, какой народ, в какую историю вхожу, чем рискую и на что могу рассчитывать. Разве я не права, мой генерал генералов?

– О, что вы, что вы, Хейди Великая, вы, как всегда, правы! – оторопело уставился на нее Андрей.

– Не паясничайте, мой генерал генералов. Вам это уже не пристало. Возможно, вам это покажется странным, однако я всерьез подумываю над тем, чтобы нанять кого-то из уцелевших в Мюнхене английских аристократов и благодаря ему пройти «курс подготовки леди и джентльмена». Можно, конечно, прибегнуть и к помощи иезуитов, но тогда придется смириться с их религиозными отклонениями от сути подготовки.

Хейди все еще сидела рядом с ним, и видно было, что теперь она уже не торопится идти в душ. В такой позе положив одну руку ему на грудь, вторую – на низ живота, она была похожа на защищавшую свою добычу тигрицу, готовую в любое время, если не зарычать, то уж, во всяком случае, оскалиться.

– Ты поражаешь меня своей предусмотрительностью.

– Путь к трону будет нелегким, поэтому готовлюсь быть твоим помощником, секретарем, распорядителем двора и, само собой разумеется, личным врачом. Ты не должен отвлекаться по мелочам, а заниматься исключительно армией и высокой политикой.

– Ты действительно веришь, что мое восхождение возможно?

– Вы – разве нет, мой генерал генералов?

– В общем-то… – замялся Власов – в сорок втором в это верилось больше. Слишком много времени упущено.