Опасные удовольствия - Страница 77

Костя засмеялся, и Дирли-Ду тоже.

***

Через стеклянную стену было видно взлетное поле. По нему медленно, плавно двигались авиалайнеры, своими круглыми лбами напоминавшие исполинских дельфинов. Вдали то и дело, один за другим поднимались в воздух самолеты, их хвосты были украшены яркой символикой различных авиакомпаний.

Алекс и Ольга стояли у гигантской стеклянной стены, смотрели на взлетное поле и разговаривали. Роман сидел в кресле неподалеку, просматривая какие-то бумаги. Посадку на их рейс еще не объявили.

– Я тебе позвоню в Москву, Оля.

Между ними было расстояние в полтора метра. Алекс держал руки в карманах брюк, отодвинув назад полы светло-коричневого пиджака. Ольга играла замком маленькой сумочки, которая висела у нее через плечо на цепочке. Герр Шепарев был сегодня удивительно меланхоличен. В его глазах даже можно было заметить прозрачную дымку грусти и сожаления.

– Позвоню тебе, хорошо?

– Зачем? – повела плечом Ольга. Она усмехнулась и с иронией посмотрела на опечаленного капиталиста.

– Ну… Узнать, как долетели.

– Хорошо. Позвони.

Минуты три Алексей хранил молчание. Грусть при расставании с девушкой – это было для него внове. Неизведанные эмоции приятно щемили сердце.

– Чем ты будешь заниматься в Москве?

– Как обычно. Жить.

Ольга была холодна – так, словно это не она вчера днем в солнечном номере отеля, пока Роман ездил на какой-то нефтеперерабатывающий завод, таяла под руками Шепарева и, смеясь, отвечала на его поцелуи. Алекс не мог понять, испытывает ли она ту же печаль из-за необходимости расстаться.

– Костюм идеально подошел тебе.

– Да. Спасибо.

Дорогой костюм от Диора, прямо с осеннего показа в Париже, безупречно сидел на Ольге, добавляя ноту умиротворенности в ее агрессивно эффектную внешность. «О, ты подразорилась», – заметил Роман, наблюдая, как вертится перед зеркалом подруга. «Решила вознаградить себя за ужасно скучную поездку», – обманула Ольга.

– А ты? Возродишь отношения с Деборой? Или Моникой? Или Синтией? Или Орнеллой? Кто там у тебя еще, – равнодушно поинтересовалась Ольга.

– Придется, – вздохнул Алекс. – А что же мне делать? Ты улетаешь. Один я не могу. Не выношу одиночества. Да и разрядка необходима – бизнес выматывает.

– Твои бойкие девочки, несомненно, организуют тебе полноценный досуг, – кисло улыбнулась Ольга.

– С тобой мои девочки не могут конкурировать. – А ты улетаешь!

– Мне никто не предлагал остаться, – напомнила Оля.

– Но ты ведь невеста Романа! – лицемерно возмутился Алекс.

– Как мило с твоей стороны! Подобная щепетильность просто восхитительна! Хорошо, что вспомнил наконец.

– Пригласите меня на свадьбу?

– Обязательно. Если она состоится.

– А почему бы нет? Роман, насколько мне известно, настроен решительно, – зачем-то соврал Алекс.

– Правда? – скептически улыбнулась Ольга. – Только я теперь немного в сомнениях.

– Почему?

– Потому что произвела переоценку. До встречи с тобой Роман мне казался стопроцентным любовником. Но у тебя качественный показатель – сто пятьдесят процентов.

Алекс замер с выражением самодовольного кретинизма на лице.

– Поэтому я в раздумьях, – бесстрастно продолжала Оля. – Оказывается, я идеализировала Романа. Ты подорвал мою уверенность в нем. Уже по части секса он проигрывает тебе. Возможно, и в других вопросах будет не на высоте. Все познается в сравнении. В общем, Роман лишился звания идеального жениха, и я, наверное, вновь отправлюсь на поиски личного счастья.

– А Роман знает о том, как стремительно упал его рейтинг?

– Думаю, нет. Вы, мужчины, чрезвычайно самоуверенны. Он до сих пор полагает, что в сексе бесподобен.

– Тебе действительно понравилось со мной?

– А ты не заметил?

Алекс, конечно, заметил, но ему очень хотелось слышать вновь и вновь, какой он гигант и виртуоз.

– Ты, Алеша, фантастически хорош. Ты упоителен. Ты заставил меня пережить сказочные, изумительные, обжигающие ощущения, – прямолинейно льстила Ольга, помня о том, что лесть должна быть размашистой и глобальной, иначе ее не примут. Она сохраняла на лице равнодушное, бесстрастное выражение. – Признаюсь, история моей сексуальной жизни включает не одного только Рому. Но с таким мужчиной, как ты, мне еще не довелось встречаться. Что-то непередаваемое.

