Они жаждут - Страница 138

— Да. — тихо сказал он. Слабая улыбка мелькнула на его губах и тут же исчезла.

— Тогда, вы знаете, что там было? Насчет вампиров?

Он смотрел на дорогу.

— Я слышала, что они все погибли теперь, — продолжала Гейл. — Большая часть, по крайней мере. Возможно, кое-кто и выбрался, но долго им прятаться не удастся. Рано или поздно они сделают ошибку. И их убьет солнце, если уже не убило. И я собираюсь приложить все усилия, чтобы все узнали об этой опасности.

Мужчина быстро взглянул на нее.

— Каким образом?

— Я журналистка. И я напишу такую статью! У!!! Мне нужно только найти газету, которая дала бы мне этот шанс. Это дело времени. Эй, вы проехали… — Они уже пронеслись с ревом мимо нескольких домиков, побеленных мелом, и стрелка спидометра все еще держалась у восьмидесяти. — Это был Амбой, — с тревогой сказала Гейл. — Я хотела здесь выйти.

— Нет. Вы не туда едете.

— Что вы хотите этим сказать — не туда? — Глаза ее сузились, она почувствовала укол страха.

— Вы едете не в Амбой. Вы лгунья. И никаких сломавшихся на шоссе машин я не видел. Значит, вы мне солгали, правильно?

— Слушайте, я…

— Не хочу слушать, — сказал мужчина. Он потрогал лоб, повел плечами, словно коснулся раны. — Я уже слышал ложь, слишком часто. И вы теперь собираетесь напечатать в газете новую ложь, не так ли? О НИХ! — Он произнес это слово с благоговением. — Я знаю. Я знаю, что вы за птица. — Глаза его потемнели, губы обиженно поджались. — Все вы одинаковы, все. Вы все, как она…

— Она? Кто?

— Она, — тихо сказал мужчина. — Она делала так, чтобы у меня болела голова. Она сказала, что никогда не покинет меня, никогда не позволит, чтобы они меня забрали. Но она солгала. Она сказала, что ошиблась, что я ненормальный, и что она уезжает. Вот, кто она.

Гейл вжалась в дверь, глаза ее расширились от ужаса.

— Но Уолти не проведешь, — сказал он. — Посмотрим, как вы теперь будете смеяться над ним за его спиной! Теперь у него сила! Она внутри меня!

— Ну да, прекрасно. Но почему бы вам просто не затормозить вон там, и…

— Я не дурак! — громко сказал он. — Я никогда не был дураком! — Он свирепо посмотрел на Гейл пылающими глазами, словно старался обратить ее в пепел. — Вот он думал, что я глупый! Хотел меня в полицию отвезти. Я все это знал. Посмотри. Я СКАЗАЛ, ПОСМОТРИ! — он кивнул головой, приказывая ей повернуться к заднему сиденью.

Гейл с бьющимся сердцем посмотрела назад. На полу под задним сиденьем лежал труп мужчины. Без рубашки, с черными следами пальцев на горле. Лицо его превратилось в сине-красную кашу — очевидно, его сильно били чем-то тяжелым. Желудок Гейл свело. Она сжала ручку двери и увидела, как проносится мимо пустынная равнина на скорости восьмидесяти миль в час.

— Я не дал ей уйти, — сказал человек за рулем. — Они увезли ее на «скорой помощи». Потом пришли доктора. Они все… мучили меня. Мучили голову… разбирали на части, — застонал мужчина. — Но больше они смеяться не будут. Никто не будет. Я обладаю даром…

— Каким… даром?

— ЕГО даром! — прошипел мужчина. — ЕГО нет, но дар передался мне. И я перенесу его сообщение тем, кто ждет! Я несу его сообщение тем, кто ждет! Я должен… должен им сказать, что пора нанести удар! — Глаза его стали совершенно безумными, как треснувшие черные блюдца за толстыми стеклами очков. — Они подчинятся. Они будут делать все, что я скажу, потому что я был учеником Хозяина и сидел у его ног, и … Он коснулся меня!

— Не-е-е-ет! — хрипло прошептала Гейл, прижавшись к двери.

— Да, именно я должен продолжить его дело. Я буду искать в других городах, и я скажу им, что пора найти нового Хозяина. — Он снова погладил болезненное место на лбу. — В следующий раз мы победим, обязательно, — прошептал он. — И они сделают меня таким, какие они, и я буду жить вечно, вечно… — Он захихикал, но тут же лицо его омрачилось.

