Они написали убийство - Страница 15

Ларисе же тем временем пришла в голову неплохая идея. Она поняла, что в силу патологической общительности Андрей Бельман может выступить в качестве незаменимого информатора для нее. Тем более что он вращается в литературных кругах и знает практически всех. И его появление в издательстве «Аквариус» свидетельствовало о том, что он с ним сотрудничает и, следовательно, может быть знаком с некоей Мариной Николаевой. Кроме того, слабые стороны литератора Лариса уже отметила…

– Знаете что… – положив Бельману руку на плечо, проникновенно произнесла она, – я вижу, вы сейчас очень расстроены. Вам нужно поправить свое эмоциональное состояние, поэтому я приглашаю вас в кафе.

– Правда? – Бельман удивленно вскинул брови. – Ой, спасибо, только вот… – он снова замялся, – у меня с финансами, знаете ли, неважно.

– Ну, я же сказала, что приглашаю.

Бельман ради приличия поломался немного, потом решительно взял Ларису под локоток и повел к выходу.

– Вы знаете, – вещал он по дороге, – вы такая тонкая, понимающая женщина, что я даже удивляюсь!

Она шла, улыбалась и старалась по возможности не соприкасаться с бельмановским пальто.

Они вошли в находящееся неподалеку от издательства кафе «Росинка» и сели за свободный столик. Бельман сразу схватил было меню и углубился в его содержание, но, вовремя спохватившись, покраснел и услужливо протянул его Ларисе.

Та заказала для себя кофе, а для него три бутылки крепкого пива и чипсы.

Андрей с наслаждением припал к стакану, поглощая холодное пиво. Лариса пила кофе и слушала его речи, льющиеся неудержимым потоком, еле-еле успевая фильтровать этот словесный водопад и время от времени пытаясь перевести разговор в нужное ей русло.

– …Макушкин вообще-то нормальный парень, – разглагольствовал тем временем Бельман. – Хотя, конечно, свинья редкостная. А пишет нормально. Не так, конечно, как я… – поспешно уточнил он и сделал огромный глоток пива.

– А из женщин-писательниц кого-нибудь вы можете выделить? – будто бы между прочим спросила Лариса, подливая Андрею еще пива.

– Из… женщин? Да как вам сказать… В принципе практически никого, – ответил он и уверенно покачал головой. – Да, точно. Никого.

– А вот я слышала, есть такая Марина Николаева, вроде бы самая крутая писательница в городе. Вы незнакомы с ее произведениями?

– Читал, читал, – пробормотал Бельман. – Ну и что? Обычное бабское чтиво, рассчитанное на Маню в поезде.

– Но ее книги, насколько я знаю, пользуются успехом? – подняла брови Лариса, вспомнив свой разговор с Лихоимцевым.

– Ну и что? – поморщился Бельман. – Мало ли какой отстой нравится читателю ниже среднего уровня! На самом деле настоящих писателей в нашем городе можно пересчитать по пальцам! Буквально человека два-три, не больше! – по выражению его лица можно было совершенно четко определить, что себя-то он точно причисляет к этому минимальному количеству.

– Да я вам больше скажу… – Бельман низко наклонился к Ларисиному лицу, обдавая ее смесью свежего и застаревшего запаха пива, – мне один знающий человек говорил, что равных мне в Тарасове просто не-ту! Меня можно сравнить с ранним Булгаковым, причем еще неизвестно, в чью пользу!

«Эк тебя повело!» – мысленно отметила Лариса и потянулась к меню.

Бельман, жадно блестя глазами, заглянул туда же.

– Зразы с жареной картошкой здесь готовят просто изумительно, – заискивающе заглядывая ей в глаза, как бы между прочим, заметил он.

Лариса улыбнулась и заказала две порции, присовокупив к ним еще пару пива. У Бельмана существенно поднялось настроение, и он совершенно забыл обо всех неприятных инцидентах, свалившихся на него в последние дни.

– А вы лично незнакомы с Николаевой? – спросила Лариса, с некоторым удивлением констатируя, что зразы приготовлены если и не изумительно, то достаточно прилично.

– Знаком! – кивнул головой Андрей, пережевывая мясо. – Как же не быть знакомым – с одним издательством сотрудничаем!

– Насколько я знаю, ее не было на этой тусовке в оперном театре, – заметила Лариса.

