Опасные видения (сборник) (ЛП) - Страница 89

Куда же она делась?

Внезапно в голову пришел самый очевидный ответ.

— В бунгало! — сказал он вслух. — Я же дал ей ключи от своего домика. Она там и ждет меня.

Он возбужденно вскочил и оделся. В голове еще тупо постукивало, но теперь, когда всей этой неразберихе, похоже, наставал конец, боль стала терпимой. Он нащупал разгадку всех тех тайн, которые изматывали его и сбивали с толку с той самой ночи на прошлой неделе, когда впервые позвонил Маркус.

Ночью на дороге было мало машин и становилось все меньше. Передние фары встречных автомобилей сначала казались тусклыми, затем вспыхивали и исчезали позади. Город растворился в пригородах, а пригороды плавно перетекли в сельскую местность. Асфальт сменился грунтовой дорогой, которая начала превращаться в изрытый проселок по мере того, как Блейк углублялся в холмы, приближаясь к своему домику на берегу Гудзона.

Он добрался до места за час до рассвета. По мере приближения его охватывала экзальтация победителя.

В спальне горел свет. Значит, она там, догадался он. Блейк достал свои ключи и заспешил к двери…

Дверь была открыта.

— Ева? — позвал он, бросившись к спальне.

Ева не отвечала. Но то, что когда-то было Евой, лежало на кровати. Ева стала незнакомой вещью, мертвой вещью недельной давности, вытянувшейся на запятнанных красным простынях. Когда-то красивое лицо превратилось в серую маску, застывшую в агонии.

— Боже мой! — задохнулся Арнольд. — Боже мой!

И тут зазвонил телефон.

Как нетрудно догадаться, это был Маркус. Только на этот раз хихиканье Маркуса не было ни дружелюбным, ни веселым, а скорее мрачным.

— Марк! — закричал Блейк Арнольд. — Она мертва! Кто это сделал?

— Я это сделал, браток, — язвительно отозвался Маркус Кейн. — Но это не имеет значения. А имеет значение только то, что они подумают, будто это сделал ты.

— Ты это сделал? С Евой? Но почему? Как?

— Пожалуйста, задавай вопросы по одному, моя радость, — хихикнул Маркус, и в голосе его звучала какая-то бессмертная злоба. — Именно так мы разговариваем с каждым клиентом. Почему? — Голос стал жестким. — Ты чертовски хорошо это знаешь! Чтобы отплатить тебе за то, что ты сделал со мной. Во Вьетнаме.

— Значит, ты знаешь, — прошептал Блейк. — И ты никогда не забывал об этом.

— Да уж, не сомневайся. И ты не забудешь.

Арнольд сквозь слезы смотрел на безобразную вещь на кровати.

— Но как, — спросил он с бешенством. — Ты же ничто… голос по телефону. Как ты смог…

— Очень просто, браток. Точно так же, как я и других достал…

— Значит, ты и остальных тоже?

— Официантку в кафе «Парадиз»… руками обколотого хиппи-подростка. Телефонистку — руками милейшей пожилой леди, которую копы и через миллиард лет не заподозрят… и которая сама не знает, что ее использовали таким образом. А твою милашку… руками трусливого воришки, который ничегошеньки об этом не помнит, за исключением того, что неделю назад обчистил чей-то летний домик…

— Но это невозможно! — в отчаянии закричал Арнольд. — Ты не можешь контролировать разум живого человека. И тело.

— Думаешь, не могу? — расхохотался Маркус. — Ты никогда не слышал о демонической одержимости?

— Демонической! Значит, я был прав. Ты вовсе не на небесах! Ты…

— В преисподней, — жизнерадостно признался Маркус. — Точно, детка. Наконец-то ты угадал. Но поскольку здесь меня арестовать невозможно, им понадобится козел отпущения. Как ты думаешь, кто это будет?

— Ты подставил меня, — прошептал Блейк. — Подставил из мести.

— Из-за нее, родимой, — злобно усмехнулся Маркус. — И чтобы выиграть пари. Ты поставил свою жизнь! Тогда ты этого не понимал, но ты ставил свою жизнь, моя радость. А теперь — видишь огни?

Внезапно все заполнилось огнями. Темноту рассекали белые лучи карманных фонарей, резкая желтизна фар, алое мелькание вращающихся мигалок на крышах машин. Комната превратилась в калейдоскол холодных белых, охряных и красных пятен.

