Опаленная судьбой - Страница 13

— Чурбан — возможно, бесчувственный — никогда, — протянул Леон и прижал ее бедра к своим чреслам, чтобы она могла ощутить его возбуждение. — Тебе не нравится быть застигнутой врасплох, поэтому... — его улыбка стала шире, — предупреждаю, моя милая женушка, я собираюсь тебя поцеловать.

Ее глаза превратились в огромные, блюдца.

— Нет, пожалуйста.

Она сделала слабую попытку освободиться, но его руки держали ее слишком крепко, а губы и язык были так восхитительно нежны и смелы, что голова ее закружилась, и Хелен погрузила пальцы в густые темные волосы мужа. Она отвечала на поцелуй жадно, тая от удовольствия.

— Твое «пожалуйста» означает «да»? — спросил Леон и поднял Хелен на руки.

Она застонала. В первый раз, когда они оказались в постели, она испытывала страх, теперь же внутри нее возникло ощущение физического голода, которое утолить мог лишь Леон, и, сама того не желая, Хелен была готова ради его ласк забыть весь мир.

Со смешанным чувством радости и тревоги Леон разглядывал ее мягкий рот, горящие глаза, нежную линию шеи и плеч и понимал, что навсегда останется в плену ее чар.

Сгорая от стыда и унижения, Хелен отодвинулась на самый край кровати, подальше от мужа, и свернулась калачиком. Леон спал, слышалось мирное дыхание.

Почему она такая слабовольная? Как могла так низко пасть? Поцелуи, интимные прикосновения, царапины на его плечах.

Как ее тело могло предать ее, и не единожды? Хелен застонала и уткнулась в подушку.

В первый раз она была сбита с толку его поцелуями и невиданным удовольствием, которое они дарили ей. Своим мастерством и ловкостью он прогнал ее страхи девственницы, сумев даже боль превратить в наслаждение. С каждой минутой она становилась смелее, жадно впитывая неведомый доселе опыт. Ее тело билось, и дрожало, и ликовало.

Хелен сжалась под простыней и крепко зажмурила глаза в надежде, что из памяти сотрется то, что произошло несколько часов назад. Она услышала, как Леон застонал, и впилась ногтями в матрас, только бы он не проснулся.

Тяжело осознавать себя слабой особой, которая не способна противостоять мужчине, особенно такому, как ее муж. Леон Аристидес — авторитарный и циничный человек, его комментарии по поводу женской слабины оскорбительны, он не достоин любви.

Хелен шепотом поклялась, что больше никогда не позволит ему дотронуться до себя. Завтра она попросит Анну подыскать ей отдельную комнату.

Хелен зевнула, скрип открывающейся двери эхом отозвался в ее голове. Она перекатилась на спину и потянулась. Тело побаливало. Вспомнив ночные события, она широко распахнула глаза. Солнечный свет заливал комнату.

— Доброе утро, мадам.

Она с трудом сфокусировала взгляд на Анне, стоящей с подносом у кровати.

— Хозяин попросил вас не беспокоить, но сейчас уже почти двенадцать, и я подумала, что вы захотите выпить кофе и перекусить.

— Двенадцать? — Хелен села в кровати и уставилась на соседнюю подушку.

Его нет, слава богу, ушел. Внезапно она осознала, что обнажена, и, зардевшись, натянула на себя покрывало.

— Извините, я заспалась, спасибо за завтрак, Анна. — Хелен взяла поднос. — И мне нужно... — она рассеянно уставилась в пол, — мозговой трансплантат.

— Не спешите, мадам. Хозяин ушел забрать Николаса, и они вернутся нескоро. У вас есть время понежиться. — Анна широко улыбнулась. — И можно мне сказать, мадам? Я знаю хозяина Леона с девяти лет. Меня наняли к нему няней. Я наблюдала, как он растет, и честно вам признаюсь, никогда не видела его счастливее, чем сегодня утром. Спасибо вам. Этот человек заслужил немного счастья. Его мать была сложной женщиной и вовсе не заботилась о нем, так же как и его первая жена... — Анна нахмурилась. — Полагаю, вы уже все о ней знаете, и мне не следует отнимать у вас время сплетнями. Если вам что-нибудь понадобится, спросите у меня. — Улыбнувшись, Анна вышла из спальни.

Интересно, это относится и к отдельной комнате? — подумала Хелен, отпивая кофе и откусывая булочку.

