Опаленная судьбой - Страница 20

Тело в который раз предало ее...

Они замерли, слушая бешеный стук сердец.

Леон приподнялся на локте и заглянул в ее затуманенные страстью глаза.

— Думаю, мы можем забыть твою последнюю реплику, — тихо начал он. — Ты не можешь сопротивляться страсти и желанию, которые каждый раз нас охватывают.

— Это говорит твой эгоизм, — отрезала она.

— Не факт, и чтобы доказать тебе это, я действительно не притронусь к тебе, пока ты сама меня не попросишь, — улыбнулся он. — Сомневаюсь, что мне придется долго ждать. Некоторые женщины, вкусив секс, не могут жить без него, и мне кажется, ты подпадаешь под эту категорию.

— Размечтался. — Хелен хотелось уничтожить мужа, в душе она признавала его правоту. — Я живу с тобой ради Николаса. Кстати, шрам в паху у меня не от аппендицита, а из-за несчастного случая. Поэтому, если ты тешишь себя иллюзиями о моей беременности, забудь. Я не могу иметь детей.

Его реакция оказалась неожиданной: он ласково погладил шрам рукой.

— Биологический ребенок для меня ничего не значит. — Его глаза загадочно сверкнули. — У нас есть Николас. Повторяю, роман между мной и Луизой закончен, ей хорошо заплатили за ее дружбу.

Господи, да он настоящий дьявол. Как можно играть чувствами других?

Хелен вдруг стало жалко эту несчастную француженку.

— Твоя первая жена закрывала глаза на твои похождения налево? Или Тина никогда не знала, что ты ведешь двойную жизнь? Ты лгал ей, как лгал мне, когда говорил о своей верности? — задыхалась от возмущения Хелен.

— Я никогда не лгал ни тебе, ни Тине. Хотя ей было наплевать, — он зло усмехнулся. — Тина была сама себе голова. Мне исполнилось двадцать три, когда мы встретились и поженились. Без штампа она не пускала меня в свою постель.

А еще ты женился на ней ради отцовского банка, как говорила Делия, подумала Хелен.

— Слияние банков было выгодно скорее ее отцу, чем нам. — Он словно услышал ее мысли. — Мы основывали филиалы в Америке. Я трудился как раб на плантации, чтобы обеспечить прибыль. Я всегда был ей верен, пока она была верна мне. — Он окинул жену насмешливым взглядом. — Я не был ни первым, ни последним ее любовником.

Губы Хелен недоверчиво дрогнули.

— Когда ты впервые увидела Тину, мы были женаты семь лет и у нее уже сменилось три любовника, — мрачно продолжил Леон. — Такис, грязное животное, был одним из них. Адюльтер — не прерогатива мужчин. Мы сохраняли брак главным образом ради наших отцов, они крепко дружили.

Глаза Хелен расширились от изумления. Тина не хранила ему верность? Если у ног женщины такой великолепный мужчина, как Леон, зачем ей другой?

Она внимательно вгляделась в мужа: лоб в морщинах, потухший взгляд, опустившиеся плечи, казалось, властному и решительному Леону требовалось участие.

Нет, Леону ничего не нужно. И она сама не знает, во что верить. Если бы у нее хватило здравого смысла собрать чемоданы и уехать...

— Мне очень жаль.

— Твое сочувствие ничего не меняет. Главное — не наши чувства, а ребенок.

Он прав. Она выходила замуж за Леона не из-за его характера или физического влечения, поэтому мечты о любящем и верном муже можно забыть.

— Если не возражаешь, пойду приму душ.

— Ласково попроси меня, и я к тебе присоединюсь, — печально пошутил он.

— Скорее ад замерзнет. — Хелен гордо удалилась в ванную.

Утром, едва открыв глаза, она почувствовала, что его рядом нет, он выполнил обещание: ни разу за ночь не прикоснулся к ней, даже забыл о привычном утреннем поцелуе.

День прошел мирно.

Ночью в кровати он пожелал ей спокойной ночи, отвернулся к стене и уснул. Она ворочалась с боку на бок, рассуждая, почему завял, еще не распустившись, бутон их любви.

На следующий день на маленьком частном самолете они вылетели на остров. Наступали пасхальные каникулы.

— Я должен отбыть сегодня на материк, сказал Леон за завтраком.

