Оня (СИ) - Страница 3

И вот теперь все рушилось в моем мире. Пришел агрессивный щенок, живущий исключительно по принципу личных симпатий и антипатий, для которого деловые качества не играют никакой роли, а главное для него наличие если не преданности, то лояльности. И вот, наработанная несколькими годами атмосфера доверия и комфорта рассеялась как стайка вспугнутых рыбок. Глупо ругаться с телевизором - он показывает транслируемую передачу. Если вам не нравится программа, то лучше переключить канал, или выключить телевизор вовсе. Понятно, что с людьми все намного сложнее и не всегда получается сразу прекратить общение.

Немного посидев, и проанализировав ситуацию, я решил для себя, что уходить отсюда не буду, вариант с "выключением телевизора" у меня не пройдет, поэтому надо менять "программу". Я набрал номер главбухши.

- Людмила Санна, вы можете зайти ко мне?

- Сейчас, - тут же отозвалась она.

Ожидая главбухшу, я сел в кресло и посмотрел за окно. Передо мной лежало обширное поле, отделяющее завод от оживленной автодороги. Погода нынче стояла ранне осенняя, с утренними туманами и прозрачным слабеющим солнцем днем. Иногда, как сегодня, шел мелкий сеющий дождик. Сочная зеленая трава в низинках отяжелевшая от сока, никла к земле, редкая желтая на высушенных за лето ветром и солнцем макушках небольших холмиков горделиво топорщилась сухостоем. Кукушка, весь июль и половину августа отсчитывающая между частыми грузовиками откуда-то из трех берез, растущих около въездных ворот короткие годы, куда-то исчезла вместе с веселыми вечно галдящими стрижами, сделавшими из духовых отверстий чердака нашего корпуса птичье общежитие. Там они выводили потомство, сначала выкармливая птенцов, а затем уча их летать. Уже месяц кроме черных и охрипших от постоянного недовольства ворон, в поле и возле завода никаких птиц не было видно и слышно. Осенний ветер, мягко ступая, пробегал по волнам поникшей травы, и начинал перебирать желтеющие листья трех кукушкиных берез. Казалось, множество рук одновременно начинали трясти крупные листочки, крутя и переворачивая их. Побаловавшись с листочками, ветер, как бы пробуя силы, начал играть незакрепленным тентом фуры, ждущей, чтобы ее пропустили, наконец, внутрь завода, где она, угарно урча, скроется под навесом от доставучего дождика. Все пряталось, улетало в предчувствии скорого отступления солнышка, перед набирающим силу ветром и дождем.

Не дождавшись прихода главбухши, я снова набрал ее по телефону.

- Извините, я вас по телефону перепутала и зашла к Андрею, - виновато протянула она чуть в нос. - Я подумала, что это он звонит. У вас голоса очень похожи. И имена вот одинаковые, - добавила она удивленно, как будто о чем-то только что догадалась.

- Ерунда, у нас совершенно разные голоса. У меня, конечно, немного скрипучий, но не до такой же степени как у него...

- Да, я просто говорю, что по телефону немного похожи, - оправдываясь повторила Людмила Санна.

- Дак у нас голоса только походят, или мы еще как-то совпадаем?

- Нет, нет, просто как-то похожи по телефону..., тоже еще..., - пространно, явно в замешательстве проговорила она.

- Вы хотите сказать, что мы похожи?! - почти рявкнул я в трубку.

- Нет, нет, - уже испугано, и с явным чувством вины пролопотала главбухша.

Неприятный холодок пробежал у меня по спине, да так, что я передернул плечами. Слова главбухши покоробили меня. Я никак не мог подумать, что нас можно перепутать. В высшей степени этот глупый и надменный, по сути, еще мальчишка, и я, взвешенный, спокойный и, как мне всегда казалось, далеко не глупый мужчина никакими местами не совпадали и не могли походить друг на друга. "Или я не настолько умен, как думал, или он не настолько глуп, как я считал? Странно, что люди, с которыми я проработал несколько лет, не видят этих очевидных различий. Он же туп непроходимо. Ладно, наша главбухша не самая прозорливая женщина на свете, поэтому, что ей могло привидеться не так уж важно. Интересно как другие оценивают наши различия? А еще голос..." - невесело усмехнулся я про себя. Мне стали припоминаться некоторые незначительные обстоятельства, моменты, когда подчиненные обращались к Андрею с какими-нибудь вопросами или проблемами, и как он их решал. Почти всегда происходило это быстро и четко. Качество этих решений вызывало вопросы, но скорость принятия удивляла. Я давно уже не практиковал такую технологию, хотя в молодости моя решительность, быстрая соображалка здорово выручали меня. Я шел по этому легкому пути пока не совершил большую управленческую ошибку, и только помощь Наташи помогла мне взглянуть на проблему с другой стороны, и справиться с последствиями. Годы работы дали необходимый опыт и навыки. За это время мне открылась одна истина: верное решение можно принять, только изучив и поняв проблему до конца, если ты не гений от рождения конечно. Некоторое время может везти, и ты наугад, по наитию будешь давать указания и принимать правильные решения, но это счастливое время всегда заканчивается, и тебе все-таки приходится разбираться в тонкостях, выстраивать логику процесса, копаться в деталях и моделировать последствия. Это копание и называется словом "управление", а не поверхностным "руководство", которое исповедовал наш новый финансовый директор. Неприятные мысли вязко перетекали одна в другую. Нечто знакомое виделось в нынешней ситуации. Не дежавю, но что-то очень похожее.