И красные пятна сливались с пятнами на простыне. Арнольд швырнул трубку на рычаг и бросился к двери. Там его и остановили. Он почувствовал на себе крепкие руки. Резкий голос загремел в ушах:

— Не торопитесь, Арнольд.

Голос стал жестким и ледяным от отвращения.

— Зачитайте ему его права и уведите этого подонка!

Ему назначили адвоката, поскольку Арнольд оставался безучастным к своей судьбе. Адвокат был молод, горяч, честолюбив… и разочарован.

— Дайте же мне хоть что-нибудь, с чем можно работать, — умолял он. — Они думают, что у них беспроигрышное дело. Дайте же мне какую-нибудь зацепку, чтобы спутать им карты. Алиби, свидетеля. Какое-нибудь доказательство, что вы не совершали эти ужасные преступления.

— Это хитрый трюк, — сказал Арнольд. — Он с самого начала замыслил отомстить. Он никогда не был на небесах.

— Кто? — спросил опешивший адвокат. — Где не был?

— Все оказалось так, как я с самого начала догадывался. На самом деле он в аду, где ему и положено быть. И он хочет, чтобы и я туда попал.

— Кто это? — переспросил адвокат. — О ком вы говорите?

Арнольд ничего не сказал. Он сидел на краю металлической койки и смотрел в пустоту. Он видел то место, которое находилось за пределами пространства и времени. Царство, недоступное человеческому зрению и слуху. Преисподнюю двадцатого века с прямым проводом в квартиры проклятых.

Адвокат был красноречив… и беспомощен

— Скажите мне хотя бы вот что, — проникновенно умолял юрист. — Поймите, мне необходимо это знать. Арнольд, вы действительно убили всех этих девушек?

— Я убил Маркуса, — сказал Арнольд бесцветно.

— Арнольд, пожалуйста…

— Маркуса Кейна. Моего братка. Мы были в патруле. Они выскочили из высокой травы, вьетконговцы в своих черных пижамах, они вопили, как косоглазые демоны. У него был только «М-16», и его заело. У меня был пулемет «М-30». Я мог спасти нас обоих, но я запаниковал и дал деру. Они набросились на него все разом. Марко успел только выкрикнуть мое имя…

— Вы говорите о Вьетнаме…

— Я говорю о той ночи, когда я убил Маркуса Кейна, — сказал Блейк. — Моего братка. Моего лучшего друга. Который нашел способ отомстить.

Адвокат сказал терпеливо:

— Арнольд, пожалуйста. Мы просмотрели архивы. Это все ваше воображение. Нет никакого Маркуса Кейна. Мы проверили все записи. Никогда не было такого человека. Ни в армии, ни в морской пехоте, ни в военно-воздушных силах.

— Мне плохо, — заныл Блейк. — Голова начинает болеть. Вы не могли бы уйти?

Он лег на спину и закрыл глаза. Адвокат беспомощно смотрел на него. Спустя некоторое время он тихо вышел…

Адвокат был горяч и целеустремлен. Он позвонил психиатру, который осматривал Арнольда. Они вместе пошли к окружному прокурору.

— Вы не можете квалифицировать это как убийство первой степени, — настаивал психиатр. — Этого человека нельзя казнить. Я не люблю этого слова, но он, безусловно, помешан. Вся история событий подтверждает это. Все эти телефонные звонки с небес.

— Из ада, — поправил адвокат Арнольда.

— С небес… из ада… из подсознания! Это звонки от глубоко укоренившегося чувства вины, которое настолько крепко срослось с каждой клеточкой его существа, что не дает ему покоя ни на минуту. Эти головные боли. Слепящие, изнурительные головные боли каждый раз перед тем, как жертва оказывалась убитой. Быстрое облегчение после того, как дело сделано. Типичная реакция шизоидного параноика.

— У нас есть другой эксперт, — сказал окружной прокурор, — который подтвердит, что Арнольд достаточно нормален, чтобы отличить добро от зла.

— Его иллюзии, — настаивал психиатр, — от начала до конца являются плодом фантазии, основанной на библейских мотивах. Ева Аддамс. Кафе «Парадиз». То же самое можно сказать про изобретенное имя мифического убийцы… Маркус, или Марко, Кейн. Марка Кейна, то есть Каинова печать. Воплощенное в словах чувство вины настолько отпечаталось в его душе, что он ощущал его запечатленным на собственном лбу. Он убил свою Еву из рая, и Каинова печать трансформировалась в имя небесного обвинителя.