Опасайтесь бешеного пса - Страница 74

— Подождите! — Дмитрий даже остановился. — Ведь мальчик рассказывал про бомжа, на которого натравливали собаку! Ну, подонки! Они его где-то спрятали.

Они осмотрели небольшой кирпичный дом, где были три жилые комнаты, кухня с газовой плитой, на которой стояли большие котлы, — в них, судя по всему, варилась еда для собак. Потом подошли к железобетонным гаражам с распахнутыми воротами.

— Это здесь, — твердо сказал Савва. — Я думаю, в среднем. Все гаражи были пусты. Лишь в одном к стене был прислонен мотоцикл. у

— Эй, здесь есть кто живой?! — громко спросил Дмитрий, встав у входа в гараж. На полу виднелся металлический круг, запертый железным стержнем.

— Есть! Мы тут сидим! — послышался глухой отклик снизу.

Дмитрий поднял валявшийся на полу ломик, выбил стержень и поддел тяжелую крышку люка.

В отверстии сразу показались руки. И дохнуло ужасающей вонью.

— Зиндан — прямо, как в Афгане или Чечне! — проговорил Осаф Дубинин. — Вот уж не думал, что в Эстонии..

— Это, Вася не Эстония, это — Россия, — заметила Мила. — И, как известно, подонки не имеют национальности…

Из люка вылезли три бородатых мужика. Вид их был ужасающим. Пожалуй, питерские бомжи выглядели бы рядом с ними стерильными существами.

— Наши пришли! — радостно завопил первый. — Спасители!

Он полез целоваться к тому, кто стоял ближе. А ближе всех оказалась Мила.

— Только не ко мне! — брезгливо отстранилась она. — Обнимайте, целуйте друг друга, сколько влезет, а нас — не нужно.

И все же это были люди. Их вывели из гаража на белый свет.

— Больше никого нет? — спросил Дмитрий. — Как вы сюда попали?

— Так заманили, — стал оправдываться мужик, который бросился было целоваться. — Объявления в Кингисеппе висели: нетрудная работа в иностранном государстве, ежедневное кормление и теплый кров, оплата в валюте. Свидетельства об образовании не требуется. Ну, мы и соблазнились. А они завезли — и в яму. Чтоб с собаками драться. Петьке не повезло, его вчера загрызли. Мы уж тут неделю как сидим.

— Стало быть, из Кингисеппа, российские граждане? — переспросил Дмитрий.

— А то кто же?

— Придурки вы, вот кто! — не выдержал Дмитрий. — В стране работы до черта, а они — теплый кров, ежедневное кормление. I

— Дима, им бы. санобработку сделать, короче, вымыть. И переодеть, — вмешалась Мила. — Есть тут у вас баня какая-нибудь?

— Нам-то откуда знать? Нас в баню не водили.

— Я заметил в доме газовый водогрей, — пусть пока отмываются, а я схожу за Андресом. Нужно все это запротоколировать, — предложил Осаф Дубинин. — Надеюсь, после этого ему вряд ли кто учинит политический скандал.

Скоро пришел Андрес. Ему показали яму, где держали людей, все те же трупы.

— Примерно так я и думал, — повторил он несколько раз. — Это даже хорошо, если кто-нибудь из России пришлет протест. Но думаю, таких дураков не будет. Кому хочется засветиться?

И все же протокол был составлен им очень политкорректно. Он начинался приблизительно так:

«Во время проведения совместных с представителями РФ учебно-тренировочных мероприятий в квадрате У-8 была услышана автоматная стрельба. Так как означенный квадрат арендован гражданином России, на его территорию вошли только представители Российской Федерации».

Дальше перечислялись имена и фамилии. Имя Саввы было взято в кавычки, словно псевдоним.

— Мы сегодня ночью проверили документы аренды, передали их вашим. Андрей недавно позвонил, сказал, что арендатор уже пять лет, как значится мертвым. То есть кто-то с его паспортом приехал к нам и оформил все документы.

— Обыкновенная история, — прокомментировал Дмитрий, — мы на это наталкиваемся постоянно. Хоть гонца на тот свет имей для выяснения обстоятельств.

— Этих троих мы допросим и отправим в Кингисепп, не волнуйтесь. Может быть, они знают, как выглядел тот, который казнил охранников.

— Это было бы неплохо, — согласилась Мила. — У нас есть только предположения…

Савва подумал, что знает это в точности один только он.

— Савва Тимофеевич, вроде бы вы сказали, что знакомы с этой личностью? — повернулся к нему Дмитрий.

— Это было предположение, но я ошибся. Это явно совсем не тот человек, о котором я подумал, — ответил чересчур поспешно Савва.

И все поняли, что знать-то он, скорее всего, знает, но держит тайну при себе.

А тот, о ком шла речь, в это время поднимался по трапу самолета, который минут через двадцать улетал в Хельсинки. Пограничному контролю он предъявил эстонский паспорт на имя Петрова Николая Алексеевича, русского по национальности, но гражданина Эстонии. В Хельсинки он предполагал получить другой паспорт, чтобы в тот же вечер улететь в Сан-Франциско. А уж оттуда на других самолетах летать туда, куда звали его дела.

Вечером накануне переезда по маршруту Петербург–Нарва и далее он отправил одну емелю — так молодые юзеры, читай, пользователи, все чаще стали называть электронные послания, e-mail.

Не нужно было профессиональному киллеру мирового уровня углубляться в подробности жизни Координатора. К добру это не приводит. Но Николай иначе не мог, потому и отправил это письмо.

Почта почти сразу сообщила о пришедшем ответе. Вряд ли Платон мог так быстро получить и набрать свой ответ. Скорей всего, это было очередное приглашение на чью-нибудь чужую казнь. И поэтому Николай вывел текст со спокойным интересом.

Ему отвечал тот, кого он называл Аналитиком, и чьими услугами пользовался не так часто.

Это послание развеяло последние его сомнения. Жену из узкого круга подозрений, как он и думал, следовало исключить.