Два года Ольга обрабатывала полуфабрикат – Романа – и за это время поднаторела в искусстве комплиментов. Подобные речи удовлетворенный Шухов выслушивал не раз. Но Алекс привык иметь дело с безгласными и туповатыми Синтиями и Кристами, которым недоступны были лингвистические экзерсисы, а свое восхищение партнером они выражали большей частью стонами, вздохами и нежным повизгиванием. Поэтому он напряженно вникал, млел и жаждал подробностей.

– Вчера получилось особенно хорошо, правда?

– Да, милый, безумно! Ты талантлив во всем – и в бизнесе, и в сексе. – «Только на тромбоне не играешь», – добавила Ольга про себя. – Ты превратил мое унылое нюрнбергское заключение в волшебный праздник. И за костюм спасибо.

– Мне тоже очень понравилось с тобой. Я, наверное, скоро приеду по делам в Москву. Увидимся?

– Приезжай, посмотрим.

– О чем беседуем? – показался справа по борту огромный румяный Шухов. В последние дни он с негодованием чувствовал, что начинает немного злиться, увидев Алекса в непосредственной близости от Ольги, понял, что Ольге удалось добиться своего – заставить его ревновать, и теперь мужественно давил ногами зародыш ревности.

– Вот обсуждаем, действительно ли эти авиамонстры так надежны, как кажется. Оля боится лететь.

– Боишься? – Роман обнял Ольгу. – Ну, тогда оставайся. Алекс приютит тебя.

– С удовольствием останусь, – кокетливо полыхнула глазами в сторону Шепарева Ольга, одновременно прижимаясь к Роману.

– А я с дикой радостью приму тебя в свои объятья, – признался Алекс.

– Рома, пусти, я схожу припудрю носик. – Оля оставила мужчин одних.

– Ты ее недооцениваешь, – сказал другу Алекс.

– Почему?

– Для роли обыкновенной подстилки она слишком хороша, умна, образованна. И, мне кажется, она вовсе не жаждет выйти за тебя замуж.

– Конечно! Она только об этом и думает.

– Ну и долго ты собираешься продолжать игру?

– Пока она мне не надоест. Еще не надоела.

– Ясно. Знаешь, Рома, что я тебе скажу? Она первая тебя бросит.

– Алекс, не смеши.

– Вот увидишь!

– Так, наш рейс. Ну, давай двигаться..

…Алексей видел, как оторвался от земли самолет, в котором сидели в соседних креслах Роман и Ольга. Он достал свой органайзер – кроме проводов в аэропорту, у него еще были другие дела. Длинноногая мулатка с шоколадными коленками прошла совсем близко от Алекса, откровенно на него поглядывая. Шепарев отвернулся. В груди была незнакомая пустота.

В ночь на шестнадцатое октября сыщик плодотворно трудился, и если бы не подозрительная влюбленность Дирли-Ду в презервативный секс, то давно бы рыжая красавица маялась утренней тошнотой и внезапными переменами настроения. А сейчас Пряжников сидел на лавочке перед подъездом многоэтажки, в которой жила недавно Вероника Соболева, встречал ранние сумерки и терпеливо ждал, пока вернется из магазина, или с базара, или от родственников свидетельница Лидия Павловна Мотыгина.

Лидия Павловна утверждала, что видела Алену Дмитриеву первого октября, в день убийства Вероники, в 10.03 утра, связав появление девушки с отбытием мусорного грузовика и музыкой, доносившейся из квартиры мальчика-меломана Васи.

Настырный Пряжников, озабоченный новым глобальным подозрением, уже побывал в жилищно-эксплуатационном управлении и по документам выяснил, что первого октября к дому Лидии Павловны и Вероники по ошибке направили два мусорных грузовика. Один приехал, как обычно, в половине десятого, второй – в час дня. Навестил Андрей также и школу, где учился меломан Вася. Расточая улыбки и комплименты, упорный сыщик изъял у классной руководительницы журнал пятого "В" и узнал, что первого октября Вася Лапин не мог в десять утра истязать музыкальными воплями Лидию Павловну, так как сидел на уроках и даже получил двойку по географии, двойку по литературе и неуд за хамское поведение. Сам Вася радостно подтвердил все факты – он хорошо запомнил этот насыщенный день. После школы, в предвестии материнского гнева, Вася купил себе набор жвачек, кассету с хитами (на ней песня Агутина «Оле-оле») и пластмассовые наручники. Но все сложилось как нельзя более удачно. Материнского возмездия за двойки не последовало, так как в соседнем подъезде убили женщину и все взволнованно обсуждали это происшествие, забыв не только про Васю, но и про блок вечерних телесериалов.