Хелен перевела на него холодный, равнодушный взгляд, и ему захотелось встряхнуть ее, зацеловать, заставить снова стать страстной и чувственной, но гордость не позволяла ему пойти на попятную и первому вымаливать любовь.

Он видел, как горят желанием ее глаза, когда она смотрит на него и прячет свою страсть за ленивым взмахом ресниц. Трудно сказать, кого она боялась больше: себя или его?

Хелен с радостью вытянулась на полотенце. Слава богу, он уехал.

Утром они с Николасом посетили бухту, ловили рыбу и обедали в местном кафе. Затем медленно вернулись к вилле, чуть вздремнули и в три часа оказались на пляже.

— Когда папа вернется? — спросил Николас, возводя песчаный замок у ее ног. — Я хочу, чтобы он научил меня плавать.

— Я могу это сделать. — Хелен резко встала и отбросила в сторону шляпу. — Женщины так же хорошо плавают, как и мужчины. Не хочу, чтобы ты рос шовинистом.

— А кто такой шовирист... швинист?..

— Да, кто такой шовинист? — выкрикнул веселый голос.

Хелен обернулась, и ее глаза радостно округлились.

— Мэри, откуда ты?

Подруга шла к ней по пляжу со старшим сыном Марком.

— Леон привез нас вместе с няней. Он посчитал, что тебе не помешает женское общество, а дети соскучились друг без друга.

— Я так рада видеть тебя, но он меня не предупредил о своем возвращении.

— Возможно, хотел сделать тебе сюрприз. — Мэри улыбнулась и отпустила руку сына. — Что-то ты неважно выглядишь. Почему темные круги под глазами? Ты в отпуске, нужно отдыхать.

Хелен поморщилась. Мэри взяла подругу за руку.

— Садись, мне есть что тебе рассказать. Женщины опустились на песок.

— Ты любишь Леона, я вижу. Как адвокат я нарушаю клятву, но считаю, что моя лучшая подруга заслуживает счастья.

— Я заинтригована.

— Крис не только адвокат Леона, он его друг. На днях они встречались по важному семейному делу. Леон сказал, что наслаждается каждой минутой, проведенной с тобой. Крис шутит, что он бредит тобой. — Мэри загадочно приподняла бровь. — Позже, в постели, — она хохотнула, — я добыла конфиденциальную информацию. И не говори мне, какой Леон циник, когда дело касается женщин. Это Крис посещал Луизу в Париже и Крис в качестве юриста Леона презентовал ей апартаменты и чек на круглую сумму денег. Не очень красивый поступок, знаю, но не повод для развода. Не могу сказать точно, спал ли Леон с Луизой накануне свадьбы, но после нее — точно нет. — Мэри, довольная собой, рассмеялась. — Только не выдавай меня, иначе Крис меня убьет.

Хелен задумалась, Луиза не сообщала, вручал ли Леон ей документы лично. Она посмотрела в светившиеся неподдельным счастьем глаза подруги и вздохнула.

— Твои слова ничего не меняют. Леон не верит в любовь. Я всегда останусь для него лишь «удобным телом» в постели, и ничем больше. После того праздника он сказал, что не притронется ко мне, пока я его об этом не попрошу, но у меня тоже есть гордость.

— Глупости, ты с ума сошла? — воскликнула Мэри. — Леон никогда не знал любви, возможно, ему трудно управлять своими эмоциями, но если ты его любишь, то покажи ему свою любовь, ты же женщина. Я заберу мальчишек на виллу, а ты останься здесь и подумай о своих истинных желаниях.

Мэри с детьми ушла, а Хелен, оставшись одна, внезапно ужаснулась. Вокруг столько красивых женщин, и многие из них почли бы за счастье связать себя узами брака с таким мужчиной, как Леон. И надо же уродиться такой глупышкой, чтобы толкать любимого человека в руки чужой женщине!

Вернувшись в дом, чтобы принять душ и переодеться, она все еще не могла прийти к определенному решению, разрываясь между обидой и прощением.

Она сбросила рубашку и начала отряхивать с бедер песок, когда Леон появился из ванной с полотенцем на бедрах.

— Леон? Я думала, ты с детьми, — вспыхнула Хелен.

Беспомощным взглядом она наблюдала за тем, как он снял с бедер полотенце, вытер волосы.