«Бьюик» пронесся мимо указателя, показывающего «Интерстейт — пересечение — 40 — 4». Мужчина постепенно снижал скорость. Потом он свернул с дороги и направил машину прямо в пустыню. Гейл в отчаянии оглядывалась вокруг, но кругом ничего не было — плоская, как стол, пустыня, кактусы, кусты полыни. Когда скорость упала до тридцати, она попыталась выпрыгнуть, но он схватил ее за волосы и опрокинул на сиденье. Она извернулась, ударила горящей сигаретой, но он сжал ее запястье и вытряхнул сигарету. Машина остановилась и он сжал ладонью основание шеи Гейл. От ужасной боли она онемела. Он открыл дверь и вытащил ее наружу, швырнув на каменистый грунт.

Она в отчаянии принялась ползти. Он шел за ней. Губы его влажно блестели, и когда она попыталась встать, он пинком сбил ее обратно на землю. Пальцы его сжимались и разжимались, словно он держал в ладонях по паре невидимых эспандеров.

— Я не могу отпустить тебя, — сказал он тихо. — Ты хочешь причинить ИМ вред? Причинить и мне вред…

— Нет, — быстро сказала Гейл. — Вы не посмеете…

— Ложь! — завопил он и ударил Гейл ногой в бок. Она вскрикнула от боли и попыталась закрыть лицо руками. Он нависал над ней, темный силуэт на фоне звездного неба, дыхание его было быстрым и громким.

— Ты должна умереть. Сейчас.

И в следующий миг он бросился на нее. Одним коленом он уперся в живот Гейл, схватил за горло и сдавил. Она сопротивлялась, извивалась, пыталась откатиться в сторону, но он навалился на нее всей тяжестью, пригвоздив к земле, и к голове ее уже начала приливать кровь. Она ударила его, сбила очки.

— Продолжай, — ухмыльнулся он. — Да. Дерись. Продолжай…

Гейл уперлась в его подбородок, она стонала, как пойманный в ловушку зверь. Он стонал в экстазе наслаждения, оседлав ее, усевшись верхом, чувствуя, как бьется под ним упругое тело Гейл. Руки Гейл обессилено упали. Глаза ее закрылись, дыхание стало хриплым, судорожным.

Правая рука Гейл вдруг нащупала осколок камня с острыми гранями, лежавший почти рядом с головой. Перед глазами танцевали черные и красные точки, но она заставила сосредоточить свое внимание на камне, чтобы как следует ухватить его.

Потом она стремительно описала камнем дугу, ударив его сбоку в голову. Он застонал, удивленно открыл глаза. Она ударила еще раз и он упал на бок.

Гейл отпихнулась ногами и выбралась из-под него, тяжело дыша. Когда она попробовала встать, накатилась тошнотворная волна головокружения. Тогда она поползла. Обернувшись, она увидела, что он лежит неподвижно, лишь одна рука продолжает сжиматься и разжиматься, как у испорченного автомата.

Потом он вдруг сел. Голова его была как бы свернута на сторону, словно удар Гейл повредил какой-то проводок в его нервной системе управления.

Она принялась изо всех сил ползти прочь, все еще сжимая в руке спасительный камень.

— Я тебя найду! — завопил он. — Не уйдешь, нет! Будешь служить Хозяину… будешь… служить… — Он поднялся, упал, снова неуверенно встал и принялся искать Гейл, ощупывая дорогу руками.

И тут Гейл оказалась на гребне пятифутового обрыва, уходившего в довольно глубокую канаву-борозду, поросшую на дне кустарником, усеянную плоскими камнями. Она посмотрела вниз и ей показалось, что она видит там какое-то медленное движение. И снова движение. Что-то свернулось кольцом на камне. И что-то ползло в кустах. Алмазами вспыхнул узор на змеиной коже, мелькнула плоская голова, раздвоенный язык. Три или четыре змеи, свернувшиеся друг над другом. Почувствовав запах человека, они загремели трещотками.

Ревя от гнева, безумец снова бросился на нее. Лицо его блестело от пота, руки снова сжали горло Гейл.

Гейл уперлась коленом ему в пах и снова ударила камнем в голову изо всех сил. Рев мгновенно затих. Она впилась ему ногтями в плечи и толкнула вниз.

Он несколько секунд балансировал на гребне, маша руками, потом песок под его ногами не выдержал, и он, перевернувшись, полетел головой прямо в гущу гремучих змей. Последовала яростная какофония треска, быстрое шуршание, потом человек закричал. Крики продолжались долго. Потом перешли в низкие горловые стоны. Тогда Гейл заставила себя заглянуть вниз.