Зазвонил мобильный.

- Как у тебя дела?

- Нормально.

- Знаешь, что-то неспокойно мне как-то сегодня..., - Наташа редко звонила в рабочее время, поэтому я удивился. - Точно у тебя все нормально?

- Ну, почти...  Этот, наш новенький финансовый, немного вывел из себя. А в остальном все хорошо.

- Тебе надо держать себя в руках. Не забывай, пожалуйста.

- Да помню, помню, - я с досадой отключил телефон.

Все я прекрасно помнил. Два года назад в Москве мы купили в квартиру строящемся доме. Взяли в кредит по ипотеке. Однокомнатную такую небольшую квартирку для дочки. Мы мечтали с Наташей, что когда Ленка, вырастет, то уедет из нашего городка, больше напоминающего газовую камеру под открытым небом, в огромную богатую столицу, где колоссальное количество возможностей не просто выйти замуж, а удачно выйти замуж за здорового молодого человека, который не пьет днями напролет и не глушит себя наркотой, а работает и может содержать семью. Поэтому, наплевав на все, мы влезли в долги и купили эту чертову московскую однушку на строительном этапе котлована. Сегодня, по прошествии двух лет, дом построили, но пока еще не сдали. Сейчас мы ждали, когда нам выдадут ключи, и мы сможем начать ремонт. На отделку тоже нужны деньги. Только более или менее приведя в порядок квартиру, мы сможем сдать ее, и она, наконец, начнет приносить доход пока Ленка не переедет. Но до этого счастливого момента жить еще не меньше года, а денег надо немало. Отделка, обстановка, ипотека, на все нужны деньги, которых как всегда не хватает. В такой момент потеря работы для меня означает слом всех планов и непонятные перспективы на дальнейшую жизнь. Найти работу коммерческим директором, или даже менеджером снабжения в нашем небольшом городке практически невозможно. Вакансии на обоих заводах заняты под завязку, поэтому мне из последних сил необходимо держаться за место, руками, ногами, зубами. Но сделать это намного сложнее, чем сказать. Время, когда твои коллеги, с которыми проработал несколько непростых для компании лет, пережил сложные моменты, начинают понемногу отворачиваться от тебя из-за конъюнктурных, шкурных интересов, очень тяжелое. Все это медленно, но верно убивает веру в человечество вообще и в дружбу в частности.

- Андрей Андреевич, к вам посетитель, - удивленно проговорила секретарша Ира, уже не молодая, но приятная и ухоженная женщина, муж которой, небольшой частный предприниматель, владел электромонтажной конторкой, обслуживающей слаботочные сети второго нефтеперерабатывающего завода.

Ира, недалекая, но практичная, удачно выдавшая замуж двух дочерей, работала ради удовольствия. В ее обязанности входило отвечать на телефонные звонки, разбирать не многочисленную почту, да подавать кофе-чай. Если бы Ира не работала у нас, мне было бы скучно, но не тяжело. Она брала отпуск по две недели два раза в год. Зимой они с мужем ездили в Сочи или австрийский Инсбрук кататься на лыжах, а летом в Испанию купаться и загорать. Моисеич взял Иру исключительно из-за возможностей ее мужа. Иметь бизнесового партнера на втором градообразующем предприятии - это возможность расширения дела. Несколько договоров нам удалось получить через него, но потом потенциал его связей истощился: часть знакомых уволили, на часть завели уголовные дела, поэтому он некоторое время пребывал без "выхода" на новых людей. Бизнес-интерес пропал, но мы Иру не стали увольнять, тем более, что она хорошо справлялась со своей нехитрой работой, а большее от нее и не требовалось. Единственной женщиной, не принявшей Андрея абсолютно, была именно Ира. На самом деле только она в силу своего положения сохраняла независимость и спокойствие. Работая одновременно секретарем у финансового и коммерческого директоров, она могла сравнивать и оценивать. Непосредственность и простоватость добавляли к ее объективности. Не раз Ира жаловалась мне на самодурство финансового. Если остальные принимали его капризы и непостоянство характера чуть не с благодарностью и подобострастием, то Ира трезво оценивала человеческие качества Андрея, впрочем, никогда не трогая умственные способности, которые не могла, и не стремилась оценить.