Опасайтесь бешеного пса - Страница 87

«За мной», — подумал он и поднялся. Но звуки скоро затихли. Потом возобновились вновь. Кто-то явно спускался вниз. Мгновение Валентин колебался: подавать голос или нет. Потом решил, что хуже, чем теперь, ему уже не будет и громко позвал в темноту:

— Эй!

— Я те крикну! — пообещал кто-то.

Но сразу его перебил голос Любы:

— Подонки! Что вы с ним сделали?!

— Люба, я тут!

— Заткнитесь оба! — скомандовал кто-то. — А ты — и этот кто-то пнул ногой дверь, — еще вякнешь, на свет выволоку и так отметелю!

По удалявшимся шагам Валентин понял, что Любу уводят на другой конец судна. И все же ему стало легче. По крайней мере он знал, что она где-то рядом.

Когда шаги стали приближаться вновь, он замолотил в дверь и крикнул:

— Вы, там! Я хочу говорить с вашим боссом! С Иваном Ивановичем!

— Поговоришь, скоро поговоришь, — пообещал проходящий мимо. — И с боссом и с Богом, со всеми поговоришь…

Капсула с цианистым калием, словно в старинных шпионских фильмах, была при нем. Даже две. Люба их вшила в воротники всех его рубашек. Но пока еще оставалась надежда, что они не понадобятся.

Он пробовал кричать, но Люба, похоже, не слышала его голоса или, наоборот, до него не долетал ее отклик.

Потом он снова сидел в странной полудреме до тех пор, пока не заслышал шаги.

Спускались сразу несколько человек. Они открыли дверь и выволокли его на палубу. После темноты по глазам больно ударил солнечный свет, так что Валентин даже сел на грязный ящик и прикрыл их руками.

— Чего сел? — грубо спросил один из стражников, слегка пнув его ногой, — щас лампочку стряхнем, тогда сядешь.

Валентин поднялся и, зажмурившись, приоткрыл глаза, а потом снова закрыл их. На этот раз от изумления и от нереальности ситуации. Перед ним стоял тот самый киллер, который стрелял в него в петербургском подъезде, когда они вместе с соседом вышли из лифта.

— Узнал, сволота! — обрадовался киллер и, едва Валентин поднялся, ударил его кулаком в лицо. — Я к тебе тогда зачем пришел? А ты — спину себе нашел?

Валентин получил еще один удар, на этот раз по уже отбитой печени, пригнулся и снова сел, теперь уже на палубу.

— Это тебе за тот раз! — проговорил с ненавистью киллер и носок его ботинка врубился Валентину в левое подреберье.

— Кончай напрягаться, в натуре, — остановил его другой парень, стоявший рядом. — Сказано же, без инструкции не мочить.

— Да болт я положил на твою инструкцию! Я за эту сволоту унитаз лизал, понял! И он мне щас заплатит. За все заплатит! А ну вставай! — крикнул он визгливо. — И снова больно пнул Валентина. — Беги, тебе говорят! Парни, во, учитесь стрелять: щас ему пуля в затылок войдет и точно между глаз выйдет!

— Слушай, он же обширялся! — негромко сказал другой парень своему соседу — У него точно шифер съехал. Я сам видел, как он наркоту вкалывал.

— Беги, говорят! — продолжал визгливо кричать киллер по-прежнему сидящему на палубе Валентину.

— Все! Кончай базар! — проговорил старший из парней. — Вечером придет инструкция — замочим. — И он обрадовался получившемуся каламбуру. — Замочим в Тихом океане. Во, падла, смеху, кому сказать!

— А эту, мочалку? — спросил второй.

— У тебя что, органайзер на нее чешется?

— А то!

— Инструкция будет, откупоришь. Ладно, я его сам отведу, а ты за этим ширанутым следи.

Валентин с трудом спустился в сумрак нижнего коридора, и, когда стражник закрыл за ним дверь камеры-рубки, он встретил навалившуюся тьму, как избавление. Хотя бы временное. Примерно таким он и видел конец в случае неудачи. Хотя братва говорила о какой-то инструкции, но было понятно, что эта инструкция должна лишь растолковать им вариант его убийства.

Он привалился спиной к стене, закрыл глаза, посидел немного и неожиданно услышал глухой грохот, а через мгновение ощутил, как затряслось, подброшенное какой-то могучей силой все судно. Валентину даже показалось, что перед глазами мелькнула вспышка. Хотя какая вспышка в темноте?