– Не-а! – подтвердил Бельман. – Не было. Она вообще довольно замкнутая дамочка. Живет как-то обособленно. Компании не любит. Чувак у нее, правда, ничего, я с ним общался несколько раз, а вот она… И даже не пойму, чего он в ней нашел! Вон сколько телок клевых ходит. Ой… – он несколько смутился, из-за перехода на развязный тон, – вы меня извините, пожалуйста, – испугавшись, что может лишиться халявной выпивки, прижал он руки к груди. – Я совсем не то хотел сказать.

– Да ладно, чего там! – подмигнула Лариса и плеснула ему еще пива.

– Ну вот, – сразу же успокоился Бельман и посмотрел на нее с уважением. – Я же говорил, что вы очень понимающая женщина. Так вот, на удивление необщительная эта Марина Николаева. Сколько раз мы с Макушкиным приглашали их в компании посидеть! Не хочет. И чего нос воротит? Ладно бы была какая супер, а то ведь ни рожи ни кожи. Одним словом, живет она очень скрытно, общества боится. В издательстве ее раза два только и видели, а я так вообще один раз.

– Как же она контактирует с издательством – по Интернету, что ли?

– Нет, через мужа. Он у нее продвинутый, хипан такой клевый… Дима зовут, погоняло у него Лектор. Так, во всяком случае, он мне представился. Я, правда, его на тусовках не встречал, но, по-моему, он из одиночек. По вудуизму, кажется, загоняется. Сейчас это модно… Вуду пипл, вуду, вуду! – запел он вдруг.

Официантка подозрительно покосилась в их сторону, и Лариса тихонько сжала руку Бельмана.

– Андрей, я правильно вас поняла – в издательство ходит ее муж, этот самый Лектор?

– Да, я встречаюсь с ним постоянно, раз в неделю. Всегда к нему подойду, передам привет жене. Но он неразговорчивый такой… Говорит, хочешь, печенья тебе куплю, только отстань! Чокнутый какой-то! – покрутил он пальцем у виска. – На фига мне его печенье? – Бельман настолько искренне недоумевал, что Лариса невольно прыснула.

– Андрей, а как бы ее найти? Мне было бы любопытно познакомиться с такой оригинальной женщиной.

– Это весьма затруднительно. Они постоянно хаты меняют. И Лектор как-то неохотно реагировал на мои предложения встретиться, посидеть… Вы знаете, я человек очень общительный, мне всегда компания нужна хорошая. Но как-то один раз он сказал мне свой новый адрес. И мы с Макушкиным однажды туда поехали.

Бельман вдруг замолчал, отдавшись процессу поглощения пива.

– И как вас встретили? – заинтересованно спросила Лариса.

– Как, как… Да никак! – в голосе Бельмана послышалось возмущение, граничащее с обидой. – Можно даже сказать, по-хамски.

– Это как же? – удивилась Лариса.

«Неужто с лестницы спустили?» – мелькнуло у нее в голове.

– Да просто дверь не открыли! – возмущению Бельмана не было предела, и он с какой-то надеждой взглянул на Ларису.

Чтобы компенсировать моральный ущерб великому писателю от такого неблагодарного поступка Лектора и Николаевой, Лариса заказала ему водки.

– Ну так вот, – сказал Бельман, стремительно поправляя свое душевное и физическое здоровье, – пришли мы, значит, с Макушкиным как порядочные люди… Типа водки купили там и все такое… А там такое хамство! В такую даль перлись!

– Так, может быть, их просто дома не было? – предположила Лариса.

– Ага, щас! – возразил Бельман. – А свет в окне горел – это как? И запахи всякие доносились, сразу ясно, что жрать готовили! Макушкин хотел даже дверь ломать, чтобы высказать этим хамам все, что мы о них думаем, да я остановил. Ну, и короче, ушли мы.

Бельман, вспомнив об этом досадном эпизоде, снова загрустил.

– А еще, – злорадно припомнил он, – мы к ней по другому адресу приходили, частный дом она тогда снимала, по Пролетарской, маленькая такая улочка, знаете, наверное? Та же история! Только соседка вышла и говорит – они дома, но никого не пускают. Самогон варят, говорит, наверное, на продажу. Злая такая была на них, прямо ужас! В общем, мы поняли, что семейка эта – полный отстой, и завязали с этим делом.