Ее беспокойный взгляд остановился на смятой кровати, и она как наяву увидела золотистое тело Леона. Поставив поднос на тумбочку, Хелен выскочила из кровати и поспешила в ванную.

Она долго стояла под прохладными струями, пытаясь вытравить из памяти искушающий образ мужа, и с отвращением разглядывала в зеркало свои распухшие губы и отметины от страстных поцелуев внизу живота.

Леон ждал ее на лестнице, у его ног копошился Николас.

— Дядя Леон сказал, что мы должны дать тебе время отдохнуть, — бросился к ней мальчик.

Хелен покраснела, а ее муж улыбнулся, и на этот раз улыбались не только его губы, но и глаза.

— Расскажи мне, как ты провел ночь, — пробормотала Хелен и обняла ребенка.

Пока мальчик щебетал, напряжение Хелен улетучилось. После ленча Леон отвел мальчика, чтобы тот поспал час-полтора, пообещав ему после сна поиграть с ним в футбол, а Анна повела Хелен по дому.

Восемь спален и пять комнат для гостей очень впечатлили Хелен, но она не могла не заметить, что все они мертвы. Белоснежные высокие потолки, великолепные фрески и мраморные полы, изысканная, дорогая мебель, отвечающая требованиям богатого хозяина, — и безжизненная тишина.

Хелен, улучив момент, сказала Анне, что она иллюстратор, и попросила подыскать ей свободную комнату рядом со спальней Николаса, якобы под студию. Старая женщина была рада услужить и показала новой хозяйке комнату в конце коридора. Когда служанка спустилась вниз, Хелен быстро распаковала коробки с красками и книгами и вынесла их из спальни Леона вместе со своими вещами. Ей было все равно, что подумает муж, главное — у нее теперь будет свое личное место.

На удивление, остаток дня прошел весело. Она присоединилась к Леону и Николасу в саду: после вчерашнего дождя было приятно подышать свежим воздухом. Ее втянули в. футбол. После нескольких попыток оттолкнуть Хелен от мяча Леон растянулся у ее ног. Николас тут же уселся ему на спину и потребовал, чтобы тот стал конем.

Хелен было приятно видеть Леона стоящим на коленях.

— Пришпорь его хорошенько, ковбой, — посоветовала она.

Когда Николас устал от игры, Леон бросил озорной взгляд на жену.

— Теперь твоя очередь, Хелен, — он взглянул на мальчика. — Как думаешь, Николас, должен я покатать Хелен?

— Конечно! — закричал мальчик, сияя от радости.

— Нет, нет, — запротестовала она, пряча от ребенка зардевшееся лицо и трусовато двигаясь к дому. — Думаю, пора пить чай.

— Извини, Николас, Хелен считает себя старой для игр. — Леон покатывался со смеху.

— Старой? — она с грозным видом обернулась. — Это в твоем возрасте уже дрожат коленки. — Она увидела, как в его глазах появился предупреждающий огонек, и, не дожидаясь очередной колкости, побежала к дому. Леон с мальчиком бросились за ней.

Вечером, когда Леон отправился в кабинет сделать несколько деловых звонков, Хелен осталась с Николасом почитать на ночь сказки.

Прошло два часа, и, когда она спустилась в столовую, атмосферы веселья и непринужденности уже не ощущалось. Леон с каменным выражением лица маленькими глотками отпивал вино из высокого бокала. Черная рубашка и черные брюки делали его похожим на гангстера.

Она нахмурилась. Что-то в его виде беспокоило ее, хотя, имея один из крупнейших мировых счетов, можно позволить себе любую прихоть, в том числе и одежду мрачных оттенков от знаменитых дизайнеров.

Леон увидел, что она хмурится, и выражение его лица изменилось. Внезапно он обнаружил, что при виде жены его тело напрягается, он быстро теряет контроль над собой. Для человека гордого и независимого это открытие было настоящим ударом. С подросткового возраста он не ощущал такой тяги к женщине, как сейчас.

Хелен была в голубом платье, подчеркивающем тонкую талию и округлые бедра, на ногах — шелковые чулки и темно-синие туфли на высоких каблуках. Длинные светлые волосы были убраны в узел на макушке, несколько тонких прядей обрамляли лицо. Ее элегантность и утонченность удивили его. Она слишком быстро меняла обличье, выглядела то молоденькой Лолитой, то коварной и алчной охотницей за деньгами, то обычной земной женщиной в джинсах и свитерах, то превращалась в сказочную принцессу или леди из высшего общества.