Однако что-то явно произошло. Так, как тряхнуло судно, дрожали только дома во время землетрясения. Было бы смешно, если бы в добавление ко всему здесь прямо сейчас случился какой-нибудь катаклизм.

Спустя минуту-две он услышал чьи-то быстрые шаги.

«Ага, засуетились!» — злорадно подумал Валентин и нащупал ампулу в воротнике. Глупо, конечно, что так по-идиотски заканчивается жизнь. Так сказать, продолжение родных российских реалий, дотянувшееся даже сюда.

— Эй, доктор, отзовись! — услышал он голос, показавшийся знакомым.

Видимо, в спешке послали очередного бандита и плохо ему объяснили, где дверь рубки.

«Буду я тебе отзываться! — с тем же отчаянным весельем подумал Валентин. — Сам ищи».

— Любовь Егоровна, доктор Барханов! Быстренько! Времени у нас секунды!

Голос был явно не бандитским, и Валентин, еще не веря вспыхнувшей своей догадке, негромко стукнул по двери.

— Здесь, что ли? — спросил самого себя голос. — Тут есть кто-нибудь? Отзывайтесь быстрее!

— Есть! Здесь я.

— Открываю. Сами подняться наверх сможете?

Дверь приоткрылась, Валентин шагнул в коридор, где, как теперь казалось, было светло, и увидел соседа. Того самого который в далекой петербургской жизни заслонил его на лестнице, а потом Валентин вынимал из него пулю.

«Интересная компания собралась», — мелькнула сторонняя мысль.

— Да я это, я! — подтвердил сосед. — Говорил же, что выручу, ну вот… Люба ваша где?

— Где-то дальше. Надо ее найти…

— Поднимайтесь, я — за ней. Только быстро!

— Без нее я подниматься не буду, — твердо проговорил Барханов.

— Тьфу ты, Господи! — весело возмутился сосед. — Вот связался на свою голову. Ладно, следуйте за мной.

Люба оказалась запертой в конце коридора за двумя дверями.

— Быстрей, быстрей, — стал торопить сосед, едва она показалась из-за двери.

Но она успела подойти к Барханову и, дотронувшись до его руки, тихо спросила:

— Как ты?!

— Держимся, — ответил он и показал глазами на их спасителя.

Валентин поднялся на палубу первым и уже заранее прикрыл глаза. А когда смог смотреть, то увидел догорающие невдалеке остатки автомобиля.

— Та самая «тойота»! — объяснил сосед.

Здесь же на палубе лежал в неестественной позе, но с открытыми глазами один из стражников — тот, который при последнем разговоре интересовался Любой.

— А там, — сосед показал на горящую машину — ваш стрелок. Второй раз не повезло парню. Да… Третьего у него, пожалуй, не будет

— Мы что же. свободны? — недоверчиво спросил Валентин.

— Как вам сказать? Пока нет. Через пять минут сюда доедет полиция. А через десять — другая часть вашей шайки.

— Эта шайка никакого отношения к нам не имеет! — проговорила Люба, касаясь плеча Валентина.

В отличие от него она на соседа смотрела с подозрением, совершенно не представляя, откуда этот человек мог здесь взяться. А потому скомандовала:

— Помогите, вы видите, ему не спуститься по доскам!

Валентин и в самом деле держался с трудом. Когда-то, посмотрев по телевизору боевик, он сказал Любе, что после одного лишь такого удара, которыми осыпают в кино героев, нормальный человек на месяц попадает в больницу, а не вскакивает, как ванька-встанька. Теперь он подтверждал собственные слова на практике.

Сосед помог ему и Любе спуститься на берег, а потом быстро поднялся на палубу, ухватил едва заметную нейлоновую нить, вытянул наверх канат и с его помощью зачем-то вывел из-под борта плавающую на мелководье кучу хлама.

— Еще минута-две, — сообщил он, быстро подойдя по воде к колыхающейся куче и сбрасывая хлам, под которым оказался небольшой надувной катамаран с мотором. — Быстрей сюда!

Втянув их обоих на кильюн, он мгновенно завел мотор и приказал:

— Одежду долой! Мы с вами — просто катаемся вдоль берега. Так сказать, культурно отдыхаем.